«…Міласці Вашай просім»
Шрифт:
Заявление мое от 29 марта 1949 года о разрешении мне на основании ст. 5 положения об адвокатуре в СССР заниматься частной адвокатской практикой оставлено без ответа. На последующие три мои заявления о предоставлении мне работы соответствующей моему преклонному возрасту (я родился 20 мая 1878 г.) нотариуса при народном суде или хотя бы разрешением составления заявлений, жалоб и т. п., что зависит исключительно от Министра Юстиции, — я получил отказ. На последнее мое письмо от 12 октября с. г. на имя Министра Юстиции получен мною ответ от 13 октября с. г. за подписью и. о. начальника отдела адвокатуры Минюста БССР с указанием, что «Министерство Юстиции направлений для работы в адвокатуре не выдает» и далее, что «в Брестской облколлегии адвокатов вакантных
В докладе на чрезвычайном VIII Всесоюзном Съезде Советов 25 ноября 1936 года о проекте Конституции СССР тов. Сталин сказал, что «в отличии от конституций буржуазных стран главную роль проекта новой Конституции СССР составляют: ликвидация нищеты большинства и роскоши меньшинства; ликвидация безработицы; труд как обязанность и долг чести каждого работоспособного гражданина по формуле: „кто не работает, тот не ест“. Право на труд, то есть право каждого гражданина на получение гарантированной работы… это устои социализма».
Как сказано в статье «Забота о быте Советского человека», «советский человек хочет жить с покрытием всех своих материальных и культурных потребностей…Но тем досаднее, когда отдельные неполадки в быту мешают труду и отдыху наших людей». Что на это могут сказать Министр Юстиции БССР тов. П. и его министерские сотрудники. Получив последний ответ от 13/Х-51 г., подписанный и. о. начальником отдела адвокатуры, обрадовало, что таковой последовал скоро, но ударило меня то, что «нет вакантных мест в Брестской облколлегии адвокатов». Тогда мне вспомнились слова начальника Управления облюста в ответ на мою личную просьбу о предоставлении мне работы нотариуса. Он сказал мне лично: «Вы воспитаны в духе довоенной польской эпохи и фашистского режима».
Да, я уроженец Польши — род. в Остроленкском уезде, м. Говорово, откуда выбыл в 1911 году безвозвратно. По национальности поляк, но в 1920 году против Советов не воевал. Католик, но не из тех, о которых говорил Антиохийский Патриарх пресскорреспондентам при прощании с Москвой — что были в Ватикане и оттуда получили деньги на войну с Советским Союзом. Национальность моя, которой горжусь, при моем лояльном поведении не лишает меня, сторонника дружбы народов и мира во всем мире, прав Советского гражданина, а в особенности — права на труд. Тов. Сталин тоже в докладе о проекте новой Конституции СССР сказал: «все нации и расы, независимо от их прошлого и настоящего положения; независимо от их силы или слабости должны пользоваться одинаковыми правами во всех сферах хозяйственной, общественной, государственной и культурной жизни общества». Мое прошлое и настоящее положение одинаковое с той разницей, что остаюсь без работы, без которой жить невозможно. Раньше не был буржуем, помещиком, капиталистом, эксплоататором чужого труда, а всегда только лично трудящимся. Это мной передано с хорошим воспитанием в приданое моим пяти дочерям, находящимся с 1946 года в Польше: четыре в гор. Ольштыне (Восточная Пруссия) ул. Болеслава Пруса, д. 10, кв. 1, - работают в разных учреждениях. Пятая дочь с мужем работают в Келецком воеводстве, в местности Кржелёв, в сельскохозяйственном лицее. Муж С. Фаддей есть директором этого лицея, а жена его, моя дочь преподает там же русский язык. Сын их 24-летний, а мой внук, Георгий С. в текущем году получил диплом инженера архитектора. Вот это все мое богатство.
Казалось бы странным, почему имея такую семью не нахожусь с ней вместе? А вот почему: не хочу быть ничьим иждивенцем, даже государства, пока могу сам работать с пользой для народа и государства. Если же почему либо все мои усилия получить соответствующую работу в СССР не увенчаются успехом, конечно, буду вынужден просить лишить меня чести оставаться Советским гражданином и разрешить выехать к моим детям. Уповаю однако на то, что поскольку сия моя исповедь
[Подпіс]
НАРБ, ф. 4, воп. 65, спр. 79, арк. 99-100.
Ліст К. на быў надрукаваны ў «Литаратурной газете», а быў перададзены на разгляд у адміністрацыйны аддзел Брэсцкага абкома КП(б)Б. Апошні прыйшоў да высновы, што ўзнаўляць К. у калегіі адвакатаў немэтазгодна, бо за пяпярэдні перыяд ён «нядобрасумленна ставіўся да сваіх абавязкаў», з’яўляўся сябрам мясцовай рэлігійнай суполкі, быў арганістам у касцёле.
№ 43
ЦК КП(б)Белоруссии тов. Патоличеву
от П. зам. председателя Брестского облсуда
ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА
Нахожу необходимым довести до Вашего сведения о грубом нарушении социалистической законности по Брестской области. Заместитель председателя по уголовным делам Б., при рассмотрении уголовных дел, занимается фальсификацией судебных документов. Протоколы судебных заседаний переписывает с материалов предварительного следствия, тем самым лишает подсудимого всех прав в процессе.
2/VII-1951 года под моим председательством вынесен приговор в отношении осужденных Т. и Ш., которые обвинялись по ст. 2 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4/6-1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». На судебном заседании не было добыто доказательств, что Т. и Ш. занимались хищением или разбазариванием материальных ценностей, а по этому состав преступления был переквалифицирован на ст. 196-1 УК БССР и мера наказания определена по одному году лишения свободы. Срок наказания суд засчитал отбытым, поскольку они просидели уже в ИТЛ по два года.
Н. обвинялся в недоносительстве по ст. 5 указа и по ст. 196-1 УК БССР. Суд не нашел в действиях Н. состава преступления и вынес в отношении его оправдательный приговор, между тем, как он так-же отбыл срок наказания 2 года. Дело это было рассмотрено третий раз в областном суде и по предыдущим двум приговорам все трое были осуждены по указу от 4/VI-1947 года.
Предпоследний раз это дело было рассмотрено под председательством Б., который был заинтересован, чтобы и в третий раз был вынесен приговор анологичный первым двум. Его в этой части стал поддерживать ст. следователь обл. прокуратуры, который вел это дело. Какая у них цель была по этому вопросу трудно сказать, повидимому они не хотели иметь неприятности за незаконное содержание под стражей 3х человек на протяжении 2 лет.
После рассмотрения этого дела на второй день Б. потребовал от меня это дело, не выдать его я не могла, поскольку он выполнял обязанности пред. облсуда. Вместе со ст. следователем они это дело расшили, изъяли нужные им документы и вложили новые, которые усугубляли вину осужденных. Опись бумаг из дела изъяли чтобы не было возможности проверить каких документов в деле не достает. Изъяли постановление написанное мною о назначении экспертизы. Вложили новое, напечатанное на машинке и потделали мою подпись. Поставили новые вопросы перед экспертом, не те что были поставлены мною. И вложили новый акт экспертизы, который не был на суде предметом обсуждения. Об этом деле я поставила в известность Брестский обком партии, прокурора и Министра юстиции БССР. Из Министерства юстиции была проверка по этому вопросу, факты все полностью подтвердились, но пока до настоящего времени никаких мер не принято. Кроме изложенных фактов еще установлено ряд грубых нарушений закона в том, что Б. пропивает дела, будучи летом на пляже, фальсифицирует документы и т. д.