Любовь и Хоккей

Джей Монти

— Давай, малышка. Давай отвезем тебя домой, - говорит он, прежде чем посмотреть на Нико. — Нико, тебя подвезти домой, приятель? Ты живешь недалеко от Валор и Аурелии, это не составит никакого труда, - предлагает он.

Нико проглатывает чудовищное количество еды, кивая.

— Да, если ты не возражаешь, это избавит меня от необходимости ловить такси.

Когда все собрались, мы направляемся к машине. Я хочу быть как можно дальше от Бишопа Маверика прямо сейчас. Я сажусь на заднее сиденье, а папа и Нико садятся спереди. Вся поездка состоит из того,

что они вдвоем болтают о хоккее.

Я бездумно смотрю в окно, наблюдая, как мимо меня проносятся машины и здания. Я не могу не задаться вопросом, насколько другой была бы моя жизнь, если бы я никогда не встретила Бишопа. Если бы я никогда не была задрафтована Чикаго, я бы никогда не пересеклась с ним.

Была бы я другим человеком? Играла бы я в профессиональный хоккей? Кем бы я стала, если бы никогда не встретила его?

Мой отец подъезжает к обочине и глушит двигатель. Я вижу машину Риггс, припаркованную перед его машиной, и тогда я впервые заметила, что что-то не так. Она всегда пишет мне смс и дает знать, что она дома. Я не получала от нее никаких сообщений или звонков.

— Папа, ты не должен провожать меня наверх. Это хороший район, - шучу я, выскальзывая из машины. Он выходит, как и Нико. Мой папа прижимает меня к своей груди.

— Я знаю, малыш. Я хочу увидеть своего другого ребенка. На прошлой неделе она пропустила воскресный ужин, и я хочу получить объяснение. Я даже приготовил ее любимое блюдо!
– жалуется он.

— Прекрасно, прекрасно.
– Я закатываю глаза, махая ему и Нико в сторону квартиры.

Прогулка быстрая, всего один лестничный пролет, прежде чем мы подходим к нашей двери. Я вставляю свой ключ в дверную ручку, и когда я собираюсь повернуть ее, я понимаю, что она не заперта. Мои брови в замешательстве сходятся на переносице. Хм, это странно.

Я открываю дверь, и воздух кажется мне странным. Он липкий, острый, не такой, как обычно. Когда я обычно захожу в нашу квартиру, там было тепло, я чувствовала себя как дома. Он всегда пахнет ванильными свечами, которые она зажигает, но сейчас это не так. Пахнет плесенью.

Мой папа и Нико не понимают, что что-то не так, когда они входят в мою дверь. Я кладу руку на живот, и по моему телу разливается неприятное чувство. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, оглядывая квартиру в поисках признаков того, что она здесь.

Ее портфель лежит на диване, а телефон - на столе. Кухня пуста, и я не слышу, как льется вода в душе. Чем больше пустых комнат я нахожу, тем хуже я себя чувствую.

— Риггс! Тащи сюда свою задницу и обними своего второго папу!
– кричит он, когда они устраиваются на диване как дома.

— Я собираюсь проверить ее спальню, - спокойно говорю я, проходя по нашему дому. Когда подхожу к ее спальне и открываю дверь, я вижу пустоту. Ее кровать застелена идеально, к ней никто не прикасался. Я в трех секундах от того, чтобы позвонить в 911 и сказать им, что у нас было похищение. Это была не Риггс. Она всегда давала мне знать, куда направляется, и никогда не расставалась со своим телефоном.

Я немедленно

направляюсь к ее ванной, поворачиваю ручку и вижу, что она заперта. Волна облегчения должна была захлестнуть меня, но вместо этого это был еще больший ужас. Что же происходит? Почему дверь была заперта?

— Риггс, ты там, внутри? Открой! Ты пугаешь меня до чертиков. Я думала, мне придется посылать поисковую группу!
– Я пытаюсь рассмеяться, но мое тело как будто не позволяет мне. Оно знает, что что-то не так.

Я не слышу ничего, кроме оглушительной тишины на другом конце двери. Я пытаюсь прочистить горло, но понимаю, что оно забито тревогой.

— Риггс, открой дверь! Ты в порядке?
– Я кричу немного громче. Мой кулак ударяет по деревянной двери. Когда я снова ничего не слышу, то снова и снова стучу в дверь. Каждый удар все тяжелее и тяжелее. Я так сильно колотила в дверь, что в дверном проеме спальни Риггс появились мой отец и Нико.

— Что случилось?
– обеспокоенно спрашивает мой папа. Я даже не знаю, как мне удается произносить слова, как я говорю ему, что дверь заперта, и я не могу найти Риггс. Все происходит так поспешно. Мой отец стучит в дверь, зовет ее по имени, а когда ничего не слышит, толкает дверь плечом. Дверь скрипит, но не поддается.

Я смотрю, как Нико убирает его с дороги и врезается плечом в дверь, ломая ее. Он делает это снова, и в ней появляется дыра, которая позволяет нам пройти в ванную.

— О Боже мой...
– Я не была уверена, кто это сказал, может быть, это была я. В этот момент все казалось каким-то кошмаром. Дурной сон, от которого я хотела проснуться прямо сейчас.

Моя прекрасная лучшая подруга. Моя сильная Аурелия сидела, прислонившись спиной к краю ванны, вытянув ноги перед собой. Зеркало было разбито вдребезги, и окровавленный осколок лежал рядом с ней. Она искалечила себе запястье в попытке покончить с собой.

Моя подруга дошла до той точки, когда чувствовала, что единственный выход - покончить с собой.

Плотные, широкие, одинаковые, кривые, горизонтальные разрезы украшают ее хрупкие запястья. Пол в ванной залит темной лужей крови. Я думала, кровь будет холодной, но она теплая и гуще, чем кажется. Ее голова едва держится, ее глаза встречаются с моими, и кажется, что ее дух покидает тело. Ее обычно загорелая кожа имеет неприглядный серый, почти голубой оттенок.

— Валор...
– плачет она.

Я приближаюсь к ней, прежде чем кто-либо может остановить меня, звуки крови, хлюпающей под моими ногами, наполняют комнату. Я хватаю ее талию, мое тело погружается в жидкость, которая окружает нас обоих. Такое ощущение, что тебя поглощает зыбучий песок. Я хватаю ее запястья своими дрожащими руками. Я даже не могу нормально видеть из-за слез, которые текут из моих глаз.

— Мне нужна рубашка. Мне нужно чем-нибудь прикрыть это!
– Я кричу. Я думаю, что Нико протягивает мне свою, и я прижимаю ее к запястьям, сжимая их так сильно, что это должно быть больно. Я чувствую ее сердцебиение через раны, каждый ровный удар.