Люди и чудовища. И прибудет погибель ко всем нам

Ива Кристина

— Воздушный поцелуй, — сказала она и натужно улыбнулась.

К этому моменту Богомира уже охватило бешенство. Сердце колотилось в припадке, мышцы тряслись от напряжения. Он схватил руку Дины и плавно убрал ее, а затем поцеловал девушку в губы. Все молча смотрели на них.

Богомир чуть отстранился от Дины и открыл глаза. Поцелуй их получился холодный, но это был их поцелуй наконец. Не нелепые намеки, не странные оговорки. И мир словно ожил, и сам Богомир ожил вместе с ним.

— Тебе не идет, когда ты нормальной притворяешься, — прошептал Богомир на ухо Дине. —

Уж лучше будь странной.

— Я сегодня совсем не болела, — прошептала она в ответ. — И я пойду. Не люблю нытье.

И Дина ушла. Богомир неловко выговорил «простите», сам не зная за что. Михаил презрительно глядел на друга. Королева вскочила с места и разъяренно вскричала:

— Господи, и ради этого я рождалась!

И убежала. Михаил и Богомир снова переглянулись, но на этот раз с улыбкой. Серый закатил глаза и тоже ушел.

Богомир сидел в кресле и дожидался Серого, но мальчик почему-то опаздывал. Пришла Дина. Предложила прогуляться. Богомир понял — она хочет выяснить отношения. Он вздохнул, еще раз посмотрел на часы. Богомир ждал мальчика с утра, но того не было — значит, можно идти. Краем глаза мужчина заметил Ариадну у книжного шкафа. Он представил, как она танцевала на празднике, и Ариадну осветила золотая вспышка. Богомир взял Дину за руку, и они убежали.

Через минут пятнадцать в библиотеку прибыл запыхавшийся Серый. Он выглядел изнеможенно и неопрятно — проспал. В кресле сидела Ариадна и держалась за голову. Мальчик, не обращая на нее внимание, поискал Богомира и уже хотел идти.

— Постой, — окрикнула его Ариадна. — Ты такой же, как Богомир? Ты здесь что-то типа бога?

— Что надо?

— Я не могу жить в таких условиях! Я занимаюсь своими делами, но тут появляется вспышка, и я волей-неволей проигрываю жизненное событие. И после меняется всё: мое настроение, отношение к людям. Я даже не выбираю, кого мне любить, а кого ненавидеть. Избавь меня от вспышки! Я не прошу власти, мне не нужны деньги, только помоги мне снова стать собой. Он не узнает. Ничего не измениться. Просто больше не будет вспышек.

Серый молчал довольно долго. Ариадна успела заскучать. А затем рука его засияла, и на ней появилась черная перчатка. Мальчик снял ее с себя и протянул девушке.

— Пока она на тебе, ты не будешь сиять. — Серый устало улыбнулся. — Только тс-с! Не говори Богомиру.

— Обязательно, — усмехнулась Ариадна и сцапала перчатку.

Игра VIII

Пустая свежевыкрашенная комната. Стены и потолок белые. Мраморный пол цвета битого стекла. Дрожащей рукой Богомир приоткрыл дверь, оставив кровавый след, и посмотрел в пропасть проема. Впереди была такая же белая комната с белой приоткрытой дверью. За ней — еще одна и еще. А потом серая стена коридора.

Богомир оглянулся, как бы боясь увидеть кого-то, и зашел в комнату, прикрыл за собой. «А ведь если дверь была закрыта, значит, кто-то ее закрыл, — подумал Богомир. — Значит, кто-то может быть здесь». Он прошмыгнул до грязно-серого коридора.

Затем налево и снова дверь,

ржавая — по низу ее виднелась полоса света. Сердце замерло. Богомир крадется, прислушивается. Всё же открывает дверь и попадает в подвал. Обшарпанные стены. Старый шкаф с полками справа. Откуда-то сверху идет свет — окно скрыто под кирпичной аркой.

Шкаф. Богомир бежит к нему, ищет то, чем можно было бы защититься. Но там только старые бутылки, шкатулки, чулок.

— Так это ты! — сказал голос позади.

Богомир вздрогнул. В подвал был еще один вход, через него и зашел молодой человек с заплаканным лицом. Юноша весь дрожал и как бы обнимал себя рукой, а в другой держал бутылку с побитым горлышком.

— Так это ты ее убил, — повторил он.

Богомир посмотрел на старый чулок у себя в руке, потом на мальчишку.

— Нет, ты разве не видишь, это совсем другой чулок!

— А Мэгги говорила, что тебе нельзя верить, — прошипел юноша и кинулся на Богомира, тыча в его шею острое стекло. Богомир как-то выпутался, взял бутылку с полки, начал бить ее об стену, но в это время юноша убил игрока.

Черт! Богомир злился, когда проигрывал. Он ходил по этому дому уже часов шесть, пытался понять, кто убийца, но всегда оказывался убит. Причем чаще всего мирными жителями. Но Богомир хотел победить и умирал снова и снова.

В играх странно погибать — не чувствуешь боли. Просто щелчок — и ты уже в начале уровня. И тебе либо домой идти, либо остаться.

Внезапно в игре появилась Дина. Она за столом разговаривала с Люси — первой жертвой маньяка. На Богомира накатила холодная дрожь. Он не видел Дину с неделю — они гуляли, потом девушка отошла на минуту и пропала, а Богомир запаниковал и убежал домой. Первые несколько дней он боялся встретить Дину — ведь иначе пришлось бы выяснять отношения. А Богомир уж очень этого не любил. Особенно странным ему казалось то, что он может встречаться с Диной. С этой ненормальной. С этим демоном. Она будет бегать за ним и высасывать его энергию.

Но прошел день, два. Дины не было. Она ни с кем не общалась. Серый проверил ее клетку — тоже нет. Поискал вместе с Богомиром на ее любимых местах — пусто. Как сквозь землю провалилась. «Или слилась с Игрой, ведь она демон», — думал Богомир. И продолжил жить, но Дина не выходила у него из головы. И вот Дина здесь — пьет чай с первой жертвой маньяка.

— Зачем ты пришла? — Богомир прошептал ей на ухо.

— Чтобы ты меня учил. Серый сказал, что оставил тебя тут.

«Да, точно. Учеба. Забыл…» — разочарованно подумал Богомир. Честно говоря…

— …я сегодня не могу. Хотел доиграть.

— Это ничего, я помогу.

— Нет! Нет! Не хочу, чтобы мне подсказывали.

— А я и не буду. Ведь здесь же первой убивают Люси, да?

Богомир кивнул. Дина схватила со стола нож и воткнула его в проходящего мимо официанта. Люси закричала. Богомир тоже.

— Что ты делаешь? — орал он и уводил Дину в сторону.

— Если Люси не умрет, я нашла маньяка и победила. Если нет, убьем друг друга и начнем с начала. Кого ты подозреваешь — прикончим его следующим!