Любовь опаснее меча (Наследник Алвисида - 1)
Шрифт:
– Надо найти дерзкого похитителя и возвратить на место частицу плоти Алгола!
– прервал молчание хэккер Прионест.
– Он дорого заплатит за все это. Надо послать людей в погоню!
Храм уничтожен, лучшие контрлбрики погибли, похищена одна из самых дорогих и важных реликвий алголиан - какие еще могут быть испытания? Однако координатор Фоор знал - все только начинается. Но он готов.
В коридоре, ведущим в жилые помещения, показались люди. Они увидели заваленный обломками храм и четверых хэккеров посередине. Раздались уверенные команды, воины побежали за деревянными щитами, чтобы
– Что вы медлите?
– не выдержал хэккер Прионест.
– Уходит драгоценное время! Мы можем потерять плоть Алгола!
– Один из самых важных заветов Алвисида, - медленно выговорил хэккер Натаил, - не вступать на территории Британии ни в какие вооруженные конфликты. Мы не можем нарушить запрет.
– А потерять священную реликвию можем?
– стараясь держать себя в руках, выговорил Прионест.
– Мы никогда себе этого не простим!
– Но кто мог сдвинуть частицу Алгола с незыблемого места? поднимаясь с колен сказал хэккер Мекор.
– Никогда и никому, кроме могущественного Алвисида это не удавалось.
– Кто бы он ни был, он не останется безнаказанным, - не выдержал Прионест.
– Поднимите его, - негромко произнес координатор Фоор.
Хэккеры не сразу поняли, кого подразумевает владыка. Затем сообразили и Натаил с Мекором поспешно подняли за плечи безжизненное тело отстоятеля, поддержали в вертикальном положении. По знаку Фоора Прионест за подбородок поднял голову Зуура.
Фоор уставился пристально в окровавленное лицо мертвого сына и вытянул к нему руку. Кровь впиталась обратно в кожу, черты лица отстоятеля приобрели прежний вид, в остекленевших было глазах вновь появилась блеска разума.
– Кто это был?
– тихо спросил координатор, но от одного звука его голоса оживший покойник вздрогнул и встал твердо на ноги. Хэккеры, перестали поддерживать Зуура, тот не отрываясь смотрел в глаза координатора.
– Кто это был?
– так же тихо повторил Фоор.
– Алвисид, - сказал бывший отстоятель и трое хэккеров не смогли сдержать удивленного восклицания.
– Наследник Алвисида, - спокойно поправил координатор. Предсказание Алвисида сбылось, родился его новый потомок, обладающий силой. Он оживит Алвисида. Кто это был? Ты его знаешь?
– Да. Я мог бы давно догадаться, так они похожи. Но мне не приходило в голову, что...
– Кто это был?
– вновь перебил координатор. Остальные хэккеры не осмеливались задавать вопросы, которые десятками промелькнули у них и готовы были сорваться с языка.
– Уррий, младший сын сэра Отлака, хозяина этих земель. Он раз в неделю привозит мне провизию из замка.
– Он знает, что такое шар?
– Нет, я рассказывал ему легенду о Вариноде.
– А об Алголе и Алвисиде?
– Почти ничего. Я рассказывал некоторые легенды, но не торопился посвящать в нашу веру. Он истинный христианин и поклоняется своему Богу...
– Сколько наших людей в замке?
– Вопрос был обращен не к отстоятелю.
– Один, - торопливо сообщил Мекор, и заметив, что координатор нахмурился, поспешно добавил: - И двое в епископском дворце...
– Там по-прежнему заправляет Гудр?
– Да, великий координатор, -
– Старый Гудр все здесь держит в руках, хотя и незаметно. Он очень мудр...
Больше Фоора ничего не интересовало. Он отвернулся от отстоятеля, тело Зуура сразу безжизненно повалилось на мозаичный пол.
Импровизированный мост был готов, координатор величественно ступил на него. Обернулся и приказал хэккерам:
– Немедленно велите всем собираться в дорогу. Нам нельзя медлить. Забрать все самое ценное.
– Кого нибудь оставить в храме?
– спросил хэккер Мекор.
– Нет, нам он больше не понадобится.
– Но если мы вернем частицу Алгола?
– не удержался от вопроса хэккер Прионест.
– Если мы сумеем убедить наследника Алвисида возвратить нам священный шар, то он доставит его в каталог Ферстстарр, - сказал верховный координатор и пошел по мосту к коридору.
x x x
Пока Уррий домчал под проливным дождем до ровного песчаного берега Гуронгеля, он промок до корней волос. Поэтому он не раздумывая направил коня прямо в кипящую под ливневыми струями воду широко раскинувшегося озера - до острова было около мили.
Волшебный шар больше не лип к рукам - во всяком случае Уррий освободил правую, левой прижал драгоценную добычу к пропитанной кровью куртке на груди. Трофейный меч он засунул за ремень - пока без ножн, но за ними дело не станет, дай до замка добраться.
По дороге к самому большому озеру - то вдоль берега Герранбиля, то углубляясь в лесную чащу - о чем только Уррий не передумал. И о боевом крещении, и о трофейных клинках, спрятанных в Безымянном озере, и о том, что за два таких клинка можно купить себе замок и быть не четвертым безземельным сыном знатного графа, а основать собственный род. Думал о чудесном шаре, который вливал в него кипящую энергию и уверенность, и о ранах, которые не должны быть опасными, и о тупой боли в затылке, которой он раньше никогда не страдал, и о том, что с помощью волшебного шара он становится непобедим - захочет и создаст из ничего целую армию, которая будет штурмовать для него неприступные крепости... Даже о Сарлузе вспомнил, которую сегодня несомненно заслужил... И о Фраксе, которого он все-таки любил, и который погиб из-за него... И о том, как расскажет с видом победителя всю эту невероятную историю Эмрису и Ламораку - пожалеют, что не согласились с ним поехать...
Остров посреди Гуронгеля имел подковообразную форму, ширина не превышала в самом широком месте полутора сотен ярдов. Каждый край дикого необитаемого острова вдавался в озеро ярдов на шестьсот, а расстояние между концами подковы не превышало трехсот ярдов. Посреди основания "подковы" возвышалась скала, на вершине которой гордо росла высокая, кривая сосна. В скале скрывался укромный грот, который обнаружили Уррий и Эмрис около двух лет назад.
Конь вышел на песчаный берег, Уррий отер воду с лица, но новые дождевые струйки столь же настойчиво побежали по лбу и щекам. Уррий соскочил с коня, бережно прижимая к груди волшебный шар, и пошел к скале, ведя правой рукой коня. Вход в секретную пещеру прятался с внутренней стороны подковы. Уррий привязал коня к дереву у самого берега и стал пробираться ко входу в грот.