Ловушка для Котенка

Грин Агата

Локен с военным поднялись. Связав мужчину так же, как и меня, военные усадили его на другое сиденье, напротив. Орионец казался таким же невозмутимым, как и я, но, в отличие от меня, его спокойствие не было фальшивым. Да и чего ему опасаться? Его, вероятно, вытащат из любой переделки… Я перестала смотреть на орионца и, чтобы отвлечься от пессимистических мыслей, принялась разглядывать проплывающие под нами джунгли из окон, и искать повод для радости. А он есть. Блуждания по джунглям кончились и, по крайней мере, дальнейшее происходящее предсказуемо… Да и Улыбашка там, в джунглях, обретет свободу. Жаль

только, я ничем не смогла ему помочь с лапой.

Нас доставили на знакомую уже военную базу и заперли в разных «комнатах». Я оказалась в крошечном помещении с тусклым освещением, в котором из удобств были только кровать с жестким матрацем и унитаз. Спать мне не хотелось, но я все же легла и заставила себя войти в дремотное сонное состояние, которое позволяло хоть как-то приостановить бег мыслей.

В коридоре раздались громкие мужские голоса. Я мигом поднялась; сердце забилось, как сумасшедшее. Нигай… О, Звезды, как же я не хочу снова с ним встречаться! Как не хочу снова чувствовать себя его добычей! Мне потребовалось все свое самообладание, чтобы не вздрогнуть и не показать страха, когда дверная панель отъехала в сторону, и внутрь вошел военный.

К счастью и большому моему облегчению, это оказался не капитан Нигай, а другой мужчина — судя по знакам отличия, лейтенант.

— Просыпайтесь, гражданка! — велел мужчина и окинул меня цепким быстрым взглядом: — У вас что-то болит? Есть жалобы?

— Жалобы? — я недобро ухмыльнулась. — Есть.

— Меня интересуют только вопросы вашего здоровья, гражданка. Есть, на что жаловаться?

— Нет.

— Тогда пройдите за мной.

— На допрос? — с вызовом спросила я.

— Нет, в медицинский модуль.

Меня действительно отвели в медицинский модуль. Там немногословная строгая медсестра проверила мои показатели здоровья и стала готовить препарат для введения внутримышечно. Я резко дала понять, что не нуждаюсь ни в каких поддерживающих препаратах. Как ни странно, женщина настаивать не стала, как и лейтенант.

Мне предложили принять в медмодуле душ, и выдали нижнее белье, простой черный костюм и обувь. Вероятно, все это было частью форменной одежды курсанток.

В джунглях я мечтала о настоящем душе, но, когда мое тело, наконец, оказалось под упругими, восхитительно теплыми струями воды, я не испытала ни толики удовольствия. Наскоро вымывшись и хорошо промыв голову, я вышла из душа, тщательно растерлась полотенцем и облачилась в одежду. Приведя себя в порядок, я обнаружила, что мне пожаловали еду — простую, без изысков, качественную. В еду они могли добавить, что угодно, любой препарат, но, поразмыслив, я пришла к выводу, что если они и хотели что-то узнать от меня, то я была бы уже в той страшной комнате допроса, и находилась, обездвиженная, в том кресле-фиксаторе…

Как только я поела, в медмодуль вернулся лейтенант. На этот раз, осмотрев меня, он остался доволен и перешел к делу:

— Я надеюсь, вы понимаете, что в данной ситуации резкие высказывания и необдуманные поступки могут вам дорогого стоить.

— Да, понимаю.

— Хорошо. В первую очередь хочу вас уверить, что вы в полной безопасности и ничего вам не угрожает.

— Хотела бы я верить вам, товарищ лейтенант.

— Вы имеете все основания верить мне, гражданка. Вы сегодня

же будете возвращены на станцию «Найрив» и продолжите там свою деятельность, словно ничего и не было. Но мы с нашей стороны вынуждены просить о кое-каких уступках… уступках, которые выгодны и вам тоже, гражданка.

Я насторожилась. Нигай здесь главный, но он все еще не появился, а со мной обходятся весьма любезно. Кажется, мои пессимистические прогнозы оказались ошибочными…

— Прошу вас, пройдемте за мной.

Я последовала за лейтенантом в другую комнату, в которой с удивлением обнаружила Локена. Орионец, как и я, уже вымылся, переоделся, поел и, судя по следу на руке, еще и подлечился. Увидев меня, мужчина улыбнулся:

— Приятно вернуться к благам цивилизации, да, Унсури? — спросил он; глаза его ярко сверкали, как сверкают драгоценные камни на свету. Откуда такое воодушевление?

— Да, приятно, — отозвалась я и, выразительно посмотрев на лейтенанта, добавила: — Но еще приятнее было бы вернуться скорее на станцию.

— И вы вернетесь, гражданка. — Предложив мне сесть, лейтенант, сцепив за спиной руки в замок, сказал: — Вы оба, конечно, в курсе дела, поэтому скажу прямо: вы должны молчать о том, что произошло. Когда вас спросят, где вы пропадали и чем были заняты все это время, вы ответите следующее. Несколько гибридов бежали с базы. Профессор Гетен любезно согласился военным помочь найти их. Вы, Локен, и вы, Унсури, тоже вызвались помочь. Как только гибриды были найдены, вы вернулись на станцию. Такова будет официальная версия.

— Отлично, — кивнул Локен. — Полагаю, гибриды найдены не вашими людьми?

— Это следует спросить у вас, Локен, какими именно людьми были найдены гибриды, — сухо ответил лейтенант.

Мое сердце забилось быстрее, но уже от радости. Значит, дело не провалено? Значит, гибридов выследили и нашли не военные, а люди неведомых спонсоров Гетена? Я повернулась к орионцу. Вот и ответ, почему он так весел, почему так сверкают его глаза!

— Капитан Нигай, я полагаю, в космопорту? — спросила я дрогнувшим голосом.

— Да, капитан в данный момент решает вопрос с гибридами. Повторяю: в ваших же интересах не распространяться о том, что случилось. Вы вернетесь на станцию и продолжите работу. Если будете держать рот на замке, все мы останемся довольны.

— Разумеется, я буду держать рот на замке, — усмехнулся Локен.

— А вы, Унсури, что скажете? — военный пристально на меня посмотрел.

— Тоже буду молчать.

— Хорошо. Мы не станем подписывать никаких документов о неразглашении, чтобы не осталось документальных свидетельств. Но имейте в виде мои предостережения…

— Мы вас поняли, — ответил за нас двоих орионец.

— В таком случае, если вы готовы, уже ждет аэрокар, который доставит вас на станцию.

— Мы готовы, — поспешно сказала я, и лейтенант кивнул, позвал нас за собой, чтобы вывести.

Шагая по коридорам базы, я мысленно возносила хвалу Звездам и благодарила их за милость. И, хотя слова военного были полны угрозы, я понимала, что им самим выгоднее замять это дело. Нигай, наверняка, в бешенстве сейчас, и ему не до меня. Если повезет, он и не вспомнит обо мне в ближайшее время. А это значит, что я имею все шансы выйти сухой из воды!