Лютер. Книга 1. Начало
Шрифт:
Зои смотрит видеорепортаж с лондонского церковного двора. Головокружительный наплыв камеры, и вот он, Джон, с угрюмым видом топает из палатки криминалистов. Сзади, как терьер на поводке, торопится Роуз Теллер. С высоты вертолета видно (они и оттуда сумели заснять), как Джон прислоняется к стене и, по всей видимости, плачет.
Рука у Зои непроизвольно поднимается к горлу.
На экране снова появляется лицо молодого человека с микрофоном — белокурого щекастого симпатяги.
— Лорна? — Получив, судя по всему, сигнал, он оживленно
Зои сердитым щелчком выключает телевизор и набирает Джона. В ответ — только предложение воспользоваться голосовой почтой.
Да чтоб его! Нипочем не дозвониться до него, когда нужно. Как же он ее бесит подчас! Утверждает, что голосовая почта отсекает праздные звонки. Нет, каков, а?
— Джон, — говорит она в трубку, — это я. Сколько времени, не знаю. Короче, просто рано. Только что посмотрела новости. Перезвони мне, как только сможешь. Я просто хочу знать, что с тобой все в порядке. Пожалуйста. Ну… ты понимаешь.
Она дает отбой связи. Заправляет за ухо прядку волос. Утыкает лицо в ладони и, как мантру, произносит свое имя: Зои, Зои, Зои, Зои… Затем выгибает шею и глядит в потолок.
Звонок. Она хватает трубку. Марк.
— Новости видела? — интересуется он.
— Сейчас смотрю.
— Господи, Зои, с тобой все в порядке?!
Если бы она знала это сама…
— От него что-нибудь было? — спрашивает Марк.
— Нет.
— Думаешь, с ним там все нормально?
— Не знаю, — с легкой двусмысленностью отвечает она. — Понятия не имею, у кого там нормально, а у кого нет.
— Послушай, — говорит он, не поддаваясь на провокацию (за что она его и любит). — Я вот он, здесь, чего бы ты от меня ни хотела. Хочешь, чтобы подъехал, — я все брошу и примчусь. Хочешь, чтобы не лез, — я так и поступлю. Просто дай знать.
— Вот и спасибо, — отвечает она. — Нет, правда. Ценю. У нас вечером скандал вышел, крупный. А тут еще он, по телевизору… плачет. На него совершенно не похоже. И… в общем, не знаю. Просто не знаю, как мне поступить. Все, надо бежать.
— Куда?
— На работу.
— А это… — после секундной паузы спрашивает он, — правильно?
— Ну а что я, по-твоему, должна делать? — горько усмехается она. — Ошиваться дома, не вылезать из телевизора? Если б я только это и делала всякий раз, когда он в какую-нибудь мерзость вляпывается, у меня бы уже никаких работ не было, на которые можно ходить.
Хоуи поднимается к себе в офис буквально за две минуты до того, как из Бристоля прибывает полицейский
Хоуи благодарит и кидает пакет на свой неприбранный стол. Курьер — молоденький констебль с заметным корнуоллским акцентом. Она предлагает ему чашку чая. Констебль застенчиво намекает, что не прочь оприходовать вон тот суповой пакет, который красуется рядом с чайником. А то, дескать, с ночи на ногах, в животе кошки скребут.
Суп он не ест, а пьет. Мимолетом болтают о деле — так, в самых общих чертах. Затем он моет кружку и откланивается. Хоуи прихватывает с собой к столу кофе, надевает наушники, слегка прикручивает звук и открывает пакет с делами.
Не успевает Лютер зайти в тяжелые двери ульем гудящего управления, как его ухватывает за локоть Бенни и волочит к себе в кабинет, где за дверью по-прежнему болтается на вешалке пиджак Райда, взятый из чистки.
Халява нынче какой-то дерганый, глаза на бескровном лице вспучены.
— Бог ты мой, Бенни, — выговаривает Лютер, — ты вообще спал нынче?
— Да какой тут сон. Меня все давит, грызет. Как тут спать, когда ты весь в мыслях: а ведь можно принести пользу людям — вдруг у них без тебя что-нибудь не срастется?
— Оно, как видишь, так и так не срослось.
— Да слышал я. Ты в порядке?
— Да так. Все в конце концов образуется. А у тебя что?
— Фейсбук.
— Я думал, мы это уже проходили.
— Как бы тебе это сказать: и да, и нет.
Чувствуется, что Бенни несет. Он явно хочет что-то сказать, но с трудом сдерживается. Наконец делает вдох и говорит:
— А ну-ка, каково золотое правило социальных сетей?
— «Не делай этого»? — наугад говорит Лютер, вешая пальто.
— Нет. Золотое правило — помещай только такую информацию и образы, которые ты с удовольствием открываешь для всех подряд и под которыми свободно авторизуешься. И Ламберты во многом этим канонам соответствовали.
— Но?..
— Но проблема в том, что, когда я говорю «с удовольствием» и «для всех», я действительно имею в виду — для всех. Проблема же с социальными сетями, да и вообще с Интернетом в целом, такова, что, находясь там, можно легко выдать себя за того, кем ты на самом деле не являешься. Например… — Он подходит к креслу: — Ну-ка, потеснись.
Лютер отодвигается, открывая Бенни доступ к старому бежевому компу с пятнадцатидюймовым монитором, который громоздится на его рабочем столе еще со времен великого технического апгрейда — когда те из сотрудников, кто пошустрее, обзавелись модерновыми плоскими экранами.
Бенни входит в Facebook и снова настукивает по клавишам. И вот уже Лютер смотрит на свою собственную страницу в Facebook, которой у него отродясь не бывало.
— Вот, — объявляет Бенни. — Я ее нынче ночью соорудил — на твое имя.