Ловушка для советника

Зима Ольга

Джаред не понял, как прокричал последнее предложение.

— Нет, мальчишка, — забавлялся Лорканн, сверкая желтыми глазами. — Ты женился по любви.

— Да быть того не может! — в запале выдал Джаред, окончательно теряя всю свою выдержку.

На всякий случай прислушался к себе, игнорируя отвратительный смех неблагого. Тот сидел подле костра, и черный плащ за его спиной шевелился словно бы сам по себе. Почему Лорканн не превратится в грифона и не принесет их к конечной цели, Джаред спрашивать не стал. Потому что внятного ответа от неблагих, особенно этого рода, ожидать

не приходится, а догадок и сам Джаред мог насыпать по маковку Вороньих гор.

Нет, никаких изменений в собственном состоянии советник не находил. Ни трепета сердца, ни полета души, ни радуги, раскинувшейся над миром. Что-то тянуло под ложечкой, словно он забыл о чем-то, но поскольку помнил Джаред преступно мало, а при желании очертить границы собственных знаний он добивался все большей головной боли, то ни принять слова неблагого, ни опровергнуть их Джаред не мог.

Оставалось одно — злиться, что было совершенно неконструктивно. Как и надеяться, что память вернется сама, зацепившись за что-то в этом промозглом мире. Под ногами что-то вновь чавкнуло, и Джареда передернуло до всхлипа.

В первый момент неблагой вскинулся, нависая перед советником, как волчица над волчонком, на которого кто-то посмел зарычать. По фигуре неблагого пробежали колючие желтые искры, свирепые глаза отчетливо светились во мраке, купол быстро сверкнул, демонстрируя, что защиту никто не нарушал.

Лорканн покрутил головой, немного расслабился, никого не найдя, зевнул, только тут догадавшись опустить взгляд на притихшего Джареда. Приподнял в сомнении бровь:

— И чего ты кричал? Опять.

Сознаваться было стыдно, а не сознаваться — глупо, Лорканн бы почуял недоговоренности, как и Мидир. Джаред просто кивнул.

— Тебя что-то напугало, — вот это был уже не вопрос. — Я, в принципе, в курсе, волки не боятся, все такое, а кто боится, тот не волк и прочая ваша ерунда…

Протяжно и сладко зевнул.

Только что оскорбив уклад волчьей жизни.

Но злиться не хотелось.

— Так вот, ты, конечно, волк, и ни разу ничего не боишься, и определенно пугающая обстановка болота вызывает у стойкого воина лишь детский восторг, но, мальчишка, почему ты кричал?

— Мне… — прикрыл глаза, набрался храбрости сознаться в собственном страхе. — Мне снится, что мы тонем. Каждую ночь.

— Что, сегодня наконец утонули? — Лорканн не смеялся, Джаред уже научился это определять.

— Тонем мы каждую ночь! — Джареду стало обидно за свой сон! Это был вполне состоявшийся кошмар! Без всяких полумер!

— И сегодня мы, видимо, особенно драматично утонули? — вопрос изменился, попадая-таки в суть.

— Да. А все потому, что вы тяжелый, — договорил злорадно, и тут же почувствовал себя ребенком.

— Ха, мальчишка, у тебя хорошее воображение, — Лорканн расслабленно улыбнулся. — Тяжелый не я, а мои кости, за что им спасибо, ломаются нечасто.

Исчез из поля зрения, укладываясь обратно, притягивая Джареда к себе больше.

— А насчет проваливания не переживай, не волнуйся и не бойся, когда я ставлю защиту, она захватывает и низ. Проверь, если хочешь, — и зажег весь контур.

Джаред с новым интересом вгляделся

в полусферу, растянутую над площадью их стоянки, осмотрел стенки, проследил, как они плавно загибаются внизу, протягиваются под поверхностью, отмежевывая их от ночных и дневных подводных зверей…

Вздохнул посвободнее, проверив трижды: под спальным местом магическая защита тоже стояла.

Глава 2. Раз грифон, два грифон

— Ах, да, Джаред — Мидир говорил, ты любишь читать, — грифон протянул руку и высыпал Джареду на колени что-то маленькое, — развлекайся. Дядю-то помнишь?

— Нет, — не особо вежливо буркнул Джаред. — Имя помню, и только. Что это? — при ближайшем рассмотрении высыпанное оказалось небольшими книжками, величиной с палец, не больше. — Как вы это читаете?

— Что именно, не помню, кажется, я половину отобрал у бунтовщиков, а половину брал с собой, ох, очень давно, — Лорканн покосился желтым глазом. — Ты хочешь сказать, вы книги не переносите? Они у вас только в естественном размере живут?

Советник благого двора постарался покачать головой с чувством собственного достоинства.

— Ладно, ладно, смотри, берешь руку… свою! — сцапал Джареда за запястье, тряхнул. — Расслабляешь пальцы… Рас-слаб-ля-ешь, знакомое слово? Вот, уже лучше, а теперь прикладываешь к обложке.

Грифон поднес ладонь Джареда к ближайшему томику.

— Задерживаешь ненадолго, и вот, пожалуйста, магия, — улыбнулся невыразимо ехидно. — Работает со всей неблагой литературой, имей в виду.

Книга правда расползалась, росла на глазах, увеличивалась и обретала вес.

— А как?..

— Обратно точно так же, мальчишка, прикладываешь ладонь, ждешь пару мгновений, и книга реагирует. Нет ничего проще… Хотя, что это я, тебе же еще придется расслабиться! Так что сражайся с трудностями, мальчишка, я в тебя верю!

Поднялся и ушел спать. Неблагой грифон.

По случайности, хотя с грифоном с трудом в это верилось, первой увеличенной книгой оказался сборник сказок с преинтересными пометками на полях: похоже, Джареду достался отобранный у бунтовщиков экземпляр сказаний о черном грифоне.

Особенный интерес вызывали, конечно, пометки. Сам грифон, к счастью, заснул, но Джаред продолжал немного опасаться, что древний неблагой отберет фолиант обратно, сочтя подобное чтение неподобающим. Точно так сделал бы, например, отец.

Советник поймал себя на необъяснимой связи мыслей, с удручением признал, что становится неблагим, попросил у тени Мэрвина прощения, но совершенно без раскаяния. И приступил к чтению.

Читать оказалось увлекательно, хотя после третьей сказки Джаред осознал: ему надоело, что грифон повсюду и везде во всем виноват! Совершенно невозможно было представить знакомого Лорканна, разрывающегося от усилий, лишь бы только насолить тем, о чьем существовании он и вовсе не подозревает или подозревает смутно! К тому же, всякую сказку грифона пытались убить, а судя по подчеркиваниям от неизвестного бунтовщика, многие способы были опробованы и в реальности — оказавшись совершенно бесполезными по факту. Другое дело, что их в принципе взялись осуществлять.