Махинации самозванца

Романов Илья Николаевич

Я сидел по-турецки. Боялся шевельнуться, чтобы не вспугнуть. Чуть покачивался в такт сонному оцепенению. Смотрел. Вглядывался в ночную темень, освещаемую одиноким окном.

Жевур потоптался вокруг миски с молоком и убежал. Я клял мысленно себя последними словами, что дал ему уйти. Нет, конечно, если бы я его попытался поймать, то хрен бы поймал. Слишком он ловкий. Одно ползание по потолку чего стоит…

Впрочем, мне недолго пришлось себя укорять за бездеятельность. Вскоре они вернулись.

Повторно

к миске вышли уже два жевура. Что ж. Значит, мои подозрения, что шею поцарапал бывший мой выкормыш, полностью подтвердились. Это они. Двое. Те, кого я кормил пальцем, обмоченным молоком. Засовывал палец им в пасти, прежде чем они научились пить самостоятельно. Ну или до того, как они не начали грызть мне палец до крови…

Фырканье маленьких мордочек вокруг тарелки с молоком. Чуть слышимое притопывание коготков по дереву. Малёхонькие язычки, мелькающие над белой гладью молока.

Я смотрел на них через слегка опущенные ресницы. Один больше. Второй меньше. Второй, наверное, самка. Теперь интуитивно понятно, почему мне шею покусывал только один, а не двое. Первый воин, боевик, второй – тыл. Тьфу ты! Как я глуп! Это же не люди! Даже люди различаются по своей культуре, а тут малопонятные животные. Так что к чёрту преждевременные выводы…

Я чуть шевельнулся. Как ноги затекли. Мелкие белые тушки шуганулись от миски с молоком. Я смотрел во тьму. Страха больше не было совсем. Я попытался улыбнуться. Не то что звери понимают мимику, но на сокращение мимики само моё тело реагирует выделением соответствующих гормонов.

– Ну что же ты? Давай слизывай, – попытался я повторить те далёкие интонации в прошлом, обмакивая палец в молоко. – Не фыркай! Пей!

Кто-то скажет, что всё это чушь. Но он дурак. Даже дети людей на подсознании помнят многое из того, что забыли их родители, а что говорить про зверей…

Интонации, слова, мимика, гормоны, обстановка комнаты, запахи. Всё за меня.

– Что же ты, малыш?! Пей, сволочь! Не смей подыхать! – вскрикнул я.

Всё это время я мочил палец в молоке. Потом вёл мокрым пальцем по полу. Потом облизал палец. Потом снова мочил палец в молоке.

Первым среагировал тот жевур, что покрупнее. Блестел красными бусинками глаз. Фыркал. Топтался рядом с миской. Посматривал искоса на меня.

Я в очередной раз облизал свой палец, смоченный молоком. На что я надеялся? Да я и сам не знаю. Тупо делал то, что мне подсказывало сердце. Представьте, есть такой орган, четыре камеры у человека, прокачивает через себя кровь. Учите биологию, хотя бы на школьном уровне, чтобы быть воинствующими материалистами, а не как обычно, дебилами. У материалистов хотя бы есть шанс поумнеть, а у дебилов совсем шансов нет…

Крупный жевур прокусил мне палец. Присасывался. Я терпел. У первых фаланг пальцев нет костей. Там хрящи. Пей мелкий. Во мне пять

литров. Три основных, два резервных. Твоё маленькое тельце отвалит от меня раньше, чем я сдохну от потери крови. Я тебя вскормил. Мне и подыхать, если я что-то неправильно понял.

Мелкий отвалил от меня. Упал на пол спиной, подставив пузико длинного тела. Я, повинуясь эмоциям, потрепал его за подставленное брюхо. Погладил. Поласкал. Дал щелбана по нижней челюсти, когда он попытался меня укусить.

Мелкий жевур не спешил пить молоко. Блистал красными бусинками глаз. Смотрел на меня. Фыркал. Чуть слышно топтался по деревянному полу.

Я в очередной раз тупанул. Сам не знаю, почему я так поступил. Просто протянул руку. Спокойно. Тихо. Без рывков. Приласкав. Схватил за загривок и мокнул мордой в молоко. Как он заверещал. У меня аж уши заложило! Хрен тебе! Пей!

Проснулся первый жевур. Он поначалу был медлительным. Наверно, только поэтому мне удалось его смахнуть рукой. Бил наотмашь. Жевур куда-то улетел. Судя по звуку, стукнулся о стену.

Мелкий жевур верещал на уровне ультразвука. Я, конечно, как и любой нормальный человек, не слышу ультразвук, но способен почувствовать звон в ушах. Макнул мордой в молоко. Макал до тех пор, пока не удостоверился, что выпила.

Эта тварь очнулась. Укусила меня за предплечье. Пила кровь. А я вместо того, чтобы скинуть кровососа… Гладил её, вспоминая, что четыреста граммов живого веса не сможет вместить мои основные три литра крови.

Перед потерей сознания я увидел, как фыркал рядом со мной откинутый жевур покрупнее. Топтался. Видимо, думал, атаковать или нет.

Потом я отрубился. Просто голова закружилась от потери крови. Бывает. Не думай, что ты Бог. Ты всегда человек, даже если тебе от смеси адреналина и норадреналина сносит голову…

Глава 6

О том, как я в очередной раз стал новатором

Очнулся в поту. Болела голова. Но это мне не впервой. Я знаю лекарство. Нужно только дойти до подвала.

Чесалась шея. Ныло правое предплечье. Болела голова. Всё хреново, но после второй бутылки вина всё встанет на свои места.

Ещё раз! Вином никогда не опохмеляйтесь, там меньше двух бутылок не выйдет! Вино не снимает похмельный синдром! А вот напиться заново – это реально!

Жарко. Сорвал с себя остатки белой рубашки. Почему остатки? Всё просто. Ночью кошмары снились. Какие-то мелкие твари нападали на меня. Я отбился. Иду одетый по пояс. Я не люблю так ходить, но в тот момент мне было пофиг. Хотелось пить. Стесняюсь шрамов на руках, груди и лопатке…

На нижнем этаже имения покойного Равура меня встретил Гумус. Открыл рот. Наверное, что-то хотел сказать. И заткнулся от моего лёгкого похлопывания по щеке.