Любовный треугольник
Шрифт:
Я запрещаю своим мыслям, связанным с Олей утекать в русло, которое пока для меня закрыто, но они так или иначе всё чаще играют с моим больным воображением. И эти мысли не всегда светлые. Там – неизвестность…. Там – или моё персональное счастье, или….
О втором «или» я не думаю. Я живу первым.
Так как мы с Ани оба согласны на развод, процесс обещают не затягивать. Новый Год она встречает с родителями, а на следующий день я забираю пацанов к себе.
Им кайф – вдвое больше подарков. К тому, что я живу отдельно
Дни января летят. Чем ближе назначенная дата суда, тем беспокойнее ожидание.
В добавок ко всему ещё и инспекция на голову свалилась, на которую мне пришлось буквально «убить» несколько дней.
Нервы ни к черту. Мне вынесли мозг из-за каких-то мелких нарушений на кухне, и в подсобном помещении, выписали штраф.
Сегодня сутра я уже оплатил его, и теперь нужно передать чек и сгонять в инстанции.
Ещё немного и я задымлюсь, пока разгребусь с этой бюрократией.
Уже забыл, когда нормально спал. Все на бегу.
В машине подкуриваю сигарету и нервно курю.
Нужно будет отпуск взять как-то, или хотя бы пару дней отсыпных, чтобы привести мозги в порядок.
По пути в ресторан звонит Ани.
– Да?
– отвечаю, въезжая на парковку.
– Привет. Не отвлекаю?
– Нет, все нормально.
– заглушив мотор, забираю пальто и выхожу на улицу.
– Как вы?
Пока иду к черному входу, делаю ещё несколько затяжек.
– Не очень. У Гора ночью температура не падала. Почти сорок было. Я скорую вызвала. Испугалась очень.
Напрягаюсь, на автомате откидывая пальцем сигарету в урну.
– Что врачи сказали? – дергаю дверь и вхожу в помещение.
На ходу киваю сотрудникам.
– Вирус говорят сейчас такой ходит. Высокая температура и горло. У Гора оно красное. Но отправили сдать кровь. Мы с мамой съездили, домой вот возвращаемся.
– Хорошо. Результаты когда?
– Сказали через несколько часов. Экстренные не всегда верны, поэтому посоветовали делать обычные.
– Как он сейчас?
– Уснул в такси. Горячий.
Блядь…
– Я понял тебя. Вызови ещё врача из поликлиники на всякий случай. Пусть выпишет все, что нужно, я привезу к вечеру. И заодно проведаю.
Из-за этой проверки неделю детей не видел.
– Нам уже выписали, ничего не нужно. Мы купили около поликлиники, спасибо. Просто подумала, что ты должен знать.
Войдя в кабинет, зажимаю телефон ухом и вешаю пальто на вешалку.
– Правильно сделала. Ты сама как там?
– Все хорошо. На пары только не пошла. Позвоню Катерине, может она завтра с ним посидит.
– Зачем Катерине?
– слышу голос Гаянэ.
– Я посижу.
– Мам, у тебя иммунитет слабый. Нужно вообще было дома сидеть.
– Ничего не слабый. Что я с внуком
– Ладно, дома поговорим. Извини Давид, - виновато бормочет Ани, - я позвоню как врач придет.
– Хорошо. Лечитесь там.
Сбросив вызов, устало тру переносицу.
Как ни одно, так другое.
Прошу Кристину принести мне кофе и несколько минут просто ловлю дзен.
Курить снова хочется, но я намеренно давлю это желание. Надо как-то уходить в меньшее количество сигарет за день, а то перегибаю последнее время.
Днем еще раз звоню Ани, говорит, врач подтвердил диагноз. Ничего катастрофического, обычный вирус. Ну, уже легче.
Пообещав Гору заехать, заныриваю в работу. В обед отвожу чеки, подписываю документы, вроде с комиссией распетляли, можно выдохнуть.
Вернувшись обратно в ресторан, звоню Демьяну, но он отбивается.
Прикинув, что сегодня возможно получится уйти раньше и возможно даже уснуть до двенадцати, стараюсь закончить всю текучку. Одно, второе, третье. Вспомнив, что обещал просмотреть отчёт бухгалтера, открываю программу, когда в дверь раздается стук.
– Да?
Оторвав взгляд от монитора, перевожу его на вошедшую сестру.
То, что с ней что-то не так, улавливаю с первой же секунды. Мари не умеет скрывать эмоции. Ее лицо как калька, пропускающая все, что внутри.
– Привет, - мнется, пока проходит по кабинету.
Выглядит бледной и растерянной.
– Что случилось?
– нетерпеливо пытаюсь поймать ее взгляд, но она на меня не смотрит.
– Давид… - Замолкает, а у меня внутри уже фонтан причин ее такого состояния. Вряд-ли это Демьян. Он за неё на британский флаг разорвет кого угодно. Тогда что?
– Мариам, говори. Ты себя плохо чувствуешь?
Подойдя к столу, дёргает головой.
– Нет… Я просто… Боже, я не знаю как тебе сказать, - прикрыв рот рукой, осмеливается поднять взгляд.
У меня в этот момент что-то внутри обрывается. То, что я вижу в ее глазах, это “плохо” не для неё. Это для меня. И поэтому она снова сочувственно отводит их.
Процессы жизнедеятельности затормаживаются под действием предчувствия или как ещё назвать это зудящее ощущение, зародившееся за ребрами.
– Мари, говори, - цежу глухо.
Секунда, ещё одна. Пока она медлит, покусывая губы, я горю заживо.
– Я на днях говорила с Олей. Знаю, ты просил не делать этого, но я все же попыталась завести разговор о тебе и о том, что ты разводишься, но она, услышав твоё имя, попросила ничего не говорить. Мы очень давно закрыли тему «вас», но я думала, что если она узнает, то… в общем, Оля сказала, что на то, чтобы закрыть дверь в прошлое ей понадобилось немало сил, и напоминать о тебе запретила. А только что, - ее голос срывается, - только что она мне позвонила и пригласила через неделю на свою свадьбу…