Люди и нелюди
Шрифт:
— Опоздание меньше, чем тридцать секунд, считается допустимой погрешностью, поскольку мы не сверяли часы и не обговаривали заранее, с какого момента начинать отсчет, — парировал тот. — Что вы хотели у меня узнать?
У Наты было время подумать. В конце концов, задержка пошла на пользу.
— Кто вы такой, Георг Ортс?
Он выдержал ее взгляд.
— Георг Пауль Ортс, тридцать… уже почти тридцать шесть лет. По материнской линии уроженец Марса, по отцу — вангеец. Место рождения — астероид за номером 3122/1-09А звезды 09А-бетаХ системы Лиры. Бывший «Звездный Кот», бывший сарлейт, ныне известный как Кушнишский палач. Уволен…
— Нет, это мне известно, — она постучала по своему комму. — Кто вы
— Тот, за кого себя выдаю. А что?
— А то, что… — она шагнула вперед и понизила голос, хотя прекрасно знала, что подслушивающих устройств тут нет, а если они и есть, то наверняка имеют выход лично на капитанский комм и, следовательно, лишних ушей не будет, — что это за история с расследованием?
— С каким расследованием?
— Веганцы, — прошипела Ната. — Я, может быть, и женщина, но у меня есть уши. И мозги, как бы вам не хотелось думать иначе!
— Уверяю вас, я ничего такого не думаю! Я…
— Вы по матери — марсианин. И вы упоминали о конфликте между марсианами… вернее, о конфликте между землянами и веганцами за право основать колонию на Марсе. Если бы веганцы победили, ничего этого не было. Ни вас, ни…кхм… Ни самой Планеты Мола Северного. Это месть? Я читала историю открытия этой планеты. Она подходила веганцам. Практически по всем параметрам. Но они, открыв ее, тут же уступили ее землянам. Просто пришли и предложили — мол, берите, пользуйтесь! И это произошло буквально через несколько лет после того, как они проиграли войну за свои колонии на Марсе и были вынуждены не просто уйти оттуда, но и оставить людям все свои поселения. Почему они отдали планету людям после того, как потерпели поражение? По доброй воле или тут была причина? Они ведь отдали ее людям нарочно?
Выпалив все это, она сделала паузу, чтобы набрать полную грудь воздуха.
— Что вы знаете о теории заговора? — воспользовался ее молчанием Георг.
— А заговор… был? — ахнула Ната. — Заговор веганцев против землян? Это была месть? Да? Они хотели, чтобы планета всех убила?
Она осеклась, заметив, как смотрит на нее мужчина.
— У вас с головой все в порядке? — спросил он.
— Что?
— Вы в своем уме? Планета-убийца. Придумаете тоже. Если вы правы, почему она не убила веганцев-первооткрывателей? Почему не прикончила членов комиссии? Почему не тронула карликан… хотя, насчет карликан я бы поспорил, кое-кто из них действительно погиб, но убитый местными хищниками…И почему до сих пор она не убила нас?
Ната с трудом заставила себя успокоиться, хотя сначала ей хотелось как следует ему врезать. Ну или хотя бы брякнуть что-нибудь аналогичное, мол, вы вообще психически неадекватны и вам место за решеткой в зоопарке, как выродку… Но потом подумала и поняла, что в чем-то он прав. В его словах была логика, а Ната всегда готова была признать правоту собеседника — по крайней мере, если в его рассуждениях нет ошибки.
— Вы правы, — произнесла она. — Что-то тут не складывается.
— Прав? — кажется, она его удивила. — Вы это всерьез? Вы признаете за мужчиной шанс быть правым?
— Да, — ощетинилась Ната. — А что в этом такого?
— Ничего. Просто… просто некоторые женщины считают своим долгом выпячивать свои умственные способности, отказывая в этом представителям другого пола. Тем более «тупым самцам». Тем более, если женщина занимается научной работой, не замужем и… живет вместе с женщиной!
— А что в этом такого? — обиделась Ната. — Я занимаюсь наукой потому, что мне это нравится. Я не замужем потому, что родилась в многодетной патриархальной семье и, как единственная девочка, с малолетства «накушалась» бреда о предначертании женщины, а еще потому, что родители буквально достали меня, требуя выйти замуж и родить им внуков и внучек, вечно сравнивая
— Да уж, тяжелый труд…
— Я, кажется, уже сказала вам, что мы жили в патриархальной семье? Мои родители считали, что все эти кухонные комбайны, робо-уборщики, авточистки и так далее делают человека ленивым, вялым и ни к чему не приспособленным. И что наши предки именно потому завоевали столько планет, что не гнушались физической работы и не полагались на технику. Главное — люди, это основной ресурс. И родители практически не пользовались бытовой техникой. Зато они произвели на свет огромное количество тех самых «основных ресурсов». Нас у них было пятеро. Четыре сына и я. Вечная мамина помощница. Мне было пять лет, когда меня первый раз поставили к плите. Пять лет! И пятнадцать лет, когда сунули в руки новорожденную племянницу и велели «передавать ей опыт». Опыт чего? Уметь убираться в доме без помощи робо-пылесоса? Уметь чинить вечно ломающуюся стиральную машину, потому что новую отец не захотел купить, мол, новые все автоматические, ее только включи и положи рядом белье, а она все сделает сама — зальет воды, отсортирует белое от цветного, засыплет порошок, включит режим стирки, полоскания, отжима, глажки… Нет уж! С меня хватит!
— Если вы собирались мне исповедоваться и считаете, что вам пришлось хуже всех, то я бы тоже мог порассказать кое-что о своем безоблачном детстве. Безоблачном в прямом смысле слова, потому как моя мать не просто так отправилась рожать меня на отдаленный астероид. Отец нужен ей был только потому, что официально замужней и не находящейся в разводе женщине некоторые работодатели предоставляют определенные льготы. Я был ее самым большим разочарованием в жизни именно потому, что родился мальчиком, а не девочкой. Она так хотела дочь, что готова была согласиться на клонирование и все уши прожужжала мне о том, как мы чудесно будем жить втроем — она, я и ее крошка-дочка. Я бы мог многое рассказать — как удрал из дома, как подделал документы, воспользовавшись тем, что время на Вангее и на том астероиде идет по-разному, как искал отца, как нашел то, что от него осталось… вернее, то место, где он похоронен, как решил пойти по его стопам…
— Но не считаете нужным это делать? — понимающе кивнула Ната, ощутив что-то вроде симпатии к этому мужчине. Выходит, у них есть кое-что общее.
— Да. Тем более что оно не относится к нашему делу.
Ната кивнула. Действительно, какой смысл в подобных откровениях? Разве это что-то изменит?
— И я снова хочу задать вам тот же вопрос. Кто вы такой, Георг Ортс? Что вы делаете на корабле?
— Кто я — я вам уже сказал. Что делаю? Осуществляю охрану группы ученых.
— Вы меня не так поняли. Кто вы на самом деле? Вы ведь не простой охранник! Только что на совещании вы проговорились о вашей истинной миссии и… и когда я вам намекала на нее, не стали меня опровергать. Это правда?
— Что?
— Что вы не тот, за кого себя выдаете!
— Это странно. Разве найдется в Ойкумене человек, готовый по доброй воле выдать себя за Кушнишского палача?
— Да, но Кушнишский палач может выдавать себя за другого! Так чем же вы занимаетесь тут на самом деле?
— А вы как думаете?
Нет, это уму не постижимо! Он ее провоцирует?
— Мне кажется, вы расследуете преступление, — сказала она. — Преступление против человечества. Вам нужно доказать, что эта планета…что с нею все не так просто.