Магия торжествует
Шрифт:
— Сегодня вечером Кейт пыталась связаться с отцом, — сказал Кэрран.
— Вызов огнем? — спросил меня Сайман.
— Позже, — сказала я ему.
— Кто-то вмешался. Я хочу знать, как он выглядел, — сказал Кэрран. — Ты можешь это сделать?
Сайман улыбнулся.
— Конечно.
— Хорошо. Джули, принеси «Полароид».
Сайман потер руки. Кожа на его лице покрылась мурашками, будто по ней прокатился бильярдный шар. Мой желудок тревожно заверещал и попытался опорожниться.
— Да
— Он странный извращенец, но он наш странный извращенец, и он пришел сюда, чтобы помочь. Пусть помогает, — сказала я.
Дерек нахмурился.
Кэрран бросил на него тяжелый взгляд.
— Когда припрет, используй все доступные ресурсы.
— Будь готова, когда будешь готова, — сказал Сайман.
От этого никуда не деться. Я вздохнула и начала.
— Квадратная челюсть…
Пять минут спустя мой оппонент по огненному звонку стоял перед нами. На нем все еще была одежда Саймана, но лицо и волосы принадлежали мужчине в огне.
— Да, — отозвался Дерек. — Это он.
Кэрран разглядывал его, стиснув зубы. Джули сделала несколько снимков.
— Ты не говорила, что он красивый.
Спасибо, как раз то, что мне было нужно.
— Он красив, но с ним было что-то не так.
— В каком смысле? — спросил Сайман.
— Его глаза были… — Я изо всех сил пыталась описать их. — Холодными. Не совсем неживыми, но отстраненными. Нечто похожее на взгляд аллигатора.
— Интересно, — сказал Сайман.
— Он похож на кого-нибудь из древних, кого ты знаешь? — спросил Дерек.
— Нимрод и Астамур — единственные древние люди, которых я встречал лично, — сказал Сайман. — Они не шатаются повсюду, как бездомные кошки.
Я встала.
— Я сейчас вернусь. Если я вернусь и обнаружу, что наш гость ранен, я буду очень расстроена.
Джули открыла глаза так широко, как только могла.
— Навредить? Нам?
Я поднялась наверх и отнесла коробку вниз.
— Мне нужно, чтобы ты взглянул на это.
Сайман вернулся к нейтральной форме и осмотрел коробку, приподняв крышку длинными тонкими пальцами.
— Это артефакт?
— Это оставили у меня на пороге. — Я рассказала ему о сгоревшем мальчике. Чем больше я говорила, тем сильнее он хмурился.
— Сжечь тело заживо, но сделать человека невосприимчивым к боли… — пробормотал он. — Как бы ты вообще начала это делать?
— Я не знаю.
— Если это послание, должен быть какой-то способ подписать его. Если высокомерие этих существ не сильно велико, они верят, что их мгновенно узнают.
— Тетя сказала, что коробка — это обычный способ объявить войну, — объяснила я.
— И вы ничего не нашли ни в коробке, ни на ноже?
— Ничего, кроме одной надписи. — Я нарисовала для него символ.
— Мышьяк? Любопытно, —
— У меня есть тело для тебя, если тебе все еще интересно, — сказала я ему. — Я оставило одно, чтобы показать отцу. — Это была одна из причин, по которой поездка заняла так много времени. Нам пришлось заехать в офис и вытащить запасное тело из морозилки.
— Интересно.
Кэрран последовал за нами к «Джипу» и перенес мешок с телом, обмотанный цепями, в темный фургон Саймана. Мы с Сайманом наблюдали за ним.
— Зачем ты это делаешь? — спросила я.
— У нас были взлеты и падения. Мы партнеры. Иногда деловые партнеры. Для твоего отца я — мешок с магически мощной кровью. Он заковал меня в каменную камеру с зарешеченным узким окном. Каждый день на рассвете солдаты твоего отца входили в мою камеру и молотком дробили мои ноги, чтобы он мог в полной мере воспользоваться моей регенерацией. Я не мог замедлить ее. Мое тело восстанавливало кости и вырабатывало больше крови, и каждый вечер солдаты возвращались, чтобы осушить меня. Я сидел в той камере, глядя на полоску неба, и знал, что никто за мной не придет. Я был бы там до самой смерти.
У нас уже был этот разговор раньше, но я не хотела прерывать его и напоминать ему.
— Потом пришел Кэрран и вытащил меня из той камеры, потому что ты попросила его об этом. — Сайман не смотрел на меня, его взгляд был устремлен куда-то вдаль. — Мне все еще снятся кошмары. Бывают ночи, когда я не выключаю свет, как будто я ребенок. Я.
Я представила его в его ультрасовременной квартире, с лабораторией, с произведениями искусства и атрибутами богатства, на верхнем этаже заколдованной башни, включающего лампу. О, Сайман.
Сайман взглянул на меня, и в его глазах был острый зеленый лед. Он не был похож на человека. Он был похож на существо, поднявшееся из места, где никогда не таял древний лед.
— Я не могу покинуть город. Если я это сделаю, твой отец найдет меня. Это никогда не закончится, если ты не остановишь его, поэтому я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе.
Кэрран запихнул тело в фургон Саймана.
— Я дам тебе знать, что узнаю, — сказал Сайман.
Мы смотрели, как он уезжает.
— Как ты думаешь, что все это значило? — спросил Кэрран.
— Я думаю, он боится моего отца. Он хочет отомстить.
— Думаешь, он нас сдаст?
— Нет. Кроме того, если ты не можешь доверять ледяному гиганту, управляющему страшным фургоном с мертвым телом внутри, кому ты можешь доверять?
Кэрран усмехнулся.
— Он знает, что на всей этой улице живут оборотни, и никто из них не является его поклонником. Он въехал в пасть зверя посреди ночи. Странно. Я удивлена, что он не позвонил заранее.