Люди с чистой совестью
Шрифт:
34
По всем правилам партизанской тактики надо было уходить подальше от места разгрома флотилии. Но нас привязывал новый аэродром, организованный километрах в восьми от Аревичей. Под селом Тульговичи, почти на берегу Припяти, удалось найти хорошую площадочку. Снова полетели к нам самолеты Гризодубовой.
Нас немного удивило, что после разгрома карательной экспедиции в составе десяти судов противник не сделал больше никаких попыток выбить нас с берега и продолжать навигацию. Все прибрежные села были заняты партизанами.
Ближайшие
В Аревичах мы простояли больше месяца, снабжаясь боеприпасами и отдыхая. Командиры решили прощупать городишко Брагин, считавшийся у немцев окружным центром. Громили Брагин тремя соединениями: Ковпака, Федорова и Мельника. Ничего особенного эта операция собой не представляла. Убито было более двухсот человек гарнизона, захвачены большие продовольственные склады. Цель операции - захват склада с боеприпасами - не была достигнута: немцы зажгли его.
Остатки гарнизона засели в дзотах и каменных зданиях. Немцы успели вызвать авиацию. Я случайно имел с собой ракетницу и полные карманы ракет. Заметив сигналы осажденных, я рискнул и стал давать такие же из цепи роты Карпенко. Самолеты ожесточенно бомбили болото, видимо, принимая кочки за партизан. Лишь к вечеру вражеские летчики, поняв нашу уловку, сбросили серию противопехотных бомб прямо на мой сигнал. Потери были незначительные.
Как только стемнело, мы ушли из Брагина, увозя обозы с хлебом, сахаром, солью и оборудованием.
Наступило затишье. В это время к Аревичам прибился командир партизанского соединения Наумов с частью своего кавалерийского отряда. Он зимой совершил исключительный по смелости рейд по южным областям Украины, но немцы бросили на него крупные силы и потрепали его войска и штаб. Он шел через Киевщину по нашим следам. Аревичи стали притягательным местом для многих отрядов и партизанских командиров.
В эти же дни мы получили известие, вначале ошеломившее нас. Пяти командирам партизанских соединений были присвоены генеральские звания. Эти первые партизанские генералы были: Ковпак, Руднев, Сабуров, Федоров и Наумов.
Аэродром в Кожушках притягивал к себе все большее количество партизан. За нападение на Брагин немцы отомстили нам лишь усиленной бомбежкой Аревичей. Село было наполовину сожжено. Поэтому штаб, санчасть, обоз и все громоздкие подразделения были выведены
Заметно было, что немцы ведут против нас усиленную разведку. Чтобы не расшифровывать лесной стоянки штаба, свою разведывательную квартиру я оставил в селе, в одной из немногих уцелевших хат.
Я часто оставался в селе ночевать. Ко мне в это время ходил всякий народ, многих приводили под конвоем, шлялись подозрительные бабы и мужики.
В один из вечеров, когда патрули бродили по улицам наполовину сожженного села да в условных местах ожидали своих хлопцев девчата, по селу промчалась тачанка. Я вышел на улицу. Тачанка остановилась у бывшей квартиры Ковпака.
– Куда, Политуха?
– спросил я у ординарца.
– На аэродром.
– Чего это вздумалось деду трястись ночью?
– Дело срочное.
Старик вышел из хаты и, хлопнув плетью по голенищу, подошел к нам. Под мышкой он держал свои валенки, вложенные холявками один в другой.
– Что, Сидор Артемович, задумали ночью подежурить?
– Эге. Задумав... тильки не я. Ох, мени ця конспирация. На, читай! Китайська грамота, а що толку?
Он протянул мне листок, на котором карандашом был написан текст радиограммы, и сам подсветил электрическим фонариком.
"Встречайте ценный груз. Примите меры к приему и охране аэродрома..."
Над такой загадкой стоило подумать.
Самолеты садились у нас еженощно, аэродром охранялся, никаких эксцессов до сих пор не было.
По-видимому, имелись важные причины особо предупреждать нас.
Ковпак взгромоздился на тачанку, закутался в шубу, поднял воротник.
– От и разбери их... Ценный груз?! Встречайте... Доведется самому проверить. Щоб хлопцы чого не побылы. Може, яка техника новая?
Он повалился на бок, видимо, собираясь вздремнуть по пути.
– Можно трогать, товарищ генерал-майор?
– спросил громко Политуха и оглянулся, запнувшись, правильно ли сказал. Многим ближайшим подчиненным приходилось туго в последние дни. Никак не могли привыкнуть; раньше было проще: "товарищ командир", "товарищ комиссар", а сейчас вдруг - "генерал-майор". То были себе люди как люди, а теперь вдруг - генералы.
И старые партизаны крутили головами, хотя втайне и гордились, что они имеют дело с генералом.
Велас, так тот упорно говорил так: "Дозвольте, товарищ майор-генерал Ковпак, Сидор Артемович, до вас обратиться?.."
И Политуха, которому по сотне раз на дню приходилось обращаться к командиру, все еще с тревогой озирался, словно опасался, не сидит ли на его возке кто-нибудь другой, носящий это важное звание.
– Ехать можно, товарищ генерал-майор.
– Поспиешь! Не до курьерского с балагулами. От лучше давай закуримо.
Политуха полез за кисетом.
Дед свернул цигарку на четверть фунта махры. Закурили. Посмаковали едкий дымок.