Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)
Шрифт:
Ламорак с семи лет жил в Рэдвэлле, родовом замке графов Маридунских, на воспитании у сэра Отлака и совсем недавно возвратился в отчий дом. Принц крепко подружился с Уррием и Эмрисом, которых граф, против принятых обычаев, воспитывал сам - и потому, что на службе сэра Отлака вот уж десять лет состоял престарелый сэр Бан, лучший воин Британии, равного которому во владении мечами нет во всем христианском мире, и потому, что Маридунское аббатство одно из самых прославленных в королевстве - монахи обучали мальчиков манерам, истории и грамоте, хотя последнему и без особых успехов. Но в
– Возвращайтесь в замок, - твердо сказал граф сыновьям, - вы и так доехали до границ владений.
Он поймал умоляюще-тоскливый взгляд Уррия и суровое отцовское сердце на миг защемило. "Знаю, знаю, о чем хотите просить меня, подумал граф.
– И по возрасту должны ехать со мной, но не могу вас взять." Вопрос о сыне будет обсуждаться на Совете, и сэр Отлак догадывался какое решение примет верховный король накануне решающей битвы. Поэтому добавил, хотя не собирался:
– Но я обещаю, в походе против саксов вы, Уррий и Эмрис, будете со мной.
Сэр Отлак видел какую внутреннюю бурю чувств вызвали его слова в душах юных воинов и порадовался - иначе и не могли отреагировать будущие рыцари.
– Доброго пути, отец, - сказал Уррий.
– Доброго пути, братья.
Сэр Отлак кивнул и тронул поводья.
– Доброго пути, сэр Отлак, - по очереди сказали Ламорак и Эмрис, уступая дорогу графу и его спутникам.
– Счастливо оставаться, братья, - проезжая мимо юношей, насмешливо сказал Морианс.
Старший брат Педивер тепло улыбнулся им, а Морианс, всего лишь оруженосец и сам впервые едет на турнир, поддразнивает. На полтора года старше Уррия и Эмриса, а нос задирает.
Уррий многозначительно потер у себя под левым глазом. Морианс смутился и отвернулся от троих друзей, незаслуженно оставляемых с женщинами, когда мужчины едут на турнир. Под левым глазом Морианса желтел огромный синяк, уже поблекший. Морианс решил поучить тренирующихся младших братьев владению мечом, пусть и деревянным. Вот теперь и едет под взгляды столичных красавиц с непристойно подбитым глазом.
Друзья весело расхохотались, провожая Морианса взглядами. Вскоре кавалькада скрылась за поворотом. Юноши неторопливо поехали домой. До замка больше трех часов быстрой езды, но день только приближался к полудню. С Ламораком сводные братья не виделись с самой зимы и им было о чем поговорить.
От удаляющегося отряда отделился всадник на каурой кобыле и, не приближаясь к друзьям, поехал за ними. Это был немой Триан - то ли слуга, то ли телохранитель Уррия и Эмриса. Он всегда держался на некотором удалении, готовый в любой момент придти на помощь. Сводные братья привыкли к нему, как к собственной тени. Впрочем, они не всегда проводили время вместе, и тогда Триан сопровождал одного из них, чаще
x x x
Новости сыпались из соскучившихся друг по другу юношей, как зерна из прохудившегося мешка. Между прочим Ламорак сообщил:
– У меня сын родился полмесяца назад.
Уррий от потрясения подпрыгнул в седле, и чтоб не свалиться на дорогу вцепился в густую гриву коня. Вот это да! А ведь Ламорак на полгода младше их с Эмрисом! И тут же другая мысль пришла ему в голову:
– Ламорак, у тебя же нет супруги!
Услышав эти слова, Эмрис обидно хмыкнул.
– Разве для этого нужна жена?
– удивился Ламорак.
– Вон сколько смазливых служанок во дворце. У вас же не меньше!
– Тут Ламорак тоже остановил коня и посмотрел на друга.
– А ты что еще с женщинами не...
Уррий смутился. Непонятное страстное желание жгло ночами тело, но он гнал от себя срамные мысли, повторяя, что прежде всего необходимо стать рыцарем, а уж потом... Пронзительно-зовущие взгляды служанок, в особенности черноволосой Сарлузы, одаривающей его восхитительными улыбками, иногда возбуждали желание отвести красотку в укромное место, но рыцарское воспитание не позволяло ему так относится к прекрасному полу. У Уррия еще не было дамы сердца, и он полагал, что эту награду надо заслужить. К тому же, он боялся: вдруг неправильно расценивает взгляды черноволосой служанки, ее призывные движения пышных форм. И она опозорит его отказом, осмелься Уррий предложить ей... Вот если бы она сама прямо сказала, чего хочет!
– А я-то думал, ты давно милуешься с этой, как ее, служанкой, что в наших комнатах убирает... а, Сарлузой, - произнес Эмрис.
– Я сам с ней хотел, да потом заметил, как вы друг на друга смотрите...
– Ты... Хотел...
– Уррий справился со смущением и выпрямился в седле.
– Ты уже знаешь женщин?
– Конечно, - пожал плечами Эмрис.
– Я думал, ты тоже...
– Нет, - честно и даже гордо заявил Уррий.
– Без благословения отца и Бога я...
– Ну и дурак, - оборвал Ламорак.
Отношения между друзьями были простые - в случае чего подерутся на кулаках, к вечеру вновь будут вместе смеяться.
– А вот твой сын, - спросил Уррий Ламорака, - как же он?
– Какое мое дело?
– пожал плечами Ламорак.
– Мало ли бастардов бегает?
Эмрис побледнел, правая рука непроизвольно потянулась к месту, где у доблестного рыцаря висит меч. Но он тут же взял себя в руки и, ни слова не сказав, одернул куртку из оленьей кожи и пустил коня шагом. Приятели медленно двинулись следом.
– Твой отец знает о ребенке?
– продолжал допытывать Ламорака Уррий.
– Зачем? Служанка - сирота, мало ли с кем загуляла. Вот если бы у нее был отец и прознал бы, тогда, может быть, пришлось бы как-то откупаться... Эй, Эмрис, что с тобой?
– Нет, ничего, - ответил тот. И добавил задумчиво: - Я тоже не знаю своего отца.
Ламорак хлопнул себя по лбу рукой.
– Забыл совсем!
– воскликнул он.
– Если ты обиделся, Эмрис, извини. Но тебя-то это не касается. Кажется, я знаю чей ты сын!