Малиновка поёт лишь о любви...
Шрифт:
– Пойдемте-ка обратно, - сказал он, поддерживая девушку. – Я и так похитил слишком много вашего внимания.
– Мне было очень приятно ваше общество, - возразила Дьюлла.
– Признайтесь, что сейчас вы просто кокетничаете.
– Дерзкая девчонка! – воскликнул король, и в уголках глаз обозначились смешливые морщинки.
– Пусть его величество простит меня. Это была не дерзость, а глупость…
Резкий окрик заставил их посмотреть на ивы, возле которых оставались лошади.
– О! Это Рик! – обрадовалась Дьюлла.
– В самом деле, - признал король. –
Появление Рика заставило сердце Дьюллы забиться быстрее, но уже в следующую секунду она нахмурилась. Кузен бросил коня, даже не привязав, и теперь бежал по берегу навстречу к ним, и лицо у него было мрачнее грозовой тучи.
– Что-то случилось? – переполошилась Дьюлла. – Он сам на себя не похож!
– Сейчас узнаем, - король тоже был встревожен.
Несмотря ни на что, Дьюлла не могла не залюбоваться Риком. Он бежал легко и красиво, как не смог бы бежать, наверное, и здоровый человек. Он даже не запыхался, когда поравнялся с ними, и сразу схватил Дьюллу за руку, оттаскивая от короля.
– Что-то случилось? – спросил его величество.
Рик был бледен, как смерть, и заговорил сквозь зубы:
– Напоминаю вам, что Дьюлла – моя сестра.
– Хм… я не забыл об этом.
– Рик, что ты… - начала Дьюлла, но он жестом приказал ей замолчать.
– И мы сейчас же покидаем охоту и ваш замок.
– А! – король начал кое-что понимать и хмыкнул. – Уважаю ваше решение. Но неужели вы лишите это милое создание сегодняшнего праздника? Будет музыка, и танцы, и повара расстарались приготовить…
– Прошу простить, - Рик кивнул и потащил Дьюллу прочь.
– Да подожди же… - попыталась она объясниться.
– Как вы волнуетесь за сестру, Босвел, - сказал им вслед король. – Вы не доверяете своему сюзерену? Девушка не хочет уходить. Оставьте ее.
Рик остановился, но руки Дьюллы не выпустил.
– В деле чести моей сестры, сир, - сказал он, оборачиваясь к королю, - я никому не доверяю. Даже самому себе.
– Ого! Громко сказано. Вы обвиняете меня в покушении на честь?
Дьюлла вскрикнула, но мужчины не обратили на нее никакого внимания. Она пыталась разжать пальцы Рика, обхватившие ее запястье, но он держал ее железной хваткой.
– Что же вы замолчали? – спросил король.
– Рик, не говори сгоряча, - зашептала Дьюлла, которой стало страшно до дрожи в коленях. Она впервые видела кузена таким – лицо его потемнело, глаза горели мрачно, и на короля он глядел безо всякого почтения, пропустив мимо ушей ее мольбы.
– Даже думать об этом не хочу, - сказал он веско.
– Но если ваше величество решили сделать из моей сестры альковную игрушку, я этого не позволю, пусть даже придется вас убить.
– Боже! – простонала Дьюлла, закрывая лицо ладонью.
– Вы забываетесь, - сказал король, и сказал это вовсе не шутливо.
– А на что вы рассчитывали? Что я буду смотреть на ваши игры? – не остался в долгу Рик.
– Замолчите, пожалуйста, замолчите оба! – закричала Дьюлла, бросаясь Рику на шею. – Его величество выше всех подозрений! Не обвиняй его! Мы всего лишь беседовали… Моя лошадь убежала, и его величество
Король подумал и кивнул, и грозная складка между бровей разгладилась.
– Разрешите нам удалиться? – продолжала Дьюлла. – Благодарю за честь, что вы оказали мне, и за внимание, и за доброту, но сейчас нам с Риком лучше кое-что выяснить.
Король снова кивнул:
– Конечно, леди Шер. А я вернусь к своим людям. Наверняка, меня уж потеряли…
Дьюлла торопливо поклонилась и повела кузена прочь.
– Ты вел себя, как медведь Рик! – набросилась она на него, едва они оказались под сенью рябин, которыми густо порос край оврага, доходившего почти до озера. – Учил меня почтительности, а сам разговаривал с королем, как будто он тебе дровосек из дремучего леса!
– Он обнимал тебя, - процедил Рик сквозь зубы, и глаза у него стали совсем черными.
– Он поддержал меня! Я подвернула ногу, и он поддержал! А ты поторопился увидеть зло там, где его не было! Поверь, не было сказано ни единого оскорбительного слова. Мы говорили о моей матери, он спрашивал, как мне жилось с тобой, а теперь – в замке…
– Нельзя так доверять мужчинам, - Рик схватил ее за плечи и встряхнул – не сильно, но Дьюлла поморщилась. – Пойми, - увещевал он, - король – всего лишь мужчина.
– Похоже, ты считаешь, что благородство – только твое качество!
– сказала Дьюлла в сердцах, уже и сама распаляясь от гнева. – Может, прекратишь трясти меня? Благородный рыцарь?
Рик вздрогнул от этих слов и сжал плечи девушки еще сильнее.
– Нет, - сказал он жестко, - я совсем не благороден, потому что думаю только о грехе, - а в следующее мгновение поцеловал Дьюллу – жарко, напористо, заставив ее раскрыть губы, и коснувшись языком ее языка.
Поцелуи под рябинами были прямой дорогой к преступлению, и Рик, обуздав себя неимоверным усилием воли, оторвался от кузины.
– Видишь? – сказал он хрипло.
– Даже я, твой брат, не могу противиться твоим чарам, что уж говорить о других мужчинах…
Он хотел испугать ее, чтобы поняла силу страсти, одумалась, и теперь не отрываясь смотрел в лицо кузины – такое прекрасное, белое и розовое, с алыми, будто кровь, губами. Она стояла перед ним, закрыв глаза, и молчала, а потом коротко вздохнула и подняла ресницы.