Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)

Легостаев Андрей

Эмрис с удовольствием рассказывал Ламораку об их с Уррием находке. Насчет открытия Ламорака Эмрис старался не думать. Хорошо или плохо предложение Уррия насчет испытания у Озера Трех Дев, но оно откладывает ответ на какой-то срок. И нечего до времени терзаться сомнениями - прав Ламорак, либо ошибается? До завтрашнего похода лучше выбросить тяжелые мысли из головы.

– А вы пробовали найти вход в саму-то пещеру?
– спросил Ламорак.

– Конечно пробовали. Мы туда несколько раз ходили. Но потом в пещере котел не светился. То есть его вообще на столе не было, лишь

зеркало так мутно поблескивало, да в углу, которого нам не видно было из щели, что-то мерцало. А в другой раз всю пещеру наполнял красный туман - такой плотный, вообще ничего не разглядеть было. Может, тогда там колдун и был в пещере, не знаю. Мы с Уррием весь холм исползали чуть ли не на брюхе. С трудом нашли-таки тщательно замаскированный вход. Видно, что там все время ходит кто-то - пол сухой и ровный, никаких завалов. Только упирается проход в тот самый гранитный камень и мы с Уррием и Трианом не смогли его и на чуть-чуть сдвинуть. Без чародейства - никак.

– Я тоже хочу посмотреть эту пещеру!
– воскликнул Ламорак.

– Посмотришь, - согласился Эмрис.
– Вместе с Уррием и сходим.

– Слушай, чего там - вместе с Уррием, давай сейчас, - Ламорак чуть не дрожал от нетерпения и любопытства.
– Завтра же мы собирались к озеру Трех Дев, забыл что ли? Тут далеко до пещеры?

– Примерно столько же, сколько до замка, но тогда сворачивать надо и по лесу...
– ответил Эмрис.
– Слушай, с утра ничего не ел. Давай доберемся до замка, пообедаем, дождемся Уррия...

– Да. И на ночь глядя пойдем искать жилище колдуна. А вдруг Уррий поздно вернется - захочет полежать на лужайке, или еще что. Нет, уж, поехали сейчас. Потерпишь без еды немного. Впрочем, вспомнил Ламорак, - там где-то телега с моими вещами должна ехать. У Филига есть яйца, козий сыр... Давай назад, - Ламорак развернул коня, - я тоже из-за тебя есть захотел. А потом в твою пещеру.

Эмрис посмотрел на друга, прикинул что-то и и согласился:

– Ну хорошо.
– Он сделал призывный жест едущему сзади Триану. Тот сразу приблизился.
– Ламорак хочет посмотреть колдовскую пещеру, у нас есть веревка и факелы?

Триан кивнул, на лице ничего не отразилось, ни тени удивления лишь готовность выполнять любые прихоти Эмриса.

– Тогда скачи назад - там едет слуга Ламорака на телеге, возьми у него чего-нибудь подкрепиться.

– Пусть сыр и молоко даст, - встрял Ламорак.

– Да и если есть, хлеб. Мы пойдем через лес спешившись, ты нас догонишь.

Триан кивнул в знак согласия, и, не мешкая, помчался выполнять приказ.

Друзья слезли с коней и вошли в лес, в котором Эмрис ориентировался ничуть не хуже Уррия или любого другого местного жителя.

x x x

Полутарочасовой путь по дикому лесу показался Ламораку сущим пустяком по сравнению с подземным лабиринтом. Несмотря на всю храбрость, которой Ламорак не без основания гордился, один он ни за что в жизни не отважился бы войти в распахнутый зев пугающей утробы холма в узком мрачном овраге. Триан сделал три факела из подобранных по пути удобных палок. Дрожащие отсветы языков пламени больше пугали путешественников, нежели

рассеивали тьму. На стенах подземного тоннеля Ламораку мерещились застарелые пятна крови, казалось, вдали белеют человечьи кости. Из любого угла он ожидал появления зловещего призрака.

Триан уверенно вышагивал впереди, Эмрис замыкал шествие. Видя его уверенность и отвагу, возможно напускную, Ламораку негоже было проявлять страх. К тому же очень скоро ему пришлось внимательно смотреть под ноги. Заметно было, что по этому проходу недавно ходили. Завалы старых древесных стволов, неведомо как попавших сюда, были раскиданы, в одном месте таким стволом был подперт огромный пласт известняка, готовый вот-вот рухнуть и завалить тоннель. Ламорак гадал - природные ли это ходы, или рукотворные. А может, это забытый выход из самого ада? Ламораку вновь стало жутко.

Стены тоннеля неожиданно раздвинулись и свет факелов отразили бесчисленные самоцветы подземной пещеры. Почти всю пещеру занимал водоем, в центре которого возвышался черный каменный столб. Ламорак был уверен, что в камень воткнут волшебный меч, как в древних легендах, но сколь ни напрягал зрение, ничего не заметил - что-то, может, и лежало, но на рукоять меча явно не походило.

Они по самой стенке обходили водоем, продвигаясь к противоположному тоннелю, как неожиданно из воды высунулась морда водяной твари - друзья сперва даже не поняли, что это вообще такое.

Шея чудовища была невероятно длинная, разинутую пасть с многочисленными обломками некогда острых зубов переполняла густая тягучая слюна, стекающая в воду, слеповатые глаза были полузакрыты, уши и лоб покрывала темная, почти черная, матовая чешуя.

На каменном постаменте в центре водоема вдруг отчетливо блеснула ослепительная корона - из прозрачного хрусталя или драгоценных бриллиантов - издали было не разглядеть ничего, кроме сказочного сияния.

Ламорак замер, прижавшись к стене, рука непроизвольно нащупала на груди нательный крестик. Появление чудища было неожиданностью и для его спутников. Глухой сдавленный рык монстра холодил кожу.

Триан не растерялся, поднес факел к морде водяного чудища, длинные обвислые волосины усов опалились, скрутившись в жгуты. Эмрис заорал чуть дрожащим, но решительным голосом:

– Сгинь нечисть пещерная! Нам не нужно твоего сокровища, мы идем своей дорогой!
– И вытянул к морде чудовища крестик на длинной серебряной цепочке.

Принц понял, что Эмрис тоже испытывал страх в этом зловещем подземелье, раз держал наготове святой крест в руке. И тут же начал молитву, первую, что вспомнил:

– Помилуй... мя... Боже... по велицей... милости Твоей...

Неизвестно от жара ли факела Триана или от святого крестика и имени Господа, но чудовище нырнуло резко под воду - только круги пошли по черной воде, отражающей искорки самоцветов на стенах. Волшебная корона на черном камне потухла и вновь стала почти невидимой.

Эмрис издал облегченный вздох, Ламорак перекрестился. Триан вопросительно посмотрел на них, ожидая распоряжений.

– Если хочешь, - неуверенно сказал Эмрис Ламораку, - можем вернуться назад, к свету.