Любовь ювелирной огранки
Шрифт:
Джета вырвала листок у нее из рук и изучала содержание добрую четверть часа, прежде чем поставить свою кровавую печать.
— А метод проверенный?
— Не могу ничего гарантировать, — компетентно отозвалась Эсфирь. — Если он не сработает, значит, у меня недостаточно прав и придется дожидаться Вершителя.
У Джеты дёрнулась щека. Смуглая женщина в диковинном алом наряде вызывала противоречивые чувства. С одной стороны, ей безумно хотелось верить. А с другой… Обманет, конечно же обманет.
— Ну и как мне проверить, стала
— Пожелай мне сгинуть и щёлкни пальцами. Я должна буду взорваться разноцветными блёстками.
— Как новогодний салют, — развеселилась та.
— Точно. Как салют.
— Не хочу, чтобы ты взрывалась. Ты мне нравишься, — сказала Джета. — Приведи сюда ту девицу, которая мечтала о популярности. Она так бесит. Хочу, чтобы взорвалась она.
Эсфирь и виду не подала, что обеспокоена. Она заглянула в гостевой зал, деликатно поддела подслушивающую Юлиану под локоток и сообщила, что больно не будет.
— Предательница! Ты перед кем сейчас стелешься? — прошипела Юлиана. — Куда ты меня ведешь? Смерти моей желаешь?
— Ее желает кое-кто другой. Но не бойся, всё под контролем, — шепнула Эсфирь. — Веди себя естественно.
Как выяснилось, естественным для Юлианы было хамить и крайне недоброжелательно буравить людей взглядом.
— Чего припёрлась? — проворчала она, представ перед Джетой. — Вали в свою пустошь, мымра.
Джета сощурилась и щёлкнула пальцами. Чуда не произошло. Юлиана всё еще стояла напротив и пялилась на нее с неприкрытой антипатией. Договор не сработал. Видимо, придется Вершителя ждать.
— А можно, я ее так, без магии укокошу? — кровожадно поинтересовалась претендентка на трон.
— Как-нибудь в следующий раз, — с лучезарной услужливостью улыбнулась Эсфирь.
Она отослала Юлиану в амфитеатр, от глаз подальше, и посоветовала ей не высовываться.
Сегодня ей, можно считать, повезло, потому что в Джете внезапно проснулся рационализм. Зачем попусту распыляться на всяких грубиянок, если собираешься грохнуть самого Вершителя? Грубиянки, и впрямь, могут подождать до следующего раза. Помучиться от неизвестности, обзавестись манией преследования, нервным тиком и преждевременной сединой. Адреналин, острые ощущения… Их жизнь заиграет новыми красками. Тем интереснее будет их убивать.
Настал черёд Киприана заваривать кашу. Он, кажется, смекнул, почему Эсфирь так любезна с гостьей. Раздражать ее чревато последствиями. А вот угождать, туманить разум, ослаблять бдительность — это всегда пожалуйста.
— Может, вам в гостевом зале устроиться? — предложил он захватчице, живописно появляясь в дверном проёме. — Отдохнёте с дороги. А там и Вершитель придёт.
— О, глядите-ка! — оживилась Джета, прошествовав со шлейфом шепчущих теней к Киприану и зацепив пальцем его подбородок. — А мы уже виделись. Это ты моего Гарри испортил и натравил его на дирижабль. Но я зла не держу. Всё к лучшему, мой друг, всё к лучшему.
Она
— Прислуживать, — сказала она, — мне будет ваш рыжий красавчик. Он должен быть доступен двадцать четыре часа в сутки, уяснили?
«Прислуживать», в понимании Джеты, означало не только носить еду, но и исполнять любую прихоть, какой бы нелепой она ни была.
Юлиана, как услышала новости, сделалась взрывоопасной и совершенно неуправляемой.
— Я ей покажу «доступен»! Рабовладельческий строй долой! Морду ей расцарапаю, стерве этой вонючей! — рвалась она в бой. Эсфирь и Киприан общими силами уговорили ее остыть, потерпеть и не нарываться.
— Ты пьяна? — осведомился Киприан. — Если нет, возьми себя в руки.
— Ты жить хочешь? — проникновенно спросила Эсфирь. — Если да, включай мозги.
— Как будто у тебя ума палата! — огрызнулась та. — Здесь какое-то заколдованное место. Куда ни плюнь, слабоумие с маразмом процветают. Жить? Я хочу жить. Только не в этом дурдоме.
— Киприан, ты же дерево с функцией защиты от негодяев, — сказала Юлиана чуть погодя. — Почему бы тебе не прорасти и не прогнать эту гадину? Эсфирь, а ты? Ведь ты преемница Вершителя. Что тебе стоит уложить ее на лопатки? Почему вы оба просто не избавитесь от нее?
— Она сильнее, чем ты думаешь, — вполголоса проговорила Эсфирь. — От нее не избавиться так просто. Поверь ты мне.
— Значит, нужен стратегический подход.
Ночь сменялась ночью, Юлиана ломала голову над стратегическим подходом и выглядела подавленно. Как-то раз, приведя в негодность очередной тренажер (на сей раз лыжный), она от нечего делать заглянула в каждую комнату, кроме гостевого зала, где обреталась могущественная мегера.
Киприана нигде не обнаружилось, и это могло свидетельствовать только об одном: он опять обслуживает Джету. Юлиана не находила себе места и, чтобы хоть как-то отвлечься, приклеилась к Эсфири, которая проводила ежедневную инспекцию амфитеатра.
— Ты предложила добровольно передать ей права, изначально зная, что затея провальная. Зачем?
— К ней надо было втереться в доверие. Показать, что я готова сотрудничать. Потянуть время, в конце концов.
— А зачем втираться в доверие?
— Чтобы план, который мы пока не придумали, сработал безупречно. Вот зачем.
— Странно ты мыслишь.
— Не страннее тебя. Между прочим, пока ты тут прохлаждаешься, твой Вековечный Клён вынужден страдать. Ты же писатель, придумай уже что-нибудь.
— А сама?
— У меня ни одной дельной идеи, — призналась Эсфирь.
— У меня тоже, — вздохнула Юлиана.
Между тем планы Джеты Га пополнились двумя новыми пунктами. Помимо «Пришить Вершителя», теперь там значилось еще: «Открутить башку Юлиане» и «Соблазнить рыжего красавчика».