Ловушка для невесты
Шрифт:
Ну да, она действительно необыкновенная. Большинство девушек были бы только рады разорвать сомнительные знакомства, чтобы занять более высокое положение. Но не она.
В этой маленькой красавице-оборванке он обнаружил больше врождённых хороших манер, чем в дюжине герцогских дочерей у себя на родине.
И всё же ей будет нелегко в Англии. В английском обществе неосмотрительных и несведущих поджидает удивительно много мелких нюансов и ловушек, придуманных чтобы выявить и изгнать тех, кто к нему не принадлежит. Происхождение Аиши обеспечит ей доступ в свет, но не обязательно признание.
Аиша
Да, ей придётся нелегко, но он будет там и сможет в любой момент оказать помощь. Её бесстрашия хватит на всё.
Он никогда не забудет, как она стояла спиной к реке, вооруженная только ножом, а шайка местных убийц приближалась к ней. В его памяти навсегда запечатлелся её отчаянный взгляд, брошенный за спину, на стремительную реку, полную крокодилов. Он увидел тогда в её глазах решимость прыгнуть или защищаться. Тоненькая девочка против пяти вооруженных мужчин.
Восемь лет он провел на войне, но ни разу в жизни не был так напуган. Напуган тем, что мог не успеть.
Наконец, Лейла появилась из дома в покрывале и абсолютно закрытом платье.
К изумлению Рейфа она взяла его руку и поцеловала.
– Аиша рассказала мне о том, что вы совершили, – её глаза были полны слёз. – Всё, что я могу сделать для вас, англичанин, я сделаю.
– Пустяки. Любой поступил бы так же, – резко ответил он.
Лейла улыбнулась и похлопала его по груди.
– Не любой. Только воин.
Они быстро преодолели лабиринт глухих улочек – Аиша показывала дорогу – и, в конце концов, добрались до дома Бакстера.
– Вижу, вы привели ко мне делегацию, – произнёс Бакстер, скривив лицо в насмешливой гримасе, когда увидел, как его слуга впускает всю компанию в дом. Рейф выполнил официальные представления, назвав Аишу по-английски мисс Алисией Клив.
Бакстер широко открыл глаза.
– Он говорил, что нашёл вас. Приятно познакомиться, мисс Клив, – Бакстер поклонился.
– Называйте, меня, пожалуйста, Аишей, – она бросила короткий взгляд на Рейфа, – мне так больше нравится.
Бакстер ещё раз поклонился:
– Мисс Аиша. А это, видимо, Али.
Али поклонился и внимательно оглядел комнату горящими от любопытства глазами.
– А это, должно быть, Лейла, – Бакстер испытующе посмотрел на Лейлу, затем поклонился.
Лейла пробормотала что-то Аише по-арабски, но прежде чем та смогла ответить, Бакстер с озорным видом ответил сам, на том же языке.
Глаза женщины расширились от удивления. Она пришла в волнение и сказала что-то, вызвавшее смех Бакстера.
– Её поразило то, что иностранец так хорошо говорит по-арабски, – объяснил Бакстер, обращаясь к Рейфу. – Она сказала мисс Клив, что хотя мои голубые глаза достаточно хороши даже для девушки, я, тем не менее, видный мужчина.
Он подмигнул Аише и добавил:
– Однако сам я предпочитаю карие, и вы можете сказать Лейле, что глаз красивее, чем у неё, я не видел уже очень давно.
В тех немногих местах, где кожу Лейлы можно
– Нет никакой необходимости что-либо мне говорить, – отрезала Лейла по-английски. Ни на кого не глядя, она с чувством собственного достоинства уселась на самую дальнюю диванную подушку.
Бакстер смотрел на неё с приятным удивлением. Затем он приказал, чтобы пока он расспрашивает Али, подали кофе.
Он забрал Али в свой кабинет, и там они начали разговор. От комнаты, в которой оставались все остальные, кабинет был отделён тяжёлой тканой занавесью, лишь частично задёрнутой, так что голоса, хоть и тихие, звучали различимо.
Подали кофе, а вместе с ним тарелку маленьких кексов. Слуга наполнил чашки, раздал всем присутствующим и после этого ушёл.
Рейф внимательно изучил кофе и решил не рисковать. Краем глаза он заметил, как Лейла сделала маленький глоток и затем, с гримасой поставив чашку, бросила быстрый взгляд на Рейфа.
– Здесь готовят худший кофе, который я когда-либо пробовал, – тихо сказал он.
Женщина наклонилась вперёд и внимательно вгляделась в кексы.
– Кексы несвежие. На этом плесень, видите? – она взглянула в сторону кабинета, где доверительно беседовали Бакстер и Али. – Вы говорите кофе здесь всегда плохой?
Рейф кивнул.
Лейла поколебалась, и перевела взгляд с кабинета, в котором продолжался разговор, на дверной проем, куда ушёл слуга.
– Они позорят своего хозяина, – тихим голосом сказала она, а затем поднялась и выскользнула из комнаты.
Сидящая рядом с Рейфом Аиша не интересовалась кофе. Вытянув шею, чтобы лучше слышать, она, как ястреб, следила за расспросами Али. Слуги вернулись и забрали едва тронутые кофе и несвежие кексы.
Аиша не отводила глаз с занавеса, за которым находился Али, что-то бурча себе под нос и сжимая кулаки.
– В чём дело? – спросил Рейф.
– Я собираюсь придушить этого мальчишку!
Через просвет Рейф взглянул на Бакстера, который вовсе не выглядел недовольным Али. Скорее, он казался позабавленным.
– Почему?
Аиша закатила глаза.
– Бакстер спросил его: «Если торговец продаёт апельсины по пять пара [3] за дюжину, сколько фруктов ты смог бы купить за полпиастра?» И что эта маленькая обезьяна ответила? Он сказал, – Аиша передразнила Али: – «Пять пара это слишком дорого, я бы пошёл к Ахмеду Четырёхпалому, который торгует позади мечети, и он бы продал мне их по четыре пара за дюжину, или даже дешевле!» – Она сжала кулаки. – У него была такая великолепная возможность, а он её упустил!
[3] В данном случае, полагаю, речь идёт о турецкой пара (тур. рага, от перс. пара – кусок) – мелкой серебряной монете, равной 1/40 пиастра. Кстати, турецкий пиастр, иначе называемый куруш (тур. kurus) или ранее гуруш (gurus) через множественные заимствования образованное от латинского grossus, этимологически родственно русскому грош.