Любовница. По осколкам чувств

Коэн Даша

Пять минут на раздумья, а затем я отрицательно качаю головой.

— Нет. Вы ему меня сдадите.

— Клянусь, что нет, — и женщина без лишних уточнений понимает, о ком я толкую.

— Клянётесь? — с усмешкой поднимаю я на неё глаза.

Я больше не верю никому. Лимиты исчерпаны.

— Клянусь, Лер. Поезжай. Перезагрузись. А потом возвращайся, а я тебя тут буду ждать.

Удары вечного двигателя на столе Пелагеи рвут тишину и мои нервы. Что, если она права? А если нет? Но тогда я сама же и продлю свою агонию,

ведь мне нужно отсечь от себя всю прошлую жизнь сразу одним махом и со всей силы! Только так я смогу вернуть себя к жизни.

И никак иначе.

Что ж…

Лера

— Я согласна.

Логика покинула чат. А я, произнеся эту дурость, тут же начинаю жалеть о своих непоследовательно принятых решениях. Ну какая может быть фазенда? Или нет?

Боже!

Ну а с другой стороны, я же никогда не была трусихой и истеричкой, чтобы с пеной у рта и сверкая пятками носиться по планете, наивно полагая, что можно убежать от такого человека, как Данил Шахов. Вот только я ведь и не от него сейчас спрятаться хочу, верно?

От себя.

Да и смысл в чём? Ну надо ему — пусть разводится, снова женится, нарожает хоть целый табун детишек. Но без меня. Я не должна, как в зад ужаленная, бросать всё и нестись на край географии только лишь потому, что мне свезло влюбиться в конченого эгоиста.

Да и кое-что мне всё же перепало хорошего от этого мужчины в качестве компенсации за поруганные честь и достоинство — работа под крылом у знаменитой Пелагеи Топтыгиной. Нельзя такой дар терять ради сиюминутной слабости. Однозначно!

А ухажёров гонять Шахову рано или поздно надоест. Ничто не пронимает лучше, чем игнор. Да и бежать от разъярённого хищника — так себе идея. Но и набраться немного сил вдалеке от его пагубного влияния мне всё же не повредит, нарастить броню и может быть даже поставить крест на своих чувствах.

А там мне и море по колено!

— Вот и отлично, Лера. Поезжай, отдохни. И не забудь за это временя, прибраться в своих мозгах.

— Что вы имеете в виду?

— Если кратко, то ты только что чуть не просрала шанс на будущее из-за банальной женской истерики.

— Да, я и сама об этом подумала, - понуро и виновато склонила я голову.

— Ладно, горемыка моя, а теперь слушай, как добраться до места, — и принялась вещать, объясняя нехитрый маршрут моего скорого следования. Я никогда топографическим кретинизмом не страдала, а потому всё схватила на лету и была уверена, что найду фазенду без особого труда.

— Поняла.

— Вот и умница. А теперь ступай, пока я тебе по черепушке не настучала, как старому ламповому телевизору, — и рассмеялась собственной шутке, а я лишь взяла протянутую мне связку ключей, кивнула благодарно и вышла за дверь.

А затем прямиком поехала к своим бабулькам, которые обе, сидя в креслах-качалках, вязали по одному шерстяному носку в преддверии предстоящей зимы.

— Вот,

Лерочка, будут тебе тепленькие для дома, серенькие, пушистые, с красными помпончиками, — протянула мне свою работу Ангелина Марковна

— Вау! Спасибо вам большое! — искренне восхитилась я их стараниям и заботе, а затем решительно перешла к тому, зачем приехала. — А я в отпуск собралась.

— Далеко? — заохали обе.

— Полтора часа от Москвы.

— От окаянного своего бежишь? — нахмурилась Мария Марковна.

— И да, и нет, — затем вздохнула и решила вывалить как на духу, — я вчера на свидание ходила с другим мужчиной, но неожиданно появился Данил и врубил режим танка. Мол, вернись, я все прощу. Дождись меня и всё такое. Развод — дубль десятый, камера, мотор.

— Ох…, — благоговейно сложила на груди руки Ангелина Марковна, которая всегда имела слабость к этому беспринципному негодяю.

— В любви признался, — хрипло выдала я и отвела глаза.

— Ой, Лерочка! — в сердцах вскрикнула Мария Марковна, боясь, что я опять клюну на этот его отравленный крючок и пойду за Шаховым на край света.

— Я не поверила. Сказала, что мне такая любовь с нюансами не нужна.

Одна сестра захлопала в ладоши, вторая насупилась и зло посмотрела на меня и выдала.

— Вот и к чему эта гордость, Лера? Ведь мужик хороший, не пьющий, работящий, руки на тебя не поднимал, по морям возил, роскошной жизнью окружил. Что тебе ещё не так? — расходилась не на шутку Ангелина Марковна.

— Дом мне спалил! — зло выплюнула я и, поднявшись на ноги, заметалась по комнате, да только престарелую женщину уже было не остановить.

— А вот и правильно, что спалил! Хвалю! Пятёрка!

— Что? — задохнулась я и в шоке замерла на месте.

— Геля, замолчи!

— А вот и не надо меня затыкать! Я выскажусь, а там уж пусть Лера сама решает, как ей удобнее воспринимать поступки этого льва-тигра. Дом, говоришь, он спалил? А дом ли, милая моя? Я лично была в этой халупе с покосившимися стенами, полом и потолком. В углах сырость! Отопление аварийное! Мебель вся убитая! Мокрицы! А какой вокруг контингент живёт, а? Одни же алкаши и дегенераты. И ты что, думала, влюблённый в тебя мужчина, позволит своей женщине жить в такой жалкой развалюхе? Да он герой, что спас тебя и увёз подальше от этого дикого ужаса! Медаль в студию!

— Ну не жечь же! — захлебнулась негодованием её сестра, но Ангелина Марковна и тут нашлась что сказать.

— Так он ей за этот промах всё возместил — квартиру подарил. И не одну! Не, ну каков подлец, да? Ещё и машиной вслед прибил, работой мечты в приличном месте и поездками по морям-океанам. Лера, ты там живая? От жестокости этого кобеля не сильно там страдала, пока догорали угли на пепелище твоего бывшего «дома»?

— Геля, бог ты мой! Что ты несёшь? — схватилась за сердце Мария Марковна.