Любовь под бой барабанов
Шрифт:
— Даже не думай смеяться, — сказал мне Локи, пригрозив пальцем.
— Нет, что ты. Как бы я могла.
Хель не сдержала улыбки. Сейчас я, сама того не желая, случайно стала буфером между присутствующими.
— И злорадствовать.
— Если тебя так волнует мое мнение, то успокойся, Локи. Ты раздуваешь трагедию из ничего. Это их жизни. Им и решать. Единственное, что ты можешь сделать, больше не пытаться убить Бальдра.
— Это будет сложно.
Тут двери открылись, и в столовую в сопровождении двоих призраков зашел мужчина с темной густой бородой, его лицо не имело морщин, а в волосах не наблюдалось
— Есения, познакомься. Это Хёд, мой брат.
— Бог судьбы.
— Да, он имеет некий контакт с норнами.
— Ты та, кто снимет оковы с Фенрира, — сказал Хёд, его голос был глубоким, с легкой хрипотцой. — Красавица и чудовище. Звериная сказка о любви.
Я ничего не понимала, но Ивар почему-то напрягся.
— Давайте уже есть, — подхватил Локи, будто пытаясь перевести тему.
Я уже достаточно знала бога, чтобы понимать такие нюансы, поэтому наградила его скептическим взглядом. В ответ он только пожал плечами. Ладно уж, храните свои тайны. Все равно скоро, наверняка, узнаю, тогда зачем мучить расспросами или размышлениями на эту тему. Главное, чтобы меня как Бэлль из мультика не посадили в комнату под замок. Если понадобится, выход себе зубами прогрызу.
Хель хлопнула в ладоши, и призраки внесли тарелки с едой. В целом, то же самое, чем нас угощала Лаувейя. Наверно, таким способом Хель помнила о бабушке, даже пребывая в этом царстве призрачной пустоты. Да уж, не позавидуешь, всю семью раскидало кого куда.
Сначала ели в молчании, Локи так, вообще, со зверским аппетитом. Полагаю, таким образом он просто пытался не ляпнуть ничего лишнего. Я же с интересом поглядывала на Бальдра и Хёда.
— Полагаю, у тебя есть вопросы? — спросил бог весны.
О, да. Море вопросов.
— А почему вы с братом такие плотные?
— Потому что это наше решение.
— То есть мертвые могут выбирать?
— Не все. А ты не в меру любопытная, да?
— Слабо сказано, — с издевкой сказал Ивар, отпивая вино из рога и пряча улыбку.
— Я просто любознательная.
— И красивая, — добавил Бальдр. — Энергичная, храбрая. В Асгарде ты бы долго не засиделась свободной.
Ивар сжал ложку так, что еще чуть-чуть и сломает. Недобрый взгляд варга опалил бога весны, но тот не смутился. Для него это не было оскорблением или попыткой задеть, он просто сделал мне комплимент.
— О, и она бы довела каждого ухажера до нервного тика. А что, неплохая тактика развалить Асгард изнутри.
Спасибо, Локи, что веришь в меня.
— Беру пример с тебя, мой коварный друг.
Я отсалютовала ему стаканом.
— Не стоит говорить о мире мертвых или асов за этим столом. Сегодня у нашей встречи другая причина, — прервала нас Хель. — Полагаю, ты уже можешь спуститься в пещеры, Есения.
Она оценивающе смотрела на меня. Проблемы снова навалились непосильным грузом. Осталось чуть-чуть, и я освобожу Фенрира. Внутри меня бушевал шторм. Тяжело быть причиной истребления человечества.
— Дайте ей немного времени, — вступился за меня Бальдр.
— Только немного, — согласился Локи.
Ого. Оказывается, он не последняя сволочь.
— Это только побег от неизбежного, —
Интуитивно запустила руку в карман и сжала склянку, которую дал мне Фарбаути. Это уже стало привычным успокаивающим движением.
— Понимаю, то, что сделал Один, ужасно, но конец света…
— Начало новой эры справедливости. Как думаешь, каково было сдерживать брата, смотреть на его муки?
— Эль, прекрати, — отдернул ее Ивар.
— Месть. Все дело в мести… Да гори оно все огнем. — Я резко встала. — Давайте уже покончим с этим. У меня же нет выбора, так?
— Конец старого мира, — изрек Хёд, привлекая мое внимание. — Судьба выше воли богов. Самый явный путь — не единственный.
Дальше все происходило как в тумане. Слова бога судьбы еще звучали в моей голове, пока я шла за Хель, позади меня топал Локи. В кое-то веки, он не напевал очередную песенку. Для них двоих это момент триумфа, радости воссоединения, начало конца. Для меня же… Дорога на заклание.
Остальных в пещеры Хель не пустила. Видимо, воссоединение было сугубо семейным делом, куда не позовут даже Бальдра. А вдруг меня вообще тут запрут? Я могла бы просто выпить ту настойку, что дал Фарбаути… И стать в конец слабой. Сейчас я чувствовала малейшие запахи, звуки, силу. Становилась хищником. Нет, способности мне пригодятся, пока я не свалю отсюда. Или я медлила по другой причине…
Как же мне сейчас не хватало Ивара рядом. Он тоже остался за столом, когда меня повели на нижние этажи, где воздух становился спертым и холодным. Я обхватила себя руками, чтобы хоть немного согреться. По стенам ползли сеточки инея. Как же хотелось бежать назад и спрятаться в объятиях моего варга.
Все время с момента моего неудачного побега чувство вины сверлило не меньше, чем приступы лихорадки. Я ведь знала, что для Ивара это значило слишком много. Да мы сексом до этого занимались, он в таких вещах сознался… Конец Мидгарда или тот, кто мне дорог… Еще и в таверне начали орать друг на друга, будто не могли поговорить спокойно. Вероятно, меня тут и правда запрут. И тогда я никогда больше его не увижу.
Мы спускались все глубже. Коридор освещали факелы, которые зажигались с нашим приближением и нервно плясали. Шли мы долго и постоянно петляли, будто меня хотели запутать, чтобы при всем желании я не смогла убежать. Уже успела потерять счет времени, когда мы наконец оказались в огромной пещере.
Прямо посередине круглого помещения, потолок которого оброс сталактитами, лежал черный волк размером с полторы лошади. Его тело оплетали поблескивающие ленты, похожие на нефть с вкраплениями серебра. Фенрир был прикован к скале за ошейник. Когда наши шаги эхом отразились от стен, волк медленно поднял морду с ярко-янтарными глазами и серебряной шерстью у носа. Я сглотнула. В этих глазах было столько усталости и какой-то вины, столько осознанности. Фенрира посадили сюда, в темноту, еще волчонком. Как так можно? Он же никому и ничего не делал. Он был ребенком! А его предали. Воткнули нож в спину и провернули. На мои глаза сами собой навернулись слезы.