Любовь — последний мост
Шрифт:
Клод подперла голову обеими руками и заплакала навзрыд.
Бармен Робер, заметив это, поспешил к их столу, чтобы узнать, не нужна ли его помощь. Но Филипп дал ему понять, что справится сам; никто из гостей не заметил происшествия за их столом, никто не видел, что Клод плачет, а Жорж играл на рояле и напевал:
— I’ve got you under my skin… [55]
Но вот Клод успокоилась и спросила его:
— Ты понимаешь? Он схватил меня за руки точно так же, как ты…
55
Ты волнуешь меня (англ.).
— Как я взял тебя за
— Вот именно, да… И я потеряла самообладание, потому что в эту минуту ты был для меня Паулем, и поэтому я так разоралась, как я орала тогда, в номере этой грязной гостиницы… Но он не отпустил меня, он набросился на меня, как животное, он зажал мне рот… И сделал, что хотел… Что не удалось сделать англичанину, сделал Пауль, мой друг Пауль… муж моей подруги… Меня словно парализовало от ужаса и омерзения, а он будто обезумел…
Она замолчала и некоторое время спустя посмотрела на Филиппа так, будто только что очнулась после кошмарного сна.
— Вот как все это было, — неестественно спокойно подытожила она. — На другой день я узнала, что англичанин с разбитой головой лежит в полевом госпитале. Версия была такая: он выпрыгнул из поезда, отсюда и травма. Пауль присоединился к группе журналистов, уехавшей на северо-восток страны. Я позвонила в Париж, в редакцию, сказала, что эта война меня доконала, что я просто не в силах выполнить поручение до конца и что я очень извиняюсь перед ними. Они оказались людьми понятливыми, ответили, что такое время от времени случается, особенно с женщинами, и были столь добры, что сразу заказали мне билет на обратный рейс в Женеву. В аэропорту меня встретил Серж. Он тоже решил, что я не вынесла тягот войны, что в этот раз это оказалось мне не по силам, и в последующие дни трогательно заботился обо мне… О Пауле я с тех пор больше ничего не слышала… Но теперь, когда меня опять посылают в те места, это первая моя большая командировка после того случая… теперь мне страшно, ты ведь понимаешь меня, Филипп, правда?..
18
Танцплощадка опустела. Танцевавшая парочка вернулась за свой столик в нише. Филипп заказал еще по одной порции «В постели», и Клод снова заговорила, теперь уже спокойно и неторопливо.
— Теперь ты понимаешь, почему я вела себя как ненормальная. Ведь все это случилось всего два с половиной месяца назад. Пауля сейчас в Конго нет, я навела справки, и англичанина там тоже нет. Но я боюсь не их, я боюсь своих воспоминаний! Воспоминаний о том, как вел себя Пауль. Допустим, англичанин был обыкновенным негодяем и подонком, но Пауль, Пауль, с которым мы столько лет были знакомы и дружили, мой друг Пауль, которому я полностью доверяла…
— Да, — кивнул он.
— Тебе я могу все рассказать, — проговорила она. — Серж ничего об этом не знает. Я стараюсь забыть о случившемся, только мне не удается… Дело не столько в физическом надругательстве, а в потере доверия к людям. Как я теперь могу довериться мужчине, Филипп, как мне полюбить? Да что там, когда одно прикосновение мужской руки стало вызывать у меня раздражение. Я стала испытывать что-то вроде радости от того — страшно говорить об этом! — что Серж попал в эту ужасную катастрофу… Но когда появился ты… все почему-то изменилось, и мы оба это почувствовали, сразу же… Но во мне поселился страх перед людьми вообще, а перед мужчинами в особенности. Это безумие, я отдаю себе отчет, но что особенно удивительно и неприятно: меня до сих пор преследует приторносладкий запах прогнивших фруктов, которые валялись там, в джунглях, да, тот самый запах! А что еще более странно, я с тех пор словно ищу, откуда он исходит, этот запах, я ищу эти фрукты на базарах, в магазинах… Это безумие, безумие и больше ничего!
— Нет, это не безумие, — покачал головой он. — Никакое это не безумие. Чтобы все прошло, должно пройти много времени.
— Да, много времени, — согласилась Клод. — Ты все понял…
— Все или почти все, — сказал Филипп.
— Ну, тогда ты понимаешь и то, что мне никто точно не скажет, сколько это еще продлится.
— Я подожду, — сказал он.
— Но мы не расстанемся, правда?
— Да.
— Будем
56
Инмарсат — система спутниковой мобильной связи. — Прим. ред.
— Я эти телефоны знаю, Клод, мы тоже такими пользуемся.
Но она, словно не слыша его, продолжала говорить. Мысль о том, что они часто будут говорить по телефону, словно приободрила ее.
— …антенна сама выбирает наилучшую позицию по отношению к близлежащему спутнику связи. Можно набрать любой номер, если он подсоединен к сети… С Конго у нас разницы во времени нет, и мы с тобой договоримся, в какое время будем созваниваться, это можно делать хоть каждый день… Да, Филипп, ты уж наберись терпения, рано или поздно я перестану искать эти фрукты, и этот запах перестанет преследовать меня…
— Я дождусь. Сколько потребуется, столько и буду ждать, — пообещал он.
А Жорж пел:
— Every time it rains, it rains pennies from heave… [57]
Они смотрели друг на друга, не отводя глаз, и не шевелясь.
— …don’t you know each cloud contains pennies from heaven? [58]
— А ты ничего такого не заметила? — поинтересовался Филипп.
— Что я должна была заметить?
— Что мы перешли на «ты», — проговорил он. — И начала ты.
57
Они все время падают с неба, эти небесные монетки (англ.).
58
…ты же знаешь, что в каждом облаке есть небесные монетки? (англ.).
— Действительно, я говорю тебе «ты», — удивилась Клод. — Ну, ты скажешь мне, который час?
Он бросил взгляд на наручные часы.
— Десять минут второго.
— Вот это и будет наше с тобой время в этой жизни. Десять минут второго ночи четырнадцатого числа. А это будет наша песня.
— Да, наша с тобой песня. — Они встали и подошли к молодому пианисту, который им приветливо улыбнулся. Перегнувшись через рояль, они вслушивались в слова песни:
— …trade them for a package of sunshine and flowers, if you want the things you love, you must have showers… [59]
59
Обменяй их на солнечный свет и букеты цветов; если ты хочешь получить то, что ты любишь, стой под дождем (англ.).
— Я отвезу тебя в аэропорт, — предложил Филипп.
— О да, прошу тебя.
— Когда у тебя самолет?
— В двенадцать пятнадцать. Надо быть у стойки за полчаса до отлета, они там всегда разбирают мои камеры, проверяют, нет ли внутри взрывчатки… они заставляют меня нажимать на спуск… даже в аппаратах со вспышками… Поедем в десять пятнадцать, тогда времени будет с запасом.
— …so when you hear it thunder, don’t run under a tree — there’ll be pennies from heaven for you and for me [60] , — пел Жорж.
60
…и когда ты слышишь гром, не прячься под деревом, потому что с неба будут сыпаться монетки для тебя и меня (англ.).