Любимая мафиози

Финелли Мила

– Святое дерьмо, — вздохнула я. – Не могу поверить, что вы обе здесь.

– Мы тоже не можем! — сказала Эмма.

Джиа добавила: — Это было чертовски дико, Фрэнки. В одну минуту мы в классе, а в другую - на частном самолете в Италию.

Я отстранилась назад, чтобы увидеть их лица. — Не могу поверить, что папа разрешил вам приехать.

– Твой бойфренд обладает серьезными возможностями, — сказала Джиа. – Все, что он сказал, заставило всех броситься выполнять его просьбы.

Не уверена, что «бойфренд» - это правильное слово, но я должна

буду спросить об этом Фаусто позже. Сейчас мне нужно было понять, что мои сестры здесь. Я вцепилась в их руки, не желая отпускать их на случай, если они исчезнут. — Я так рада видеть вас обеих. Вы даже не представляете.

– То же самое, — сказала Джиа. – К тому же я пропустила контрольную работу по расчету и сочинение по английской литературе.

– Тебе придется сделать их, когда ты вернешься, — напомнила ей Эмма.

Я услышала шаги по гравию, прежде чем почувствовала его присутствие у себя за спиной. Он положил руку мне на бедро, и мне вдруг захотелось почувствовать его теплое тело рядом со своим. Я бесстыдно прильнула к нему, не заботясь о том, видят ли это мои сестры.

– Может быть, ты хочешь показать своим сестрам поместье, dolcezza (перев. с итал. милая). — Он поцеловал макушку моей головы, его мужской аромат наполнил мой нос.

– Увидимся за ужином.

Отпустив меня, он направился к двери, которая вела внутрь, его широкие плечи натянули тонкую ткань костюма. Мои внутренности сжались, и мне нужно было... Я не понимала, что именно мне нужно, но внутри меня бурлили эмоции, и единственной мыслью было остановить его. Когда он открыл дверь и вошел внутрь, я подняла палец к своим сестрам. — Одну секунду. Я сейчас вернусь.

Я проскочила через дверь и вошла в прохладный дом. Ухватившись за концы его пиджака, я потянула его к себе. Его брови опустились в замешательстве, когда он посмотрел на меня через плечо, но я промолчала. Вместо этого я толкнула его к стене, не обращая внимания на охранника, стоявшего в нескольких футах от меня.

Фаусто ударился спиной о камень и тихо застонал. Я набросилась на него, бросившись ему на грудь и захватив его губы своими, и на несколько секунд он позволил мне руководить собой. Затем он взял верх, положив руку мне на затылок и удерживая меня, а его язык стал лизать мой рот. Мои пальцы ног загибались в туфлях. Он поглощал меня, и если я когда-либо сомневалась в том, насколько сильно этот мужчина хочет меня, то этот поцелуй уничтожил все сомнения. Его мышцы дрожали, кончики пальцев впивались в мою кожу... Он словно хотел поглотить меня.

А я никогда так сильно не хотела быть поглощенной.

Наконец, он отстранился и прижал наши лбы друг к другу. — Тебе нравится твой сюрприз? — тихо сказал он, тяжело дыша.

– Да. Очень. Спасибо, Фаусто.

– Мне нравится видеть тебя счастливой. — Он отпустил меня назад, а затем сильно шлепнул по заднице.

– Иди, наслаждайся ими. Увидимся за ужином.

Я поцеловала его в последний раз и отпустила, практически прыгая, когда вышла на улицу. Мои сестры сидели в креслах и возбужденно

разговаривали, заканчивая фразы друг друга, как они часто делали. Я опустилась на свободный стул, надеясь, что не выгляжу так, будто минуту назад трахала языком Фаусто.

Джиа ухмыльнулась. — Твои губы распухли. Ты выглядишь так, будто прошла курс коллагеновой терапии.

– Ты выглядишь прекрасно, — сказала Эмма. – Беременность идет тебе на пользу.

– Только в последнюю неделю или около того. До этого я выглядела как дерьмо. Я не рекомендую беременеть, ребята.

– Принято к сведению, — сказала Джиа. – Но забеременеть, наверное, было весело.

Да, это было весело. Слишком весело, на самом деле.

– Скоро у тебя будет маленький ребенок, — сказала Эмма, ее глаза стали мягкими. – Ты уже знаешь, кто у тебя будет?

Я покачала головой. — Нет, и я не хочу знать. Слишком многое поставлено на карту, и мысли о будущем этого ребенка уже не дают мне покоя.

Они обе кивнули. Мои сестры знали этот мир, знали, что предстоит пережить моему ребенку, какая жизнь ждет его впереди. Эмма спросила: — Ну, о каких именах ты думаешь?

– Я не думала об этом. При выборе имени я чувствую себя слишком... реальной.

Джиа ухмыльнулась, ее голос был сухим. — А что, из-за УЗИ и рвоты это не казалось реальным?

– Прекрати, — сказала Эмма своей близняшке. – Пусть Фрэнки смирится с этим в свое время. Я хочу увидеть замок и поместье.

– Вы уверены, что не слишком устали от поездки? — спросила я их.

– Ни в коем случае. Я спала в самолете. Я чувствую себя потрясающе, — сказала Джиа. – Мы должны пойти в клуб сегодня вечером.

Я понимала, что Фаусто никогда этого не допустит. — Помедленнее. Как насчет того, чтобы вместо этого пойти собирать виноград?

– Весело! — сказала Эмма в то же время, когда Джиа застонала.

Смеясь, я встала. — На самом деле, это весело. И ты сможешь увидеть поместье.

– Мы можем выпить вина после? — спросила Джиа.

– Конечно, — сказала я. – Тогда вы двое можете пить вино. Я составлю вам компанию.

– Это будет самая лучшая поездка! — воскликнула Эмма, поднимаясь.

– Я знаю. Я так рада, что вы здесь. — Я схватила их за руки и потянула к тропинке, счастливая как никогда с момента прибытия в эту страну.

Глава шестнадцать

Фаусто

Франческа блистала за ужином. Редко когда я видел ее такой оживленной, такой счастливой, и мне нравилось видеть ее такой. Пока мы ели, она развлекала нас рассказами о том, как росла, а также о своих приключениях в Италии, разумеется, уже приведенной в порядок. Ее сестры не знали о похищении, и мне было интересно, расскажет ли она им когда-нибудь о том, что произошло.

– Джелато в Риме лучшее, которое я когда-либо ела, — говорила она им.

– Ты, конечно, попробовала его вдоволь, — сказал мой сын с ухмылкой, отчего Франческа взяла булочку и притворно бросила ее в него.