Любовь и Хоккей

Джей Монти

Я прохожу через мероприятие, приветствуя тренеров, игроков и членов организации. Я не утруждаю себя представлением Престона. Он вполне способен заявить о себе в разговорах.

Я наблюдаю, как Джейн косит на меня глазами, когда прохожу мимо. Я решаю, что сегодня лучше всего избегать ее. Не хочу, чтобы она испортила мне настроение на этом мероприятии. С тех пор как я начала с первого звена и на днях была переведена на другую позицию, она еще больше достала меня. Ее перевели в позицию на третьей линии, и она этому не рада.

Я научилась

не обращать на нее внимания. Тем не менее, остальные девушки относятся ко мне с теплотой. Я думаю, им просто нравится побеждать, и я - их лучший шанс добиться этого. Я устала от людей, которые задают мне вопросы об эпическом наследии, которому я должна соответствовать. Все только и говорят о моей фамилии. Это дерьмо уже надоело.

Я уходила от маленькой девочки, страдающей эпилепсией, когда услышал свое имя.

— Малышка Салливан?

Я поворачиваюсь и вижу Нико. Он раскрывает руки для объятий. Клянусь, этот парень никогда не стареет. У него все еще то мальчишеское лицо, которое было у него, когда я встретила его много лет назад. Я тепло улыбаюсь, шагаю в его объятия и крепко обнимаю его.

— Как так получилось, что ты рвала лед для того же клуба, что и я, и это первый раз, когда я вижу тебя за сколько, за три года или что-то в этом роде?!

Я отстраняюсь от объятий, на самом деле прошло четыре года. Я не утруждаю себя тем, чтобы поправлять его. В этом нет никакого смысла. Я одарила его ухмылкой.

— Это все те женщины, которые заставляют тебя быть занятым, Саути.

— Эй, теперь потише. Я не хочу, чтобы мамы всех этих детей знали, что я игрок. Я должен сохранить свое мальчишеское обаяние нетронутым.

— Боже упаси, - шучу я. — Где Кай? Я его не видела.

— У него были семейные проблемы или что-то в этом роде. Он очень скрытен по этому поводу. Я даже не думаю, что он сказал Бишопу.

Вскоре появляется мой отец, пожимая Нико руку. Это уводит разговор в сторону от Малакая, что вызывает у меня любопытство. Чем дольше мы стоим рядом с ним, тем больше я нервничаю из-за того, что Бишоп собирается появиться.

— Извини, дорогая, я разговаривал с генеральным менеджером. Очевидно, он работал с моим отцом в прошлом, что я пропустил?
– Объявляет Престон, обнимая меня за талию и глядя на Нико.

— Престон, это Нико, он играет за мужскую команду. Нико, это Престон. - Я смотрю на Нико. — Мой парень. - Нико поднимает бровь, глядя на меня. Если бы у лиц были голоса, он бы сказал: «Этот парень?" Неужели?» Он тянется вперед, чтобы пожать руку Престона, которую тот протянул.

— Я мало что знаю о хоккее, но я слышал о тебе много хорошего, - комплиментирует Престон. Это тоже ложь. Он даже хоккей не смотрит. Я на сто процентов уверена, что он даже не знает фамилии Нико и на какой позиции он играет. Однако я держу эту информацию при себе.

— Приятно познакомиться, чувак, - отвечает Нико. Они обмениваются простыми разговорами, и я, кажется,

свободна от любых неловких стычек. Но, как обычно, вселенная ненавидит меня.

— Я не опоздал для представления?

Отличное время, как обычно. Я оглядываюсь и вижу надвигающуюся фигуру Бишопа. Я бы хотела, чтобы он был уродливым, это сделало бы игнорирование его намного проще. Мне приходится физически отодвинуться от него подальше. Я ненавижу, когда он носит синий цвет, это всегда делает его глаза более выразительными.

Темно-синий костюм облегает каждый мускул, двигаясь так же, как и он. Никакого галстука, что не шокирует. Я хочу пошутить о том, что после стольких лет он все еще не знает, как его завязать. Но я этого не делаю.

Комната всегда кажется меньше, когда он в ней. Как будто я чувствую его на себе, хотя это и не так.

— Бишоп! Давно не виделись, где ты прятался?
– Мой папа приветствует его с улыбкой, заключая в объятия. Худшей частью нашего разрыва было наблюдать, как мой отец теряет друга. Конечно, у него было много других, но они с Бишопом были близки.

— Просто был занят хоккеем, старина. Рад тебя видеть, - отвечает Бишоп, обнимая моего отца в ответ. Когда они отпускают друг друга, он кивает головой Нико в знак приветствия, а затем его взгляд падает на меня. Я ненавижу то, как он смотрит на меня.

Его глаза обладают рентгеновским зрением. Я была уверен в этом. То, как он мог видеть прямо мою душу. Бишоп посмотрел на меня так, словно увидел меня голой. И не только физически. Обнаженной от всех моих стен, от всех моих секретов - он видел только меня.

Мы стояли и смотрели друг на друга. В том, как мы смотрели друг на друга, было так много истории. Мы были постоянным электрическим током, он никогда не исчезал. Я никогда не переставала любить Бишопа. Мне просто нужно было перестать ждать.

Кто-то прочистил горло, и я услышала голос Престона.

— Извините, я не помню, чтобы мы встречались. Я Престон. - Он протягивает Бишопу руку, а другой надежно обхватывает меня за талию. Мои щеки горят, и я слегка наклоняю голову.

Я делаю глубокий вдох, произнося про себя безмолвную молитву.

Господи, после этого я сразу же пойду в церковь, если ты сделаешь это безболезненно.

Там они и были. Мое солнце и моя луна. Это было мое лунное затмение. Солнце, Луна и земля выстроились в идеальную линию. Я была зажата между двумя небесными существами, которые обладали собственной силой. Мы были битвой в небе, которую могла видеть только я.

Когда я смотрела на этих двоих, я поняла больше, чем когда-либо прежде, что луна была просто отражением солнечного света.

Престон прятался в темноте, окруженный миллионами звезд. Он был чем-то таким, чего я никогда бы не заметила, если бы солнце не смотрело в его сторону. Там он стоял со своими темно-каштановыми волосами и обсидиановыми глазами. Уравновешенный, чистый, собранный, совершенный.