Люди в красном. Божественные двигатели
Шрифт:
— За что это? — спросил он Дюваль.
— За твои теории заговора.
— Это не мои теории, — сказал Даль. — Это Дженкинса.
— Бога ради, да пофиг, кто эту хрень выдумал! — рявкнула Дюваль. — Я стою на этой чертовой планерке сегодня, рассказываю им, что знаю про «Нант», и все это время у меня в голове крутится только «Вот она, серия, в которой я умру». А потом я гляжу на Керенского, а он смотрит на меня такими телячьми глазами, будто мы женаты, а не просто трахаемся. И потом я понимаю, что мне конец, потому что если этот
— Ну, оно же не обязательно так работает, Майя, — сказал Даль и начал подниматься. Она столкнула его обратно.
— Заткнись, Энди, — заявила она. — Просто заткнись. До тебя не доходит. Неважно, работает оно так или не работает. Важно, что я купилась на вашу паранойю. И теперь какая-то часть моего мозга думает, что я погибну при высадке. Думает об этом постоянно. И это, черт побери, все из-за тебя. Спасибо, блин, невероятнейшее! — взбешенная Дюваль уселась на койку.
— Прости, — через минуту произнес Даль.
— «Прости»! — Дюваль издала смешок. — Боже, Энди.
— А что было на офицерской планерке? — спросил Финн.
— Я рассказала им про «Нант» и его экипаж, — сказала Дюваль. — У календрианских повстанцев был шпион или перебежчик в команде, кто-то, кто мог взломать оружейные системы и выстрелить в корабль понтифика, а потом обрубить связь. После атака с «Нанта» ничего не слышно.
— На кой им вообще было засылать шпиона на «Нант»? — спросил Финн. — Планировалось же, что «Бесстрашный» будет сопровождать понтифика.
— Должно быть, они знали, что «Нант» — запасной корабль для этого задания, — предположила Дюваль. — И легче заслать шпиона на «Нант», чем на флагман Вселенского Союза. Так что они послали корабль нас атаковать, выбили нас из строя, и потом «Нант» оказался в идеальной позиции для нападения на корабль понтифика. И вот это второе, — Дюваль указала на Даля, — Я ведь всю планерку думала: «Сколько нужно готовиться, чтобы заслать шпиона? Откуда они знали, что „Нант“ был назначен резервным кораблем для задания, про которое стало известно всего пару дней назад? Насколько это вообще вероятно?» И потом я такая думаю: «Этой серии нужен монтаж получше!» — Она посмотрела на Даля. — И вот тогда-то я и решила, что дам тебе в рожу, как только увижу.
— Дженкинс и правда говорил, что сериал так себе, — сказал Даль.
Дюваль завела руку:
— Не заставляй меня делать это еще раз, Энди.
— А отряд высадки есть? — спросил Финн.
— Да, — ответила Дюваль. — И я в него вхожу. «Нант» замер на месте и молчит, так что «Бесстрашному» было приказано расследовать ситуацию на «Нанте» и защитить корабль понтифика от любой новой атаки. Я служила на «Нанте» и я была в наземных войсках, так что это делает меня проводником для отряда высадки. И я, скорее всего, приведу к смерти их всех, потому что — спасибо, Энди! — я уверена, что мне будет
— Когда мы прибываем? — спросил Финн.
— Примерно через два часа, — ответила Дюваль. — А что?
Финн выудил из кармана маленькую продолговатую синюю пилюлю:
— На-ка, возьми.
Дюваль уставилась на нее:
— Что это?
— Это успокоительное из оринского растения, — пояснил Финн. — Очень мягкое.
— Не нужно мне никакого успокоительного, — заявила Дюваль. — Мне нужно просто еще раз съездить Энди.
— Ты можешь сделать и то, и другое, — заверил ее Финн. — Поверь мне, Майя. Ты сейчас в раздрае, и это знаешь. И, как ты сама сказала, это может подвергнуть риску твой отряд.
— А наркотик, значит, не подвергнет? — подозрительно спросила Дюваль.
— Только не этот, — сказал Финн. — Как я сказал, он очень мягкий. Ты даже не заметишь действия. Ты просто почувствуешь, что тебя немного попустило. Достаточно, чтобы сконцентрироваться на работе, а не на своем настроении. Ни на что другое он не повлияет. Ты по-прежнему будешь сохранять внимание и быстро соображать.
Она опять уставилась на пилюлю.
— На ней ворс какой-то.
Финн стряхнул ворсинку рукавом:
— Вот, — сказал он.
— Ну ладно, — сказала Дюваль, принимая пилюлю. — Но если я начну видеть говорящих ящериц, я тебе врежу.
— Справедливо, — согласился Финн. — Водички тебе принести?
— Да не надо, — сказала Дюваль и проглотила пилюлю. Потом она наклонилась и дала Далю пощечину.
— А это-то за что? — спросил Даль.
— Финн сказал, что я могу и принять таблетку, и съездить тебе, — пояснила Дюваль и наморщила лоб. — Из чего ты, говоришь, она была?
— Из оринкских растений, — сказал Финн.
— И действие очень мягкое?
— Обычно да, — кивнул Финн.
— А то что-то я вдруг какое-то сильное действие чувствую, — выговорила Дюваль и свалилась с койки. Даль подхватил ее, прежде чем она упала на палубу.
— Ты что сделал?! — спросил Даль, сражаясь с бессознательным телом Дюваль.
— Разумеется, я ее вырубил, — ответил Финн, подходя, чтобы помочь ему.
— Ты, кажется, сказал, что эффект очень мягкий, — сказал Даль.
— Я соврал, — признался Финн и взял Дюваль за ноги. Вдвоем они уложили ее обратно на койку.
— И сколько она будет без сознания? — спросил Даль.
— Такая доза вырубает крупного мужика примерно на восемь часов, — ответил Финн. — Так что, она будет в отключке часов десять.
— Она пропустит высадку, — сказал Даль.
— Именно. В этом-то и суть, — ответил Финн и кивнул на Дюваль. — Энди, ты так задолбал этим своим телевиденьем Дюваль и остальных наших друзей, что у них крыши едут. Если ты хочешь съезжать с катушек — на здоровье. Я тебя останавливать не собираюсь. Но я хочу убедиться, что все остальные увидят контраргументы в действии.