Ловушка для невесты
Шрифт:
Кто-то хорошо смотрел за мальчиком. Глядя на то, как мисс Клив, продолжая допрос, пригладила короткие колючие волосы Али, Рейф, был почти уверен, кто это был. Нет никакого сомнения, что и её грязь тоже в основном поверхностная. Она совершенно не пахла немытым телом, когда он катался с ней по полу.
Конечно, понял он. Грязь была маскировкой.
Она пахла… он попытался вспомнить… как пыльная кошечка. За грязным фасадом она была чистой. Он подумал, что, возможно, под яростными плевками и рычанием скрывается… мягкость.
Было бы интересно научить эту маленькую кошечку мурлыкать, подумал он. Его тело болело от желания попробовать.
Но она его подопечная, строго напомнил он себе. Внучка леди Клив, а не потенциальная любовница. Дикая кошечка старой леди Клив. А вовсе не его.
Её голова осуждающе повернулась к нему:
– Али сказал, что вы чем-то кормили его.
– Я не давал ему никаких снадобий, но я не морю детей голодом, – холодно заметил он ей. – Он ел то же, что и я.
С такой внешностью и силой духа она возьмёт Лондон штурмом.
Аиша повернулась к Али, и мальчик, очевидно, подтвердил это, так как после небольшого хмыканья – он полагал, в раздражении, что ей не удалось поймать его на подлости – разговор продолжился.
Рейф наблюдал. Чужая речь обтекала его, как вода обтекает камни в сухом русле. Он немного изучил арабский по книге на пути в Египет, но речь этих двоих была слишком быстрой, чтобы распознать больше, чем случайные отдельные слова. Зато, можно много узнать о людях, просто наблюдая.
Она ругала мальчика, как матери во всём мире ругают провинившихся детей, но она была слишком молода, чтобы быть его матерью. В любом случае он, совершенно очевидно, араб, а она, столь же очевидно, арабкой не была. Таким образом…
– Не может быть!
Рейф моргнул, когда её голос прервал его мысли. Она смотрела на него со странным выражением на лице.
– Я не верю в это.
– Не веришь во что? – переспросил он.
– Он утверждает, что вы рассказали ему сказку на ночь!
Рейф отсутствующе посмотрел на неё.
– Что? – Он не собирался признаваться.
– Али Баба и сорок разбойников.
– Я не говорю по-арабски, как же я мог сказать ему что-нибудь, не говоря уж о сказке?
– Сезам, откройсяяя, – подхватил Али с усмешкой.
Маленький негодник.
Рейф встал и легко поднял девушку на руки.
– Теперь, когда ты убедилась, что мальчик цел и невредим, у меня есть к тебе вопросы. Ты, мальчик, – сказал он серьёзно, – спи.
– Сезааам, откройсяяя, – радостно ответил Али.
Рейф пинком захлопнул дверь. Он нёс её через всю комнату. Снова глубоко внутри вспыхнул гнев. В ней не было ничего, совсем ничего. Ничего, только кожа да кости и дерзкое мужество. И глаза, полные знания…
Будь оно всё неладно, он снова возбудился. Рейф бросил её на диван.
Аиша подняла связанные руки.
– Вы не собираетесь развязать меня?
– Нет.
– Разве вы
– Ни на йоту. – Нос всё ещё болел. Так же, как и другие части тела. Рейф отвернулся, якобы зажечь лампу, а заодно обуздать недисциплинированное тело.
Он зажёг лампу и, повернувшись, обнаружил, что девушка отползла в дальний угол дивана и сидела, притянув колени к груди, и обхватив их связанными запястьями. Свернулась в узелок, словно пытаясь спрятаться.
Рейф поставил лампу так, чтобы свет падал на её лицо, между тем как сам он оставался бы в тени. Она сердито повернула к нему лицо, покрытое полосами грязи. Выглядела она лет на пятнадцать.
По словам её бабушки, девушке было девятнадцать, почти двадцать лет. Рейф пытался представить себе её чистой и в платье. Да, в платье ей можно будет дать девятнадцать. Но глаза её были глазами женщины намного старше.
– Сколько тебе лет?
Она положила маленький решительный подбородок на колени и ничего не ответила. Молчание затягивалось. Рейф тоже ничего не говорил. В армии он усвоил, что тишина может быть как средством воздействия, так и средством защиты.
Свет лампы ярко освещал хмуро поджатые мягкие губы, самую женственную составляющую этой кошечки. Нет, не самую женственную. Ладонь помнила мягкость, которую он почувствовал между её ног. Он скрестил руки на груди, делая всё возможное, чтобы прогнать воспоминания.
Это совершенно не нужно и абсолютно неуместно. Его послали найти эту девушку, а не вожделеть её.
– Не ваше дело. – Она смотрела на него подозрительно, враждебно, готовясь к неприятностям, старалась не допустить, чтобы он понял, как она боится.
Рейф нахмурился. Почему она всё ещё боится? Он несколько раз объяснял, что находится здесь в качестве доверенного лица её бабушки. Прибыл, чтобы спасти её. Он заверил её несколько раз, что не собирается причинять ей боль. И Аиша чертовски хорошо знала, что он не сделал больно Али, хотя и поймал мальчика на воровстве.
Но она, казалось, нервничала ещё сильнее, чем раньше. Подумав, Рейф понял: она, наверное, заметила, в каком он состоянии. Проклятье!
– Несмотря на то, как это выглядит, со мной ты в полной безопасности, – твёрдо заверил он. – Я не причиняю боли женщинам.
Он пересел на другой стул – подальше от неё.
– Скажите это моим синякам.
– Мне очень жаль, но я понятия не имел, что имею дело с женщиной. Если кто-то пробирается в дом, одетый, как убийца… – Он пожал плечами.
– Так вы сожалеете?
Он посмотрел на неё.
– Я человек слова. Твоя бабушка не послала бы меня, если бы существовала опасность, что я могу причинить тебе вред.
Аиша фыркнула.
– У меня нет бабушки. Развяжите меня.
– Я сказал, что мне жаль, но я не глупец.