Мальчик, который умел летать

Рихтер Гала

Мне надо забрать из гнезда гарпии ее яйцо. Все так просто. И так сложно. Это — Испытание.

— Собрался, — отвечаю я на тимуров вопрос, — Что с того?

Он снова начинает шипеть сквозь зубы ругательства.

— И ты, альтернативно одаренный, блин, решил, что я тебя одного отпущу, да?

И поднимаю на него глаза. Нервно вздрагиваю.

— Мы в "связке", — напоминает Тимур, — Я — твой Спутник. Один ты там и останешься, будешь за червячка в их гнездышке, дай бог, чтобы быстро склевали. Если найдешь его, конечно. Ориентируюсь я лучше тебя. Летаю

тоже. Вдвоем есть шансы забрать яйцо и свалить незамеченными. Представляешь, что здесь будет, если гарпии поймут кто у них яйца таскает? Белая полярная лиса будет, вот что. Так что, красть надо быстро и тихо. Лучше сначала все разведать, но если там с твоими и вправду какая фигня творится, то уже не до пируэтов.

Я молчу. Не могу ничего сказать, слова не идут. Хотя надо бы его развернуть и отправить куда подальше…одно дело собой рисковать, другое — кем-то.

— Ты… зачем? — спрашиваю я глупо, — Жалко стало? Или потому что ты — мой Спутник?

Тимур устало поднимает глаза к потолку.

— Господи, если ты есть, дай мне силы… Кир, ты — дурак. Набитый, полный и это… стоеросовый. Плевать мне на твою тонкую ранимую душу, меня бы кто пожалел! Плевать мне на то, Спутник я тебе или нет! Ты — мой друг. Мой отец друзей не бросал. И я не бросаю, ясно?!

К щекам приливает кровь. Я готов хоть сейчас лететь к гнезду гарпий. Черт с ним, с Испытанием. Вместе всё у нас получится. Ведь все так просто, когда кто-то помогает тебе просто так.

Нет, не кто-то.

Друг.

9.

Уже наступает ночь. От открытого окна тянет холодом, но я все стою и смотрю на горы. Где-то там — гарпии.

Тимур сидит на моей кровати и листает какие-то книги, которые притащил из библиотеки. Время от времени ругается.

— Блин, как все сложно. Жалко, интернета нет, в гугле бы точно нашли, — говорит он странную фразу. Я оборачиваюсь.

— Ты что ищешь?

Тимур поднимает глаза к потолку. Наверное, он уже говорил, а я прослушал. И точно:

— Кир, ну ё-моё, я же уже говорил — ищу информацию по гарпиям. Не может быть, чтобы в местной библиотеке ее не было, должна быть обязательно!

Сажусь рядом. Беру в руки одну из книг. Тяжелая. В кожаном переплете, с металлической застежкой — головой льва. Я такие только в кино видел.

— Что-нибудь нашел? — спрашиваю я. Мне стыдно, что не помогаю в поисках.

Тимур пожимает плечами:

— Так, по мелочи. Если не считать габаритов и того, что они сторожат Замок, обычные хищные птицы, как орлы, например.

— А, — говорю я. Орлов я никогда не видел. В городах они особо не летают. Ястреба видел один раз, он голубей гонял в одном дворе.

Кажется, Тимур все понимает. Он отнимает у меня книгу и спрашивает:

— Ты хотя бы примерно себе представляешь, что мы должны делать?

Отчаянно мотаю головой. Совсем не представляю. Тимур вздыхает.

— Черт, и я…Ладно, давай дальше искать.

Он вновь зарывается в книги, а я выхожу в коридор. Надо бы выпить чего-нибудь горячего, горло опять болит.

На кухне тихо. Разжигаю очаг, вешаю

над огнем чайник. И думаю… Думать надо быстро, завтра вылет. Я не могу ждать. В Казани случилось что-то очень плохое с ребятами, которые были моей семьей.

За окном снова начинается снегопад.

Чайник потихоньку начинает закипать. Я беру с полки кружку и вдруг слышу голос.

— Эту кружку не бери, у нее трещина.

Айше стоит у двери, кутаясь в пуховую шаль. У нас такие продавали старухи на рынке. Она входит, садится на ближайшую скамью.

— Это моя кружка была, а потом ее Лата случайно уронил и чуть не разбил. Она с виду вроде цела, а на самом деле… — она вдруг резко замолкает. И говорит странно, — … совсем как я… Разбитая, а трещины не видно.

Ставлю кружку на место, сажусь рядом.

— Ты чего здесь? Поздно уже.

Она кивает на чайник — черные косички коротко взлетают в воздух и падают.

— Пить захотелось.

Вода в чайнике начинает бурлить. Я разливаю кипяток по кружкам и протягиваю одну Айше.

— Спасибо, — говорит она и по привычке делает движение правой рукой. Потом одергивает себя и протягивает левую. Я неловко отвожу глаза. Айше вздыхает, — Кир, это ерунда, все заживет. Главное, что живая. Я ведь почти упала тогда, сознание потеряла. Если бы не ты…

Сердито отмахиваюсь:

— Ничего я не сделал. Лата наверное злится, что не он первым успел.

Она вдруг смеется.

— Смешной ты, Кир. И маленький еще, — вдруг добавляет она, подумав.

Почему она так сказала? Не знаю. Не пойму, наверное.

Горячая вода приятно согревает горло. Я делаю еще глоток и вдруг начинаю рассказывать ей об Испытании. Айше слушает, не перебивая, лишь иногда делает маленькие глотки из кружки.

— …я не знаю, как выкрасть это яйцо, — заканчиваю я. Рассказ получился нескладным. Не люблю я говорить все-таки.

Айше задумчиво смотрит на меня.

— Их гнездо за Близнецами, там, где пять скал полукругом, помнишь? Нет, не помнишь, наверное, ты же не летал туда… — говорит она, — Они охотятся днем, ночью спят в гнезде. Гнезд всего пять — по одному на скале. Гарпии — одиночки, у каждой семьи свой охотничий надел.

Ошеломленно на нее смотрю.

— Откуда ты знаешь?

Она пожимает плечами:

— Лата рассказал. Он хотел лететь туда, мстить за меня и еще что-то такое. Лейка его в чулане заперла, специально место выбрала, где окон нет.

Улыбаюсь, а сам пытаюсь представить себе Лату там. Да, у него лучше бы вышло. Но у меня нет выбора.

Я ставлю чашку на стол и встаю. Надо рассказать это Тимуру прямо сейчас.

Айше перехватывает меня в дверях.

— Удачи тебе, Кир, — говорит она и касается здоровой рукой моей руки. Я краснею, — Ты справишься.

Надо что-то ответить. Только в горле почему-то пересыхает.

— И ты справишься, — шепчу я еле слышно и выбегаю.

Мы вылетаем на рассвете. Небо затянуто серыми тучами, на востоке светлеет. Мы летим на запад. Близнецы — это две огромных скалы, виднеющиеся на западе.