Любовь не терпит отлагательств
Шрифт:
– Я же сказала, что от меня ждут сигнала…
– Пусть так. Война – так война! Я лучше грохну тебя и сойдусь с Андрюхой в честном бою, да еще прежде, чем он донесет бумаги до прокурора!
– Это не имеет значения! Если не он, так мои люди!
– И давно у тебя свои люди появились? – насмешливо посмотрел он на меня. – Так как? Согласна на компромисс?
Я скрипнула зубами:
– Согласна. Но не забывай о том, что ты под колпаком.
Он снова усмехнулся.
– Хорошо. А теперь очерчу фронт работ. Завтра едешь со мной в Замоскворецкий
– Нашел дуру! – возмутилась я. – Чтобы меня посадили за дачу ложных показаний? Заодно избавишься от меня!
– Не парься, - самоуверенно произнес Артемьев. – Там все схвачено, судья оплачена! Никто и докапываться не будет.
– Это, может, и неплохо, но свободной на все четыре стороны я все равно не буду? Ведь сколько будет слушаний, столько мне и придется «выступать»?
– Слушание будет одно, гарантирую. Говорю же, там уже все подшито…
– Белыми нитками! – буркнула я.
Он ухмыльнулся в ответ.
– Кого сажаешь-то? – спросила я хмуро.
– Какая разница? – увильнул он. – Завтра прочтешь фамилию в документах по делу. Тем более, она тебе все равно не знакома.
В Лексусе я гнала очень быстро, окрыленная более-менее сносной развязкой «сотрудничества» с Темычем. Завтра все закончится, и он нас больше не потревожит!
На «работу» я согласилась. Надо быть поближе к своему врагу. Пока я нужна Кириллу Артемьеву и пока он боится меня, я могу не волноваться за жизнь Андрея… А мы с Артемьевым держали друг друга за жабры взаимно маловыгодным договором.
Но это завтра… А сейчас…
Сейчас я намерена провести один из лучших вечеров в моей жизни рядом с моим мужем! Одна мысль об этом делала меня счастливой! Приехав домой, я заметалась по кухне, готовя праздничный ужин, нарезая, запекая, обжаривая и оформляя.
Сервировав стол в столовой, я услыхала стук входной двери.
– Что-то вкусненькое! – объявился Андрей в дверном проеме, потянув носом.
Я бросилась ему на шею и поняла, что уже успела позабыть, до чего у него сильные, крепкие и горячие объятия, до чего жаркое дыхание и до чего пьянящие поцелуи…
– Мой руки и садись за стол, пока не остыло! – я высвободилась из его рук, выключила верхний свет и зажгла высокие витые свечи.
Я дождалась, когда он немного утолит голод, и приступила к расспросам:
– Так значит, Тоню убил Одинцов?
– Да. Вернее, по его приказу ее задушил исполнитель. Удивительно, какая связь могла между ними быть, да? – исподлобья посмотрел на меня Андрей. – Ан, и здесь без полковника не обошлось. Оказывается, Тоня работала именно в его притоне, и именно ему продал девушку отчим, причем за совсем небольшие деньги.
– Выходит, что бордель, который без крыши открыли на территории Барда, тот, который вы разгромили, принадлежал Одинцову? – удивленно вздернула я брови.
– Да, - кивнул Андрей. – Только тогда он еще и полковником-то не был, а
Мы немного помолчали, и я снова нарушила тишину первой:
– Ты сказал, что можешь его посадить…
– Могу, потому что нашел доказательства, что он и сейчас подобные бордели держит – два точно. Да и «Престиж» - агентство элитных проституток, не более. Проститутки, какие б ни были – элитные или дешевые – одинаково противозаконное занятие. Я думаю, Темычу именно Одинцов выделил шалаву, чтобы Барда грохнуть. Хотя, это просто мое предположение. А вот что он в полицейском отделе вертит – хоть убей - не докопаешься. Или такой осторожный, или действительно не мутит воду. Хотя я лично склоняюсь к первому варианту.
– Так ты его сдашь?
– Скажем так: направлю нужные структуры по верному следу. Мне свою фамилию светить не следует.
Андрей наклонился вперед и взял меня за руку:
– Что загрустила?
– Что ты! – улыбнулась я. – И в мыслях не было. Так им и надо. Кто ему дал право издеваться над девчонками, распоряжаться их жизнью, чтобы удовлетворить извращенные желания всяких моральных уродов…
Андрей шумно вздохнул, перебирая мои пальцы.
– Как же тяжело терять… людей, - произнес он тихо. – Даже не слишком близких, а которых просто знаешь. Я помню каждого пацана из наших, который погиб за дело группировки. И… до сих пор иногда по ночам не могу спать, боюсь собственного решения жениться. Я его принимал сердцем, а не головой, и от того мне только хуже.
– Я довольна твоим решением, - мягко улыбнулась я и погладила большим пальцем его ладонь. – И ни за что бы не передумала, если бы у меня появилась возможность изменить прошлое. Мне хорошо с тобой, безопасно. И друг без друга мы были бы не счастливы. А риск – это дело приходящее – сегодня есть враг, завтра его нет!
– Я смогу тебя защитить, - серьезно посмотрел он на меня. – Ты мне веришь?
– Верю, конечно, что за вопрос?
– с трудом выдавила я, охваченная противным чувством дежа вю.
Такой же вопрос мне задавал Артемьев, уверяя, что может убить Андрея…
Я тряхнула головой, чтобы избавиться от видения. На то мы друг другу и нужны – защищать друг друга, прикрывать спину друг друга. Да и нужны ли причины, чтобы быть и жить с любимым человеком? Мы нужны друг другу уже только затем, чтобы любить, чтобы дышать друг другом, как воздухом, чтобы жить и жизнь эта была полной, - а не такой неполноценной, какая она бывает, если у тебя нет второй половинки.
Мы сели на диван в гостиной, любуясь огнем, весело потрескивающим в камине. Я облокотилась на его грудь, а он обнимал меня за плечи. Тихо, по-домашнему, уютно. Я одновременно радовалась словам любви, которые он мне шептал, и собиралась с духом, чтобы рассказать об Артемьеве.