Маленькая балерина (Антонина Нестеровская, княгиня Романовская-Стрельницкая)

Арсеньева Елена

Гавриил убил бы его, когда б у него была хоть одна лишняя минута. Но он схватил приготовленное штатское платье и помчался в Измайловские роты.

Там уже, конечно, все были вне себя от волнения. Иеромонах удивлялся, что ж это жених не едет, и заподозрил неладное. Но тут влетел Гавриил. Мигом переоделся в захваченный штатский костюм зеленовато-серого цвета… и обнаружил, что забыл галстук. Пришлось позаимствовать сей необходимый предмет у Нининого дядюшки. Однако его галстук, во-первых, был черный, а во-вторых, фальшивый, то есть не завязывался, а застегивался сзади под воротом сорочки. Господи, он оказался ужасно широк Гавриилу, и тот постоянно его поправлял. Иеромонах посматривал на жениха подозрительно… Наконец все, слава богу, было закончено, теперь Гавриил и

Нина вполне принадлежали друг другу.

После обручения Гавриил настоял, чтобы Нина ушла из театра. Нечего, понимаете ли, почти замужней женщине выставлять напоказ свои хорошенькие ножки перед другими мужчинами! Нина не обладала таким сильным характером, как Матильда, которая вполне подавила ревность своего обожаемого князя Андрея, рабски восхищавшегося каждым ее поступком, словом, движением. Нина не посмела ослушаться любимого и оставила балет. Впрочем, любовь и спокойствие Гавриила значили для нее куда больше, чем все сольные партии в мире! Она нашла квартиру в доме страхового общества «Россия» на Каменноостровском проспекте, напротив Александровского лицея. Дом был прекрасно построен известным архитектором Бенуа, причем построен с современным комфортом. В то время в Петербурге было еще мало таких домов, и Нина очень гордилась своей квартирой. А Гавриил получил теперь свою квартиру в Мраморном дворце и с удовольствием обустраивал ее, втихомолку надеясь, что настанет день, когда они будут жить здесь вместе с Ниной!

Увы. Не сбылось.

Началась война.

Брат Гавриила Олег, который постоянно вел дневник, записал в эти дни: «Мы все пять братьев идем на войну со своими полками. Мне это страшно нравится, так как показывает, что в трудную минуту царская семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчеркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне только радостно, что мы, Константиновичи, все впятером на войне».

Перед отбытием на фронт Иоанн заказал раннюю службу в дворцовой церкви в Павловске, чтобы братья успели причаститься. Церковь была пуста, пришла только жена Иоанна, сербская принцесса Елена Петровна, Нина и какая-то простая женщина. Пока братья причащались, она плакала навзрыд и бормотала молитвы…

Когда эшелон, в котором должен был отправиться 4-й эскадрон Гавриила, грузился на Александровской станции, Нина приехала проводить его. Она сидела в автомобиле с сестрой, и Гавриил мог улучить минутку, чтобы посидеть с ними. Но вот настала минута расставания. Гавриил еле находил в себе силы сдерживаться. Наконец длинный поезд тронулся, и Гавриил еще долго видел у путей маленькую фигурку обожаемой женщины.

Нина только теперь дала волю слезам. Сестра увезла ее чуть живую: на нервной почве у нее сделался колит, и три дня она была без сознания. Теперь для нее началось время страха, напряженного ожидания вестей, ловли слухов, чтения газет, в которых публиковались списки погибших.

Гавриил участвовал в первом наступлении русской армии на германскую территорию и в последовавшем вслед за тем отступлении. Он был в бою, где его подразделение попало в окружение и спаслось только чудовищным броском через канавы и болота, но многие его друзья утонули в воде и иле… В конце октября 1914 года Гавриил был отозван домой в Петроград, потому что здоровье его, и без того слабое, совсем пошатнулось от перенесенных лишений и волнений.

В 1915 году был убит его брат Олег. В том же году после долгой болезни умер отец, великий князь Константин Константинович. Накануне погиб на фронте Константин Багратион… Да, императорская фамилия и впрямь делила все беды со своим народом!

Осенью 1916 года Гавриил поступил учиться в Военную академию и в возрасте двадцати девяти лет получил звание полковника. Продвижение по военной службе шло быстрее во время войны — его отец и дед дослужились до полковника в тридцать два года.

Перед Пасхой 1916 года из Греции в Павловск приехал двоюродный брат Гавриила, королевич Христофор Греческий. Он приехал навестить свою мать, греческую королеву Ольгу, которая с 1914 года жила в России и ухаживала за ранеными в госпитале. В это время Христофор был влюблен в

одну богатую американку по фамилии Лидэ и хотел на ней жениться. Он хотел получить у матери разрешение на этот брак — и получил-таки!

Гавриил и Нина признались ему, что обвенчаться — самая большая мечта их жизни. Но они не хотели вступать в брак без разрешения государя. Христофор, который был очень счастлив, решил, что его матушка может уладить все на свете. И попросил ее поговорить с императором. Королева Ольга и впрямь поговорила с государем, однако тот ответил, что не может разрешить Гавриилу жениться на Нестеровской, потому что это может послужить предлогом для других членов императорского дома просить о том же.

Ну что ж, приходилось ждать нового удобного случая обратиться к Николаю с просьбой. И такой случай вскоре представился — благодаря болезни Гавриила. Теперь его пользовал доктор Варавка, который часто бывал в Царском Селе, потому что среди его пациенток была Анна Вырубова, любимая фрейлина и подруга императрицы. Варавка очень любил Гавриила и отважился поговорить с самой императрицей Александрой Федоровной о той глубокой страсти, которую тот питает к Антонине Нестеровской. Он так убедительно расписал нерушимую любовь и верность молодых людей, что чувствительная императрица пожалела бедных влюбленных, которые разлучены только людскими предрассудками. Что и говорить, времена менялись не по дням, а по часам! Она пообещала убедить мужа дать Гавриилу и Нине разрешение венчаться. Может быть, предупредила она, для виду их сначала накажут, может быть даже, им придется на время покинуть Россию, но это ненадолго!

Гавриил и Нина уже начали готовиться к свадьбе, но… но в это время был убит Распутин. Как и почти все (кроме царя и царицы!) Романовы, Гавриил был на стороне великого князя Дмитрия Павловича и Феликса Юсупова. Разумеется, императрица не могла ему этого простить.

Настроил Гавриил против себя и императора, потому что присутствовал на собрании 29 декабря 1916 года у великой княжны Марии Павловны, когда было написано письмо государю с просьбой простить Дмитрия и, принимая во внимание его слабое здоровье, не ссылать его на персидский фронт. Под письмом стояло шестнадцать подписей: почти всех Романовых, находившихся в Петрограде. Первой подписалась Ольга, королева Греции, королевское звание которой обязывало ее возглавить список. Дальше подписи располагались в порядке престолонаследия: Мария Павловна-старшая, Кирилл Владимирович, его жена Виктория и братья Борис и Андрей, отец Дмитрия Павел Александрович и сестра Мария Павловна-младшая, мать Гавриила Елизавета Маврикиевна и его брат и невестка, Иоанн и Елена, а также сам Гавриил и его братья Константин и Игорь, великие князья Николай Михайлович и Сергей Михайлович.

Через два дня от государя пришел короткий ответ:

«Никто не имеет права на убийство, я знаю, что у многих из вас нечиста совесть, поскольку в деле замешан не только Дмитрий Павлович. Удивлен, что вы обращаетесь ко мне. Николай».

И письмо родни, и ответ Николая стали немедленно известны всему Петрограду. Это еще больше восстановило всех против умирающего режима…

Днем 26 февраля 1917 года Гавриил был, как всегда, в академии. Перед самым концом занятий ему позвонила Нина и попросила немедленно вернуться домой, только непременно снять императорский вензель на автомобиле, потому что в городе происходит что-то неладное. Снять вензель попросил и шофер, потому что начались уличные беспорядки. Гавриил не согласился — и благополучно добрался до дому, ничем не оскорбив свою гордость.

Однако вскоре о гордости императорской фамилии пришлось забыть, потому что сама эта фамилия перестала существовать. Свершилась Февральская революция, и посреди разрушения всего прошлого мира единственным радостным событием была для Гавриила возможность немедленно жениться на Нине. Правда, это все же должен был быть тайный брак… ну, скажем, относительно тайный, потому что о нем знали все братья Гавриила, и даже матушка нашла в себе силы благословить и обнять его. Хотя с Ниной она не встречалась, конечно. Ну что ж, их примирение было теперь только вопросом времени.