Ложа Белого мопса
Шрифт:
Поскольку масонские общества официально были запрещены, существовала ложа тайно. Греч приложил немало усилий, чтобы выйти на след масонок, и разыграл целое театральное представление, чтобы попасть в ложу, но об этом позже.
Марта сравнила фотографии на телефоне с зарисовками журналиста. Да, символы масонства.
Полумесяц – женское начало в виде серпа, смотрящего налево. Освещает путь блуждающих в сумерках, помогает выйти на путь истины.
Голубая роза – внутренняя гармония, выдержка и рассудительность. В ее подростковых воспоминаниях
Шипы розы – решительность сестры в действии.
Мопс – мягкосердечие и преданность, внешнее добродушие.
Всевидящее око в треугольнике – женская способность духовного видения.
Она потянулась, разминая затекшую спину, и мечтательно закрыла глаза. Масоны ищут тайное знание и познают себя. Вот бы и ей стать одной из сестер. Прикоснуться к тайне. Познать смысл бытия. Ну или хотя бы разобраться, что делать со своей жизнью дальше. Жаль только, нет масонов больше. И она отправилась спать. Ночью ей снился огромный мопс, он улегся под дверью и не давал выйти из комнаты. Собачья шерсть отливала черным и напоминала жизненную полосу, из которой она никак не могла выбраться.
Глава 5
День не задался с самого утра.
В кабинет к чиновнику по имущественным и земельным отношениям прерваться не удалось.
– Афанасий Виленович занят! Когда освободится, не знаю. И вообще прием по записи. – Секретарша без особого интереса взглянула на просительницу поверх очков и продолжила невозмутимо стучать пальцем по клавиатуре.
Марта покосилась на дубовую дверь, из-за которой долетал приглушенный мужской смех. Смеялись двое.
– Хорошо, запишите меня. На какое число можно? – Марта приуныла, но делать нечего, придется действовать по заведенному порядку.
Секретарь поправила пепельную челку, нехотя вытянула из стопки журнал и полистала.
– Ну… Конец июня, двадцать восьмое устроит?
– Это же… это же больше месяца ждать, – оторопела Марта. – Мне нужно срочно.
Жаль, письмо куда-то подевалось. Сейчас бы показала его, и дело сразу сдвинулось с мертвой точки. Там же ясно про две недели сказано.
– Всем нужно, – равнодушно отозвалась референт, переводя взгляд на монитор. – Так что, записываться будете?
– Послушайте, я имею право на письменное обращение. И я не уйду, пока вы не примите мое заявление. – Марта хлопнула папку с документами на стол, и секретарша взглянула в лицо настырной посетительнице.
– Пишите, – обреченно сказала помощница крайне занятого Афанасия Виленовича, выкладывая перед Мартой чистый лист и ручку.
Марта обстоятельно изложила свое дело, приложила копии документов на собственность. Подождала, пока ее обращение зарегистрируют по всем правилам, попросила копию своего заявления с пометкой о регистрации и только после этого покинула приемную.
Дальше ее путь лежал в историко-литературный музей. Потратив впустую целый час на собеседование, она вышла из здания. И, чувствуя ужасную усталость, побрела в сторону супермаркета.
В
– Жанночка! Рада тебя видеть! – Эффектная шатенка поцеловала воздух около щеки знакомой.
Ярко-красные губы Жанны Потоцкой (Марта сразу поняла, что это именно она) растянулись в улыбке:
– Кариночка! Как поживаешь?.. Забыли про вино. Ты же знаешь, Анжелика пьет непременно красное к оленине. Пытаюсь что-нибудь подобрать, но где уж тут. Она и так не в духе. После ухода сама знаешь кого. Нам нужна еще одна сестра.
– Как я тебе сочувствую, моя дорогая, – в интонациях приятельницы слышалось сострадание.
– У тебя на примете никого нет? – с надеждой спросила Жанна Потоцкая.
Марта нагребла уже целый пакет морковки, только бы не привлекать к себе лишнего внимания и оставаться в зоне слышимости. Разговор выходил занятным. Сестрами или рождаются, или становятся после обряда посвящения. Неужели ложа Белого мопса не уснула?!
Карина надула губки:
– Нет. Фактура что надо, но такие дуры. Или умницы, но без слез не взглянешь.
– Скоро агапа, Анжелика требует представить ей новую сестру, а где ее найти? – понизив голос, жаловалась Потоцкая.
Агапа?! Агапой называлась масонская трапеза. У Марты внутри взорвался целый фейерверк. За ней уже образовалась очередь из двух человек, а она продолжала набивать второй пакет морковкой.
– Остается только объявление в газету дать. – Засмеялись обе и развернулись, чтобы уйти. Марта приготовилась следовать за ними, но налетела на преграду, так некстати возникшую на ее пути.
– Привет, почему сразу не сказала, что работу ищешь? – напротив стоял Топалов в графитовой рубашке, которая так удачно оттеняла цвет его глаз.
Откуда знает? Точно Михаил Петрович проболтался, судьбу любимой ученицы по доброте душевной устраивает.
– Я не…– Марта выглянула из-за его широкой спины, но загадочные незнакомки растворились среди стеллажей с продуктами.
– Если горит, давай пока в музей тебя пристрою. – В его тоне слышалась снисходительность.
Марта была категорически против, не хватало, чтобы Топалов влезал в ее дела, но он уже набрал чей-то номер.
– Максим Захарович? День добрый, это Топалов. Не отвлекаю? Нужно девушку одну к вам пристроить… Да, высшее.
Марта передумала влезать и стояла молча, скрестив руки на груди. Посмотрим, как сейчас самоуверенного типа по носу щелкнут. Пристроит он, как же! Только утром была у этого Максима Захаровича. Мест нет и не предвидится.