Любовь срывает маски
Шрифт:
— Могу вас заверить, что она будет в безопасности, сэр. Даю вам в этом свое честное слово. А когда все закончится, надеюсь, с вашего благословения, я возьму ее в жены.
И уж на этот раз никаких возражений он не потерпит!
22
Мэриан взволнованно ходила по холлу большого лондонского дома Фолкхэмов и с нетерпением поглядывала на дверь. Гаретт ушел несколько часов назад, и ей казалось, она уже не в силах больше вынести это бесконечное ожидание и неизвестность.
Он предложил принести для нее непомерную жертву. Конечно, это радовало ее, так как яснее всяких слов говорило о том, насколько она дорога ему, пусть даже сам он этого и не признавал. Но она понимала, что не может принять эту жертву. Если им и в самом деле придется бежать во Францию, что они станут там делать, как жить? Сможет ли Гаретт быть по-настоящему счастлив, зная, что лишился всего, ради чего столько боролся и с таким трудом добивался? Вряд ли. Рано или поздно он начнет обвинять ее в своих потерях. И тогда прощай надежда на счастье.
А ведь он ни слова не сказал о своей любви к ней или о браке. Видимо, он полагал, что они будут жить как муж и жена, но без всяких клятв перед алтарем. Мэриан обхватила себя руками, пытаясь сдержать нервную дрожь. Глаза защипало от слез. Но может ли она и дальше жить с ним вот так, в грехе? — спрашивала себя девушка. И ответ напрашивался сам собой — нет. Да, ее сердце принадлежит ему. Но может ли она быть уверена, что он не разобьет его?
И все же он сказал, что никогда не отпустит ее от себя. Разве это не клятва, разве он не подтвердил на деле свою любовь к ней? Что еще ей нужно?
Снова и снова задавалась она этими вопросами, мучительно ища на них ответы, пока громкий, тяжелый стук в наружную дверь не прервал ее размышления.
Мина застыла в нерешительности, не зная, как поступить. Стук раздался снова, резкий, грубый. Лоб ее покрылся испариной, она с ужасом смотрела на огромную дубовую дверь.
На стук спешили слуги, и сверху спустился Уильям. Он приблизился к двери и подал ей знак молчать. Все стояли в полной растерянности, глядя на дверь.
— Именем короля, немедленно откройте! — раздался зычный грубый голос.
Мэриан побледнела и еще теснее запахнула плащ. Понимая страх и неуверенность слуг, она кивнула головой в сторону двери, показывая, чтобы Уильям открыл. Уильям нахмурился, но послушно направился к выходу, указав кивком головы на нишу в углу, куда и поспешила спрятаться Мэриан. Стоя в густой тени алькова, она наблюдала за тем, как он медленно отворил тяжелые дубовые двери и поинтересовался, что случилось.
В холл тут же ворвались несколько вооруженных мужчин, прежде чем Уилл сумел преградить им путь, а Мэриан — ускользнуть в соседнюю комнату. Однако, как успела разглядеть девушка, это были не солдаты. У них были помятые красные лица, неопрятная, грязная одежда. В отличие от них солдаты, с видимой неохотой вошедшие следом, казались
А затем в дом ворвался еще один человек, появление которого повергло Мэриан в состояние полного шока. Сэр Питни Тарле собственной персоной. Что он здесь делает? Неужели узнал о ее приезде или просто хотел сделать очередную пакость своему племяннику? Девушка в ужасе застыла в тени своей ниши, непроизвольно коснувшись лица, словно желая удостовериться, что ее маска все еще на месте.
— Где твой хозяин? — грозно рявкнул сэр Питни Уильяму.
— Его нет дома. А вы что себе позволяете? Врываетесь со своими грязными лакеями в дом милорда в его отсутствие! — И Уильям с дерзкой усмешкой показал на оборванцев, чьи грязные следы выделялись на светло-сером, сверкающем чистотой каменном полу.
Однако в это мгновение высокий мужчина средних лет в форме капитана гвардейцев остановил Уильяма своим суровым взглядом.
— Прекратите! Вы разговариваете с королевскими гвардейцами, поэтому лучше бы вам придержать язык. Я и мои люди пришли сюда не по своему желанию. Этот господин сделал заявление, которое мы никак не можем оставить без внимания. Он заявил, что ваш хозяин скрывает в доме преступника — женщину, которая, возможно, причастна к покушению на жизнь Его Величества короля Англии.
При этих словах одна из наиболее пугливых служанок громко охнула, а затем побледнела как полотно, когда несколько пар глаз уставились на нее в немом вопросе.
— Не стойте же как истуканы! — раздраженно воскликнул сэр Питни, указывая капитану на дрожащих служанок. — Лучше допросите их всех, пока эта женщина не сбежала у вас из-под носа! Раз он в Лондоне, значит, и она где-то неподалеку. Почему не начать допрос хотя бы с нее? — и он указал на дрожащую, сжавшуюся от страха служанку.
Однако девушка внезапно заплакала в голос, в то время как другая попыталась ее успокоить.
— Я ничего не знаю ни о какой преступнице, сэр, право слово, ничего не знаю! — рыдала она.
Но Питни, не обращая внимания на слезы, шагнул к ней, грубо схватил за руку и резко дернул. Такого обращения Мина уже не могла вынести. Она вышла из ниши и остановилась прямо перед ними.
— Что все это значит? — надменным тоном спросила она у капитана, который, казалось, был также крайне недоволен всем происходящим.
По ее тону и поведению капитан мгновенно понял, что перед ним знатная дама, но маска заставила его замешкаться на мгновение. Глядя на нее с явным подозрением, он спросил:
— А вы кто такая?
— Скажем так, я друг его светлости графа Фолкхэма, — со спокойным достоинством ответила Мэриан, надеясь, что капитан примет ее за любовницу графа, возможно даже, замужнюю женщину, которая не желает, чтобы ее присутствие здесь было обнаружено. — Однако его светлости нет сейчас здесь, и я также собираюсь уходить. Почему бы вам не прийти позже?