Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)
Шрифт:
Она опустила руки вдоль чудного молодого тела и сделала несколько шагов к берегу. Вода едва доходила ей до колен. Вступающее в свои права утро удивительно гармонировало с ее фигурой: Сарлуза казалась девой озера, неотделимой от прозрачной воды и удивительно прекрасной. Лицо ее украсила мягкая улыбка, в глазах блеснули знакомые Уррию огоньки. Он смотрел на черный треугольник внизу ее живота и чувствовал, что распахнулась на груди белая рубаха от глубоких вдохов - воздуха не хватало.
– Здравствуй, - наконец прервала молчание Сарлуза.
– Я рада, что это именно ты.
– Голос у нее был глубокий и немного грубоватый. Он странно не подходил
Уррий вышел из оцепенения, вдруг сообразив, что ему сейчас необходимо как-то ПОСТУПИТЬ. Как - он не знал. Первым и самым сильным порывом было желание войти в воду, подойди к ней, провести рукой по ее нежному, манящему бедру, смахивая жемчужины капель, впиться в нее губами, ощущая под руками упругую, неведомую пока для него женскую плоть...
Но в глазах молодой женщины играли странные бесовские огни, смысла которых он не понимал. Что скрывается за ними? Чего она хочет? Чтобы он был решительнее, или чтобы убрался отсюда поскорее? Он шагнул к озеру, намереваясь вступить в воду.
– Я каждое утро купаюсь здесь, - сказала Сарлуза и по губам ее вновь пробежала улыбка, истолковать смысл которой было не в силах юноши.
– Я догадывалась, что ты когда-нибудь придешь сюда... ты давно мечтал увидеть меня без одежды.
Уррий замечал только искры ее глаз, прекрасное тело как бы размылось, пропало из поля зрения. И неожиданно приблизившиеся зрачки чем-то напугали его. Нога, занесенная над водой, замерла в воздухе. В ее зрачках он увидел бездну преисподней, ему стало страшно, безумно страшно, словно не беззащитная прекрасная девушка стояла перед ним, а чудовищный монстр, готовящийся пожрать его.
Он побежал прочь, оскальзываясь на мокрой траве, не обращая внимания на хлещущие по лицу ветки. Он бежал, гонимый непонятным, и оттого еще более страшным чувством. Уррий не думал в тот момент о позоре бегства, о поведении, недостойном не то что рыцаря, а просто мужчины...
Лишь оказавшись у дверей своей комнаты, он сумел взять себя в руки и несколько минут ждал пока выравняется дыхание - словно он целый день бежал вверх по склону крутой горы...
Воспоминание о встрече на озере смутило Уррия, горячая краснота отяжелила щеки. В сердцах он выхватил свой почти игрушечный меч и рассек воздух. Испуганно заржал конь - свидетель бесславного утреннего бегства. Уррию было невыносимо стыдно. Хорошо, что его сейчас никто не видит. Хорошо, что Эмрис не знает о его позоре. Проводы отца и открытие Ламорака вытеснили на время мысли о Сарлузе, но сейчас негодование на самого себя захлестнуло Уррия. Даже Ламорак, который младше его, уже познал женщину, а Уррий сбежал от первой же предоставившейся возможности - а какая была возможность!
– точно последний трус...
Сейчас при ярком свете дне, когда миролюбивая, знакомая тропинка вела сквозь добродушный лес, а вокруг ласково перешептывались на своем языке листья вековых деревьев, Уррий не понимал чего он испугался. Он впервые увидел обнаженную женщину - ну и что? К лицу ли рыцарю отступать перед неведомым? К тому же она сама хотела его сейчас Уррий не сомневался в этом, инстинкт говорил ему, что она отдалась бы с желанием и страстью. Тем более срамным казалось сейчас его бегство...
Уррий сунул меч в ножны, одернул куртку.
Чтобы смыть пятно позора есть только один способ - решительная победа. Сегодня же он должен овладеть ею, иначе он не сможет быть рыцарем. Не сможет быть равным Эмрису. Не сможет без робости смотреть на женщин, и не будет у него
Решено. Сегодня же вечером!
Уррий перевел коня через небольшой ручей, пересекающий тропу. В стремительном беге прозрачной воды, на фоне мелких серых камней, ему вдруг почудилось лицо Сарлузы. И он понял: не брезгливо-снисходительная гримаса украшала ее лицо при встречах с ним, а робкое приглашение. Ему захотелось как можно скорее вернуться в замок. Ждать стало невыносимо.
Он нетерпеливо сел в седло и пришпорил коня. Тропа расширилась, до Красной часовни оставалось совсем недалеко.
x x x
– А ты знаешь, в наших лесах живет колдун, - сказал Эмрис неожиданно.
Ламорак охотно придержал коня. Он не заводил разговора, догадываясь, что Эмрису необходимо осмыслить услышанное, но готов был с радостью поддержать любую беседу.
– Колдуны везде живут. Но ты, наверное, говоришь о ком-то, кого знаешь?
– Хм, - задумался Эмрис.
– Вот как раз кто именно колдун, нам неизвестно...
– Как это?
– удивился Ламорак.
– Ну-у, мы нашли его убежище, внутри холма, в подземелье. Но хозяина там не было.
– Рассказывай, рассказывай, - подбодрил друга Ламорак, глаза его загорелись.
– Мы тогда бродили по лесу с Уррием, знаешь, около Большого холма, с южной стороны. Там овраг есть, небольшой, но глубокий... Я случайно оступился и упал... Темно... Уррий далеко вверху, кричит... Я попробовал по стене забраться, земля скользкая, комья осыпаются... Потом Триан подоспел. Сбросил мне горящий факел - у него всегда с собой пакля есть, ты знаешь, и веревку. Мне сразу стало весело и не страшно, я осмотрелся и заметил чуть в стороне большой лаз, не сгибаясь можно пройти...
– Ну, а дальше?
– не утерпел Ламорак, видя что Эмрис замолчал.
– Я крикнул Уррию и Триану. Триан привязал веревку к дереву, и они спустились ко мне. Там оказался целый подземный лабиринт - как в сказках. Коридоры какой-то гадостью поросли, в некоторых местах мы еле-еле пробирались. Там даже переливающаяся пещера есть: свет из щелей сверху, вода в центре и стены самоцветами усыпаны - красиво и жутко. Там еще...
– Ты про колдуна-то рассказывай!
– Я и рассказываю. Ходов там множество, но Триан держался правой рукой за стену, чтобы не заблудиться, и все время направо сворачивал. Там темно... хорошо у нас факел был. В одном из переходов мы заметили небольшую щель - из нее странный фиолетовый свет шел. Мы заглянули и увидели жилище колдуна, но его самого там не было...
– С чего ты взял, что там колдун живет?
– Ну как же - скелет с проржавелым мечом в углу, да еще несколько черепов на столе и полках... Птица там в углу висит огромная, крылья растопырены, у нас и не водятся такие. Не живая птица, засушенная. Полки по двум стенам какими-то горшками и склянками заставлены, на третьей стене зеркало огромное в черной раме, а в четвертой - вход, гранитным камнем задвинут. Рядом с зеркалом очаг, в нем кости какие-то обгорелые. А посередине стол здоровенный, заваленный разными штуками непонятными и в него вделан большой такой котел странной формы, в углах весь. В котле что-то бурлило и светилось - всю пещеру освещало ярко... Мы все смогли разглядеть. Клубы пара от котла к очагу тянулись, видно в трубу вытяжную... И запах от той жижи отвратительный, хорошо хоть не особо сильный. Щель выходит в колдовскую пещеру под самым потолком, так что мы сверху все хорошо видели. Кто кроме колдуна там может обитать?