Махинации самозванца

Романов Илья Николаевич

Ивар взбрыкнул. Пытался разжать мои объятия. Не иначе как честь и гордость засвербила в жопе. Хрен тебе! И не таких на захватах удерживали.

– Услышь меня, мой родной… Учитель! – вопил я, удерживая захват на горле. Делов-то, подсечка, заход за спину, левой передавил гортань. Много ли усилий, учитывая, что ты выше почти на целую голову. – Я не могу так, как ты. Я ничтожество на мечах. Я смиренно прошу научить моих дураков не умирать… Помоги. Учитель!

Ивар был уже синий. Походу, я гортань ему передавил. Кашлял. Хрипел. Отдыхал. Приходил в себя.

Великолепная

вербовка. Унизь человека и потом предлагай ему пойти под твоё начало. Ладно бы, если это было по отношению к тому, кого ты можешь сделать, но Ивар как придёт в себя, сделает на мечах всю нашу шайку. Просто он не ожидал от меня такой подлянки…

– Ты!.. – едва пришёл в себя Ивар. Он что-то начал сипеть.

– Тихо! Думай головой! – сорвался я на крик. – Она! Ждёт! Рыцаря! – отдышался я после крика. – Ты уже наёмник, хоть ты сам этого ещё не понимаешь! Я дам тебе рыцаря! Не сразу! Ты сначала должен доказать, что ты воин! Не мне доказать! А моим замшелым пням! Чтобы ко мне не было упрёков! А если ты при этом сдохнешь, то я напишу ей письмо, что ты умер героем! Ты согласен?!

Я откинул от себя мастера. Могр тихо тянет кинжал из-за спины. Гумус хлопает глазами. Дурак! Не готов. Его ещё учить и учить! Подросток, мать его так.

– Ты… – первое слово среди шипения было от Ивара. Портной давно уже свалил в каптёрку. – Мерзавец! Так благородные не поступают!

– Ивар… Я же не благородный! Я бастард! Прости, брат, если чем обидел. Я обещаю только смерть… – я ухмыльнулся.

Врать не буду. Я отвёл от него глаза. Меня подломило. Чувак ищет смерти. Как вы думаете, что он мне ответил?!

Решение Ивара, само собой, мы обмывали в ближайшей таверне. У нашей дружины появился свой мастер по оружию. Чем не повод. Долго там не засиживались. Хлебнули чисто символически. По две кружки на брата. На нас косились, о чём-то шептались за соседними столами.

Ещё бы, не так часто на столе, за которым пьют, ползают зверушки, похожие на ласок, только серо-стального окраса. Моим то ли по хрен на то, что это жевуры, то ли они ещё на старых дрожжах.

Для большинства в таверне жевуры – это просто редкая диковинка, заморская хрень и не более. Только за одним столом в темени угла, похоже, догадались, что это за хрень у нас ползала по столу и нагло отбирала куски мяса прямо с ножа. Впрочем, последние крик не поднимали и с интересом смотрели на нас, ожидали, что будет дальше.

Ничем особенным мы их не обрадовали. Ну, не считать же за инцидент, что разносчик пива попытался смахнуть наглую зверушку со стола? Самец ему просто кисть до кости прокусил. Ну, как сказать, прокусил. Разодрал кисть до кости своими мелкими зубками. Так-то за дело разодрал. Не хрен быть таким тёмным – ласку и жевура путать. А потом ещё я добавил. Добавил больше от шока и совсем не рукой. Просто метнул серебряной монетой в лоб олуху. Типа на лечение и просто по пьяной придури.

Потом нас почему-то сбило с курса. Поехали через Грязный город. Город кузнецов, кожевенников и прочих вонючек.

Ивар, бедолага, ужрался. Всего-то две кружки на брата, хотя не всё так просто. Мы же его неосознанно

спаивали. А что?! Наёмникам можно, а нам нельзя?! Они, падлы, делают «до», а мы по совести делаем «после»…

В общем, как бы вам сказать. Нас занесло. Солнце только садится, а нам всё мало. Как-то случайно нас вынесло туда, куда вынесло.

Я не знаю, в почёте ли тут химики. Ну, может, алхимики. Для меня это одно и то же. В общем, моя тушка пыталась на мандраже понять основы бытия. Кривил нос от резких смесей. Нюхал чуть ли не каждый ингредиент по отдельности. Мои охренели от причуд рыцаря-бастарда, но особо не возникали.

Всё просто. Я по запаху искал серу. Уголь и селитру я и сам могу надыбать, а вот с серой напряги. Я даже не знаю, как она по-местному называется.

– Это что?! – через десять минут поиска спросил я.

– Каярвию, – ответил мне химик. – Будете брать?

– Сколько стоит? Сколько есть?

Зря я, конечно, сказал последнее. Теперь химик поднимет цену. Ну, что сказать, хреновый из меня торговец.

В общем, я выехал победнее на четыре золота и с мешком на несколько кило серы. Для опытов вполне нормально. Для чего-то серьёзного – это мелочи. Если кто думает, что это цена мизер, то приведу пример. В пограничье полный рыцарский доспех стоит около десяти золота. Как вы думаете, дёшево ли я взял мешок серых комочков?!

Если кто думает, что достаточно смешать по трети уголь, серу и селитру, то вы дебилы. Каждая сера, не говоря уже об угле и селитре, это куча производных. Составы меняются в зависимости от сырья. И я ещё молчу о литье стальных трубок, что само по себе требует отдельных технологий. Короче, я взял малый запас серы, просто так. На всякий случай.

Под конец меня занесло обратно. Туда, куда я боюсь возвращаться, но надо вернуться. Боюсь, не потому что тут сдохну. Это самое простое. Я боюсь встретиться с самим собой. Смерть всего лишь отражение в зеркале жизни…

В таверне проставил своим выпивку. Пейте, братья. Жрите, братья. Гумус сунулся за мной следом на второй этаж. Ну прости, мой мелкий. Пускай я этого никогда не скажу. Вместо этого я пнул его с лестницы, со второго этажа со словами:

– Куда лезешь?!

Дурак. Если я сдохну, то я сам дурак. А если ты сдохнешь, то тебя никто не просил рыпаться. Живи, мелкий. Если кто не понял, то мне не нужны наркоманские сны. Я пришёл за ответами. Я не боюсь. «Нет боли, нет страха, нет жалости». Спасибо, Барг. Но ребра я тебе всё равно никогда не прощу…

Дверь с ноги. Кто-то в балахоне подвернулся под руку. Сам дурак, нефиг было под руку лезть.

– Ты! – самое умное, что я смог сказать.

– Я, – ответил жрец. – Ты вовремя. Садись!

– Не боишься? – Воротник на моём камзоле зашевелился. – Это со мной…

– Сам-то не боишься носить на себе такой воротник? – мне показалось, или он надо мной смеется.

– Дураки не знают страха…

– Иди отсюда, щенок! – внезапно закричал Халмар. – Не готов! Потом придёшь!

Вот и весь разговор. Я вывалился из комнаты жреца. Во я лажанулся. Тихо дополз до своей комнаты и отрубился.