Маленькая хозяйка большой кухни

Лакомка Ната

Наконец, пришло время ужина, и я, проверив сервировку всех блюд, отправила наверх подносы с тарелками, чашками и супницей, с нетерпением ожидая, когда вернётся экономка и скажет, как был принят изменённый ужин.

Дорис и служанки сидели на табуретках, чинно сложив на коленях руки, и наблюдали, как я вышагиваю вдоль кухни туда-сюда, прислушиваясь к любому шуму на втором этаже.

– Им понравится, мисс, - утешила меня Дорис. – Обязательно понравится.

Ответить на утешение я не успела, потому что в кухню вошла госпожа Пай-Эстен в сопровождении служанок,

которые несли подносы, и пустые блюда лучше всего сказали о том, что ужин пришёлся господам по вкусу.

– Теперь можно и нам поужинать, - сказала Дорис, очень довольная.

– Ужинайте, - разрешила экономка, и лицо её приобрело ещё более кислое выражение, чем было днём. – А после ужина, - добавила она, так и сверля меня взглядом, - милорд сказал, что будет ждать мисс Браунс в своей спальне.

Глава 15

В кухне стало так тихо, что слышно было, как ветка яблони шелестит за окном. Служанки во главе с Дорис просто потеряли дар речи, а я мысленно поблагодарила леди Кармайкл, благодаря чьей неустанной заботе я ещё с детства привыкла не показывать, как больно ранят бестактные слова.

– Так мило, что вы сообщили мне об этом, дорогая госпожа Пай-Эстен, - сказала я с улыбкой. – Только вы могли бы сделать это не таким драматическим способом. Что теперь подумают о вас?

Тут я сделала паузу, с удовольствием наблюдая, как на бледных скулах экономки появляются два алых пятна.

– Что подумают обомне? – переспросила она с таким оскорбительным высокомерием, что леди Кармайкл вполне могла бы поаплодировать, если бы услышала.

– Не обо мне же, - пожала я плечами. – Но, между нами говоря, сводня из вас никудышная. Экономка хорошая, а сводня – так себе.

В кухне стало ещё тише, и даже яблоня за окном перестала шелестеть.

– Вы о чём говорите, мисс Браунс? – с запинкой произнесла госпожа Пай-Эстен. – Вы бредете?

– При полном сознании и в твёрдой памяти, - ответила я, поправляя чепец и одёргивая передник. – Никакого бреда. Просто запомните, что своднические дела не терпят шума и суеты. Они любят тишину и тайну. Вы вполне могли бы проявить тактичность и шепнуть мне на ушко, что милорд желает послушать какой-нибудь лёгкий романчик перед сном. А не кричать об этом на весь дом.

– Я – кричать?!. Ну, знаете… – экономка круто развернулась и умчалась из кухни, а я осталась один на один с шокированной прислугой.

Это было посложнее, чем вывести из себя госпожу Пай-Эстен. Я глубоко вздохнула и обернулась, продолжая безмятежно улыбаться. Четыре пары женских глаз настороженно смотрели на меня, и я смело встретила эти взгляды.

– Не обращайте внимания, - сказала я как можно небрежнее. – Теперь я – любимая игрушка милорда и миледи на пути к здоровому образу жизни. Я посоветовала читать перед сном для успокоения нервов, а господа решили, что этоядолжна читать им. Немного утомительно, но книги попадаются интересные, так что я не жалуюсь, - я болтала всё, что приходило в голову, и постепенно лицо Дорис расслабилось, а её помощницы неуверенно улыбнулись мне в ответ.

Яблоня

снова зашелестела листвой, и на подоконник запрыгнул Сэр Пух.

– Вы кстати, доблестный рыцарь, - сказала я, хватая его за шкирку. – На сегодня запру вас в кладовой. Ловите мышек и не беспокойте хозяев.

У кота был слегка обалделый вид, когда я без особых нежностей отправила его в кладовую и заперла двери.

– Это чтобы он не помешал сну леди д`Абето, - пояснила я, когда Дорис хотела возразить против заключения Сэра Пуха. – И отсюда он никуда не денется. Завтра мы предъявим миледи её любимца, и у неё с самого утра будет хорошее настроение.

– Да, верно… - прошептала Дорис, соглашаясь.

– Тогда всем – спокойной ночи, - объявила я весело. – Мы хорошо поработали и заслужили отдых. То есть, не все ещё заслужили, - на этих словах я ткнула себя пальцем в грудь.

Девицы прыснули, кухарка позволила себе усмехнуться.

– Увидимся завтра, - сказала я на прощание и вышла из кухни, позволяя себе, наконец-то, снять улыбку, и закипая от праведного гнева.

Ох уж эта госпожа Пай-Эстен! Не могла не уколоть! Всё понятно, что ты защищаешь позиции Труди, но неужели для этого надо унижать других?

Проходя к лестнице, я на минутку остановилась перед портретом матери герцога. Когда я впервые увидела эту картину, мне показалось, что вид у леди Ратленд был усталый, но сейчас, при свете свечей, мне почудилось, что женщина с портрета смотрит настороженно… И смотрит прямо на меня.

Знала ли мать, находясь на том свете, как страдает ей ребёнок на этом? Наверное, знала. И переживала, что какая-то помощница кухарки взялась за дело, с которым не справились королевские медики.

– Не волнуйтесь, леди, - негромко произнесла я, обращаясь к портрету. – Я позабочусь о вашем сыне.

Шорох на верху лестницы заставил меня вздрогнуть, но на втором этаже я никого не увидела, и это было к лучшему – не хватало ещё, чтобы меня застали, когда я разговариваю с картиной. Лишний козырь в кармашек экономки.

Взбежав по ступеням, я остановилась перед комнатой герцога, ещё раз глубоко вздохнула и постучала. Мне не ответили, и я повернула дверную ручку, медленно открывая дверь.

– Милорд, можно войти? – позвала я с порога.

– Входите, мисс Браунс, - раздался голос де Морвиля из смежной комнаты. – Я уже в ванне. Жду вас.

Конечно, это было моё предложение – помогать ему с купанием, лечением, и делать массаж, но тут я в замешательстве остановилась на пороге, прикусив мизинец. Возможно, госпожа Пай-Эстен совсем не приврала, передавая мне приказ герцога? А сам герцог решил… решил…

– Мисс Браунс?
– снова позвал герцог. – Что-то не так?

Прежде чем ответить, я на цыпочках подошла к ванной комнате и заглянула одним глазком.

Де Морвиль, действительно, уже лежал в ванне, расслабленно облокотившись на её край, и ещё мне было видно колено, выставленное из воды. Выдохнув с облегчением, я зашла в купальную комнату и сказала, стараясь говорить как можно непринуждённее: