Люди мы резкие (повести)
Шрифт:
– Вы совершенно правы, господин Монах! – солидаризировался со мной и с двумя народными пословицами заказчик "ликвида". – Именно им, обаятельно-благообразным – на первый взгляд – обликом, он и подкупает людей, втираясь в полное к ним доверие.
– Нельзя ли покороче, любезнейший? – слегка подстегнул я этого ярого любителя тянуть резину и ходить вокруг да около. – У нас, конечно, рабочий день ненормированный, но все же... Чем конкретно вам не угодил двойник Тургенева?
– Хорошо. Буду с вами, господин Монах, предельно откровенен, – словно делая мне огромное одолжение, вкрадчивым голосом сообщил Владилен Яковлевич, вновь снимая очки со своего мясистого шнобеля. –
– Из чего вы сделали такой чудненький вывод? г– полюбопытствовал я, закуривая очередную "Стюардессу".
– Это очевидно. Лежит на поверхности, так сказать, – заявил Кац. – С недавних пор Шарташский рынок буквально трясет от всяческих, чуть ли не ежедневных проверок. Благодаря своим связям я точно выяснил – "телеги" в разные контролирующие организации пишет именно мой зам Дягилев. Сплошные домыслы и чистейшая клевета, конечно, но мое терпение лопнуло. Пора примерно наказать подлого интригана! Чтоб другим неповадно было! .
– Не слишком-то убедительная причина для ликвидации божьего создания, замечательно скопированного с великого русского литератора – усмехнулся я, разглядывая директора рынка так, как это обычно делают люди, увидав чрезвычайно редкое насекомое. Сороконожку, имеющую в два раза больше конечностей, к примеру.
– Почему же неубедительная?! – возмущенно удивился Кац, жадно рыская глазами по лицам моих подручных в поисках поддержки и понимания.
– Где гарантия, что вы, Владилен Яковлевич, через недельку не раскаетесь в содеянном и не побежите к ментам давать явку с повинной? – солидаризировался со мною Цыпа, пренебрежительно скривив губы. – У всех чинуш, Евген, совершенно задрипанные нервы, для серьезного делового мероприятия ни к черту не годятся, короче.
– Уверяю вас, господа, что мое решение насчет Дягилева твердо и окончательно! – заверил "заказчик" и даже слегка пошутил в доказательство крепости личной нервной системы: – Приговор обжалованию не подлежит, как говорится!..
– Ладушки! – подвел я итог своим размышлениям и сильно затянувшейся дискуссии. – Ответ на сделанное предложение вы получите сегодня в девятнадцать часов. Здесь же. Такой вариант устраивает, господин хороший?
– Вполне! – Кац рывком поднялся с места и смерил нас явно насмешливым взглядом, в котором ясно читалось без переводчика: "Цену вы просто себе набиваете, душегубское отродье!"
– Тогда до вечера, – доброжелательно кивнул я, сделав вид, что "читать" по глазам ни бельмеса не умею.
Когда дверь за гостем закрылась, Цыпа поспешил застолбить за собой (авторские права нынче дороги) "рационализаторское" предложение. Малооригинальное, впрочем:
– Деньги, считаю, надо за "ликвид" взять, но замочить не только заместителя, а и директора. Для полной страховки и гарантии нашей безопасности. Сварганю это мероприятие в самом лучшем виде, Евген, не сомневайся!
– Ты бы хоть изредка чисто для разнообразия менял репертуар! – чуток попенял я соратнику за примитивность и однобокость мышления. – Пока окончательное решение принимать не будем. Кто поспешит – тот людей насмешит, как верно утверждает русская народная мудрость. Сначала мне почему-то очень хочется с тургеневским дубликатом встретиться и побазарить о том о сем. Якобы случайно,
– Зачем тебе это? – не просек Том тонких движений моей натуры.
– Для успокоения личной совести, – популярно разжевал я соратнику главный мотив. – Как у всех глубоко творческих личностей, она у меня сильно нежная и чуткая. Сам такие простейшие вещи понимать должен, коли лирические стишки кропаешь в свободное от работы время! Ладно, не хмурься, это я так, к слову. Пойдем, Цыпа, покатаемся чуток по родному городу.
Небесное светило уже во всю дневную мощь шпарило из своих солнечных "огнеметов", успешно плавя асфальт тротуара. Забравшись на заднее сиденье "мерса", я поспешно задействовал стационарный кондиционер, чтобы освежить салон машины, сильно напоминающий в данный момент жаркую духовку. Я же не цыпленок-табака, в натуре.
– Куда двинем? На Шарташский рынок? – уточнил маршрут Цыпа, заводя мотор нашего германского автотранспорта.
– Нет, браток. Сперва проверим наличие господина Дягилева по домашнему адресу. Так как нынче понедельник, то вполне вероятно, что он законно отдыхает от дел своих неправедных.
Указанная на обороте фотографии девятиэтажка стояла на тихой улице Сакко и Ванцетти в симпатичном окружении подстриженных тополей и симметрично растущих кустов акации. Еще раз с удовлетворением убедился, что с озеленением Екатеринбурга все у нас в порядке. Ништяк то бишь.
Оставив Цыпу стеречь наши "колеса" на близлежащей автостоянке, я бодро направил личные стопы во второй подъезд на свидание с мерзопакостным "Тургеневым".
Нужную мне квартиру без всяких хлопот обнаружил на лестничной площадке пятого этажа. Надавив на квадратную кнопку электрозвонка, результата я ждал совсем недолго. Щелкнул допотопный "английский" замок, и дверь слегка приоткрылась, удерживаемая короткой стальной цепочкой.
"Бдительный тип!"– с неудовольствием мысленно отметил я, пытаясь разглядеть стоявшего за дверью человека. Но в прихожей было полутемно, и моим глазам удалось лишь различить, что это высокий мужчина довольно солидной комплекции. С подобным тяжелым экземпляром лучше не грубить и вежливо-уважительно базарить либо тут же бить кастетом по башке. И, чтоб крупно не рисковать, ударов должно быть сразу несколько. По виску и затылку – самое надежно-результативное.
– Вам кого? – не слишком любезным тоном спросил открывший фраер, прервав мои деловые размышлизмы. Рабочеподготовительные прикидки то бишь.
– Если не ошибаюсь, господин Дягилев? Иван Васильевич? – по возможности бархатным голосом уточнил я, старательно изобразив доброжелательность не только профессионально отработанной улыбкой, но и открытым искренним взглядом. – Я к вам по делу.
Тип в дверном проеме несколько секунд молчал, придирчиво изучая, по ходу, мою честную физиономию, затем звякнула снимаемая цепочка, и деревянная преграда отворилась, давая мне свободный доступ к "объекту".
– Проходите. Я тот, кто вам нужен. Какое у вас дело? – Не дожидаясь ответа, хозяин квартиры прошел в гостиную и там обернулся ко мне, саркастически скривив губы: – Только не пугайтесь, пожалуйста...
Я даже слегка оскорбился на донышке души – Иван Васильевич явно сильно недооценивал крепость моей нервной системы. Был о ней самого невысокого мнения, короче.
Дабы наглядно доказать его ошибку на мой счет, я хотел было рассмеяться, но вовремя сдержал порыв. Для проявления особой веселости не было оснований, Иван Васильевич меня просто-напросто не поймет. И будет, безусловно, прав.