Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам
Шрифт:
Богомир не ожидал такого ответа от мальчика. Хотя какой он мальчик? Ему больше ста лет.
— Это всего лишь птенец, — возразил Богомир. — Ему несколько дней отроду.
— И он был живым.
— И ты позволил ему умереть.
— Не я выкинул его из гнезда.
Богомир понял причину своей грусти. Она была и в Сером, и в этом месте, словно пропитанном трауром. Внезапно старика словно окатило ледяной водой — и на место грусти пришли страх и злость.
— В Игре умирали люди, — сказал Богомир. — Но как? Ты говорил, нужно всего две тысячи очков. Я набирал их, даже находясь не в своем уме! Так как они проигрывали? Ты здесь очень давно,
Серый рассмеялся.
— Считаешь, я в этом замешан? Признаю, тут побывали многие. Даже всех по именам не назову. Память стирает всё. Но они жили в Игре десятками лет, столетиями — успевали забыть про время. И… как уходили? Мой друг, он скучал без рисков. Мне тоже нравится азарт, ставки, но он был немного сумасшедшим. И неудачно рискнул. Одна женщина решила, что хочет встретиться с мужем и детьми. Другая — убила бесящего игрока. И мы ее за это судили. Был еще мальчик, который просто не чувствовал времени, границ. Мы за ним присматривали, но ведь постоянно присматривать невозможно.
Богомир недоверчиво взглянул на Серого. Иногда старик совсем не понимал этого мальчика. Вдруг глаза Серого засияли, а внутри горла словно застыло желание что-то произнести.
— Знаешь, — наконец вырвалось у него, — я должен показать тебе одну игру. Она тебе точно понравится. Идем за мной.
B3. Серая дверь. За ней — тусклая комната. Свечи догорают на столе, их воск стекает на карту. Рядом — альбом, стопки книг и пустые бутылки рома. Богомир прошел в комнату и запнулся о складку багрового ковра. Доска скрипнула, и дверь с грохотом захлопнулась. Богомир от испуга подскочил, врезался в комод и уронил перочинный нож. Старик вдруг понял, что пол мокрый. Мутно-серая вода с бешеной скоростью затопляла помещение. Богомир попытался открыть дверь, но ручка не поддавалась. Вода нежной прохладой полоснула его ногу. Он запаниковал, начал в смятении биться в дверь, потом искать какой-нибудь топорик, чтобы ее сломать.
Серый сидел на потрепанным диване и наблюдал за новичком. Потом сказал: «И ты не попытаешься разгадать загадку?» Богомир замер. Ведь это только игра. И, видимо, ее суть — выйти из комнаты. Он начал шарить по столу. Карта была бесполезна. В альбоме — непонятные символы. Кажется, это бортовой журнал. Может, найти расшифровки? Стал рыться в книгах. Серый перебрался на спинку дивана, чтобы не промокнуть. Богомир суматошно выбрасывал вещи из шкафа. Одна книга, вторая — всё не то. Вода уже по пояс. Богомир паниковал. «Кажется, есть!» Нашел книгу с алфавитом, подбежал к альбому. Долго расшифровывать. Серый прыгнул на стол. Вода заливала диван. Действительно, альбом оказался бортовым журналом. Богомир тоже залез выше и, дрожа, продолжал расшифровки.
— Мне надоело, — сказал Серый и нырнул под стол — на его стенке был приклеен ключ. Подплыл к шкафу. Богомир стоял уже по пояс в воде. — Помоги убрать шкаф, — сказал мальчик.
Пришлось бросить книги и идти к Серому. Вместе они опрокинули шкаф. За ним находилась дверь. Серый открыл ее. А дальше — узкая лестница наверх.
Но там не было ни выхода, ни палубы. Просто комнаты, много-много комнат, коридоры. И везде их затопляет вода. Серый уже сам начинал путаться, где какой ключ, где что…
Кухонный лифт с треском поднимал игроков вверх. Затем остановился в прогнившем подвале без окон и дверей — тупик. Мальчик и старик рванули обратно к лифту, но из него потекла вода. Комната начала быстро затопляться. Последний вдох перед погружением.
И так каждый раз. Каким бы путем ни шли, всегда погибали.
— Зачем ты вообще меня сюда повел? Поднимаешься вверх — палубы нет, комнаты кончаются. Спускаешься вниз — еще быстрее тонешь. Разгадываешь загадки, ищешь артефакты, но всё бессмысленно будто.
— Да. Я тоже пытался много лет понять, как победить. Но порой мне кажется, что единственный способ не утонуть — не начинать игру.
Богомир вернулся домой встревоженный и злой. Зачем Серый показал ему этот сломанный уровень? Что хотел этим сказать? Что жизнь бессмысленна, и все попытки что-то изменить — тоже? Ты всё бьешься, но выхода нет. «Хватит быть таким параноиком», — подумал Богомир.
К нему подошла Ариадна и стала задавать глупые вопросы. Богомир огрызнулся. Девушка заорала и снова назвала его «ненастоящим». Богомир вынес пару оскорблений, но потом щелкнул пальцем, и девушка загорелась яркой вспышкой. Старик впервые за вечер улыбнулся и лег спать.
Вспышка прошла, но Ариадна застыла перед коморкой, тревожно глядя на закрытую занавеску. В душе девушки происходил переворот, но творец не замечал этого. Ариадна ушла.
Игра VII
Вторник. День рождения Королевы.
Утром Богомир всё же решил заглянуть на шахматную доску, D4. Он на цыпочках прошел мимо спящей Ариадны, которая, видимо, караулила его у входа. Лжешахматиста на D4 не было, поэтому Богомир пошел на именины.
Танцовщицы в разноцветных одеждах разносили подносы с едой. Циркачи репетировали номера. Серый играл с тигром дрессировщика. Музыканты выслушивали пожелания Короля. Руководила всей этой катастрофой Королева. Дина пока отсутствовала. Богомир подошел поздравить именинницу, но она была так занята работой, что почти не слушала — перебивала и обращалась к ненастоящим людям, консультировала их в номерах, которые придумала сама же.
Еще часа полтора игроки просто сидели. Богомир общался с Михаилом. Серый от скуки бесился. Королева не хотела начинать шоу до прихода Дины, но пришлось — не вечно же ждать красноволосую девицу.
В начале номера были пресными. Михаил сказал: это для того, чтобы сильно не отвлекали от общения. Серый от скуки бросался в музыкантов едой. Королева ругалась.
Под вечер пришла Дина. К этому времени танцовщицы увели в пляс Михаила, Серый выиграл половину конкурсов, Королева чуть не сорвала голос. Дина казалась бледной. Она сказала, что плохо себя чувствовала, даже подарок не смогла придумать и еле выбралась сюда. Королева посочувствовала ей и предложила довести ее до дома, но Дина сказала, что немного побудет здесь. И села к Богомиру.
Она вцепилась в еду как голодный волк. На вопросы Богомира отвечала неохотно и словно не хотела общаться, но при этом вторгалась в его личное пространство. То толкнет ногой, то приляжет на спинку его стула, то еду из тарелки заберет. Богомир чувствовал от этого дискомфорт, хотя ему льстило, что Дина ест именно из его посуды.
Уже под ночь началось самое веселье — огненное шоу, громкая музыка, салют. Богомир незаметно от всех убежал в лес на поиски кладбища кошмаров, прошел мимо руин замка, наткнулся на черный забор. За ним было по-прежнему туманно и темно. Игрок на ощупь искал калитку, но после нескольких минут плюнул и перелез. За забором было много холоднее, влажно и пахло сыростью. На Богомира накатила жуть.