Ловушка для советника

Зима Ольга

— То есть?! — советник аж задохнулся от возмущения. — Кто-то добивается вашей гибели настолько опосредованным способом?! Внушая страх всем до единого жителям королевства? Страх и ненависть? Но это же… Такой силы!..

— Вот именно, предпочитаю не думать, мальчишка, насколько на самом деле меня не любят. Лучше просто пользоваться плодами заслуженной репутации, — опять мрачно уставился в огонь.

— И что? И что вас спасает! Это же! Не под силу никому из ши! Жить под подобным гнетом!

— Четвертый вопрос, мальчишка, уже четвертый, впрочем, какая разница, —

Лорканн спрятал лицо в ладонях. — Меня спасает то, что спасает всех, — убрал руки, подмигнул. — Спасает меня, мальчишка, как водится, любовь. Как и тебя! Не то съел бы тебя этот ваш артефакт и косточки выплюнул, дрянь он редкостная… Думай давай, в кого ты мог влюбиться так сильно, — и Лорканн указал на его палец.

На палец Джареда!

Как советник сам этого не заметил? Серебристо-черная нить обвивала безымянный на правой руке, без слов давая понять: кто-то сказал слова любви ему, советнику, и получил ответ от него, советника. И ответ, несомненно, положительный. Джаред потер палец в тщетной надежде, что это Лорканн взял и нарисовал, но нет, очертания двух восьмерок со вписанным в них волком остались на месте.

— Лорканн, зачем я вам сдался? — не удержался ошарашенный Джаред от прямого вопроса. — Скрасить дорогу? Подразнить благого короля? Бросить меня в пасть какому-нибудь вашему чудовищу?

— Ну, мальчишка, ты же советник! Догада-айся, — слова были нормальными, интонация — отвратительной. — Скрашиваешь дорогу ты так себе, дразнить кого угодно я могу без чужого содействия, и с чудовищем ты для начала разговариваешь, меж тем, никто тебя не сожрал, ага?

— Значит, вам понадобились мои способности? — без особой надежды спросил Джаред, заворачиваясь в плащ и стараясь не обращать внимания на блуждающие по темной воде огоньки.

— Конечно! И ты сам, — с особым выражением произнес Лорканн.

Все это казалось изощренным издевательством, но Джаред держался.

— Ты очень полезный, Джаред, просто очень. Знаешь, такой… вкусненький. И аппетитно пахнешь!

Выражение лицо неблагого стало вовсе гнусным. Джаред не выдержал.

— Что?!

— Ну, для дракона, — как-то даже устало обронил Лорканн. — Как еда, очень вкусный. Они, знаешь ли, не могут совладать с собой, когда унюхивают людей. Ты, конечно, всего-то наполовину человек, а других подлинных полукровок я не знаю. Разве что у Мидира родословная интересная, но подманивать дракона Мидиром? Действие бесполезное, драконы от него сами разбегутся, я полгаю. Ну, кто более-менее соображает, точно.

Из всей речи неблагого Джаред уяснил две вещи. Первая: дядя с одной стороны подходит, а с другой совсем нет. И вторая, да, вторая…

— То есть я сыр в мышеловке?!

Никакие слова Лорканна, конечно, не смутили. Неблагой разве покивал по-деловому.

— Что-то вроде того. Мы ищем потерявшего разум дракона, потому что я очень надеюсь — она моя пропавшая много лет назад дочь. Как видишь, ненавидят меня многие. А вот любят… Клейтарри любила. Очень. Клейт. Перышко… Эй, что с тобой? Джаред! Джаре…

* * *

Голова окончательно решила

расколоться. От одного сказанного мельком слова, причем, сказанного не про него.

Любила… Его, советника, с его невыносимой для большинства манией порядка, с его многовековым занудством и высокомерием — перед собой можно было не скрываться. С его невозможной скрытностью, недовольством по утрам и придирками по вечерам. И тем не менее…

— Джаред, если ты думаешь, что можешь от меня скрыться, — мягко журящий голос Алана раздается со спины, — то ты, разумеется, ошибаешься. Уж точно не в пределах замка. И уж точно не в моих бывших покоях!

— Алан, — кивает головой Джаред, словно это ответ на все вопросы.

Начальник замковой стражи подходит неслышно со спины, еще пара мгновений — и он уже сидит перед Джаредом, заглядывая в глаза. Самолично отыскивает разгадку.

— Джаред, ты никогда не опаздываешь по утрам на встречи с лесовиками, а сегодня целиком пропустил и даже не прислал извинения, — Алан удрученно качает головой.

Советник ополовинивает свой стакан, доливает, долго смотрит в ясно-древесную глубину, будто примеривается: возьмет или не возьмет?

— Иногда, Алан, мне становится страшно от того, каким количеством ерундистских закономерностей ты оброс, — наставительно качает пальцем. — Ты мог бы составить портрет каждого волка из его привычек… А потом ловить… за их несоблюдением…

— Джаред, — в голосе Алана укоризна, — во-первых, ты не каждый волк, а во-вторых, особенности ничуть не ерундистские. Иначе, с твоим способом сообщать о личных проблемах, Джаред, я бы о них никогда и не узнавал.

— Так, может, и не надо?

Начальник замковой стражи вздыхает, окидывает его взглядом, встает, уходит, Джаред вздыхает с облегчением и разочарованием, когда возле левого локтя вплотную садится Алан. Наливает себе в добытый стакан напитка, отпивает, видимо, для начала беседы, морщится и дышит с трудом.

— Ну понятно, как ты не убиваешься, под таким-то соусом, — выразительно покачивает стаканом. — Рассказывай, Джаред, ты меня знаешь.

Советник расслабляется и даже хмыкает похоже на хохот: да, Алана он знает! Алан выслушает, посоветует, позволит стать на момент не таким серьезным. Алан — друг.

Точно, у него есть друг! Джаред в настоящем радуется, как ребенок.

— Видишь, в чем дело, — Джаред с трудом поднимает указательный палец ровно.

Алан послушно рассматривает потолок, потом невозмутимо отрицательно качает головой: нет, в чем дело, отсюда не видно.

— Это я образно! — Джаред опускает голову, старательно не глядя в глаза Алану.

— Это вообще не видно. Я, Советник Благого Двора, которому больше двух тысяч лет, я… Алан, я влюбился!

Все лицо седого волка преображается радостью, он прихватывает Джареда за плечи, потрясывает, но не перебивает. Советник хохочет, немного расслабившись, но продолжает.

— Это не так радужно, Алан, как кажется на словах! Я нашел в кого влюбиться! В принцессу! — Алан все еще не понимает. — В нашу принцессу! В нашу пятнадцатилетнюю принцессу!