Мантык, охотник на львов
Шрифт:
Задумался Императоръ Александръ III. Зналъ онъ, какъ нужна Россіи такая угольная станція, нужна для его дтища — Добровольнаго флота, но зналъ такъ же, какъ ревниво берегутъ иностранцы вс эти мста отъ Русскаго глаза. Не позволять, помшаютъ… А воевать изъ за этого Россіи не стоить. Крпко стоялъ за миръ Императоръ Александръ III, не даромъ прозвалъ его народъ — «царь-Миротворецъ». Все это, вс свои думы и сомннія, высказалъ Государь Ашинову. Ашиновъ говорить: — «Ваше Величество! только дозвольте… Только глаза закройте на мои дла. А я дйствовать буду по казачьи, самъ отъ себя. Какъ Ермакъ воевалъ предку вашему царю Ивану Грозному Сибирь отъ Кучума, какъ ходили казаки Полунинъ и Дежневъ, ажъ до самой Америки, такъ и я наберу дружину лихихъ молодцовъ и заберу съ нею, что надо. Поль Африки завоюю! Кровь волжскихъ казаковъ течетъ во мн. Можетъ быть, я и самъ потомокъ Ермака, покорителя Кучумова царства!»
Коля
— И опять колебался Государь. Пшимъ, или коннымъ, или на ладьяхъ по глухимъ сибирскимъ ркамъ, какъ ходили по Азіи казаки, въ Африку не пойдешь. Везд заставы, таможни, досмотры. Въ Константинопол, въ Портъ-Саид, въ Суец, въ Аден — какъ проскочишь сквозь эту сть, да еще съ цлымъ отрядомъ? «А мы», — говорить Ашиновъ, — «подъ видомъ монаховъ. Монастырь, моль, строить хотимъ въ Африканской пустын. Хотимъ уподобиться святымъ пустынножителямъ»… Ну и уговорилъ Императора Александра III, и не то, чтобы Государь даль на это согласіе, но просто, приказалъ: — не мшать Ашинову действовать. Ашиновъ кликнулъ кличъ. Набралъ разнаго народа. Были и казаки, была и молодежь. Такъ изъ гимназіи, гд тогда учился дядя Петя — бжалъ онъ самъ и два его товарища и собралась ватага — человкъ триста. Мамочк разсказывали, что недоразумнія начались у нихъ съ самаго отплытія изъ Одессы. Въ Портъ-Саид — казаки-монахи высадились и такъ наскандалили, что англичане заарестовали ихъ, посадили на баржу и вывели въ море. Большихъ трудовъ стоило Ашинову и нашему консулу высвободить ихъ. Наконецъ, прошли Суэцкій каналъ и посл семидневнаго плаванія по Красному морю вошли въ Таджурскій заливъ. Казаки — ашиновцы скинули съ себя монашеское платье, принарядились по военному, изготовились брать арабскую крпость Таджуру, покорять новыя земли подъ Благо Царя. И вотъ тутъ случилась ошибка. Вмсто того, чтобы высадиться противъ Таджуры и идти воевать независимаго Таджурскаго султана, Ашиновъ высадился противъ Обока и поставилъ тамъ свой лагерь по военному. Французскій гарнизонъ Обока состоялъ изъ одного французскаго сержанта и нсколькихъ чернокожихъ солдатъ. Но тамъ разввалось французское знамя, тамъ былъ телеграфъ.
Телеграфъ заработалъ. Пошла телеграмма въ Джибути, оттуда въ Парижъ, изъ Парижа въ Петербургъ. Что за люди стоятъ безъ спроса, безъ разршенія на французской земл? Разв есть война между Франціей и Россіей? Изъ Петербурга отвтили, что войны нтъ, что то люди вольные, и правительство за нихъ не отвтственно… Ашиновъ, между тмъ, въ своемъ лагер готовился къ бою. Вс достали ружья, шашки и кинжалы, собирались штурмомъ брать Обокскую крпость!
— Что же имъ никто не сказалъ, — воскликнулъ съ досадою въ голос Мантыкъ, — что они ошиблись?
— Изъ Джибути пришла канонерка со скорострльными пушками, — продолжалъ свой разсказъ Коля. — Свистнула по ашиновскому лагерю шрапнель. Разметала палатки, погнала людей. Дло обернулось не въ шутку. Думали воевать съ дикарями, вооруженными плохими ружьями и копьями, воевать пришлось противъ артиллеріи и прекрасной французской морской пхоты. Не готовые для такого боя Ашиновцы разбжались.
Самъ Ашиновъ выкинулъ блый флагъ и съ остатками своего отряда сдался. Его потомъ доставили въ Петербурга, тамъ признали сумасшедшимъ и онъ вернулся къ себ въ Саратовскую губернію, гд и сталъ тихо жить. Т люди, которые разбжались по пустын — погибли. Кто умеръ отъ голода и жажды, кто былъ убитъ въ пустын дикарями. Французы собрали ихъ тла и тла убитыхъ первыми пушечными выстрлами и похоронили ихъ на гор. Вс они были узнаны и списки ихъ были составлены. Дяди Пети не было среди погибшихъ. Не оказалось его и среди тхъ, кто вернулся съ Ашиновымъ. Родители дяди Пети разыскивали его повсюду: — его не было нигд. Тогда стали считать, что онъ погибъ и его тло не найдено. Мамочка говорила, что по немъ всегда служили панихиды. И такъ прошло тридцать лтъ. Передъ самой войной на имя управляющая тмъ домомъ, гд жили родители мамочки, пришелъ пакетъ изъ Одессы. Въ немъ была эта бумага и письмо, никмъ не подписанное, съ просьбой разыскать кого нибудь изъ маминой семьи и передать этотъ пергаментъ ему. Тогда въ живыхъ оставалась только мамочка. Ей эту бумагу и передали.
— Теперь давай разсмотримъ ее.
Коля бережно свернулъ разложенную на стул подъ свчкой карту, убралъ ее въ корзину, опустился на колени, ближе къ свчк и осторожно разгладилъ рукою пожелтвшій пергаментъ. Мантыкъ слъ рядомъ съ нимъ и сталъ смотрть на странныя буквы.
VIII
ЗАГАДКА
— Здсь, на лицевой сторон, -
— «Я, Менеликъ И, левъ колна Іудова, царь царей Эфіопіи, жалую москова Петра Покровскаго орденомъ звзды Эфіопіи 3-ей степени за его отличія и мудрые совты». Въ министерств сказали, что это обыкновенный патентъ на орденъ, что ничего важнаго онъ не представляетъ. Но вдь это означало, что дядя Петя живъ, что онъ былъ живъ по крайней мр нкоторое время до войны!? Зачмъ онъ послалъ этотъ патентъ? Что онъ хотлъ этимъ сказать своимъ роднымъ? Почему не написалъ никакого письма? Патентъ не давалъ никакого отвта. Объ этомъ, какъ мн разсказывала мамочка, въ семь у нихъ поговорили, но тутъ налетла война, папу убили, потомъ намъ пришлось скитаться, и о пергамент совсмъ позабыли. И только этимъ лтомъ, когда мамочка перебирала со мною вещи, мы случайно наткнулись на этотъ пергаментъ. Зачмъ его взяла съ собою мамочка, когда бжала изъ Россіи? Она сама не знала. Сунула случайно, со старыми паспортами, съ папинымъ послужнымъ спискомъ, съ пенсіонной книжкой. Я сталъ разспрашивать мамочку, она разсказала мн то, что я теб сейчасъ передалъ. Потомъ мы уложили пергаментъ на мсто, но онъ мн не давалъ покоя. Я все думалъ. Тутъ что то есть? Не зря, не напрасно его послалъ своимъ, живой, или умирающій дядя Петя. Я сталъ разглядывать его на свтъ, и вотъ я замтилъ на обратной сторон какія то линіи, буквы, какой то чертежъ. Въ часы досуга, когда никто мн не мшалъ, я сталъ срисовывать и обводить эти чуть сохранившіяся, нацарапанныя линіи и слова. И вотъ что вышло. Что-то въ род того, что мы называемъ крестословицей, какая то загадка изъ цифръ и словъ.
Коля перевернулъ пергаментъ и показалъ Мантыку обведенный имъ рисунокъ, потомъ вынулъ изъ кармана копію его на бумаг, всю исписанную словами.
— Ты видишь, прямоугольникъ, расчерченный на малые квадраты. По верху ихъ одинадцать, сбоку тринадцать. Въ прямоугольник штрихами изображенъ восьмиконечный, православный крестъ съ подстановкою. Въ квадратахъ цифры, сбоку слова, отвчающія этимъ цифрамъ. Я ихъ вс обвелъ. Вотъ они: 1. — Сегодня. 2. — Имя воина. 3. — Рка въ Сибири. 4. — Мечты. 5. — Ложь. 6. — Смя. 7. — Путь сообщенія. 8. — Лохмотья. 9. — Сибирское слово, означающее поросль. 10. — Счисленіе. 11. — Разумъ. 12. — Оросительный каналъ. 13. — Оконечность ноги лошади.-14. Звукъ. 15. Предложный отъ родителя. 16. — Мра. 17. — Зрлище. 18. — Болото. 19. — Крикъ предостереженія. 20. — Мсто торговли. 21. — Рынокъ. 22. — Команда. 23. — Прическа. 24. — Существо изъ мифологіи.
— Ты разгадалъ это? — быстро спросилъ Мантыкъ. Смуглое лицо его покрылось бронзовымъ румянцемъ.
— Куда тамъ. Въ крестословицахъ слова перекрещиваются. Одни идутъ по продольнымъ клткамъ, другія по поперечнымъ. Разгадка одного слова помогаетъ разгадать другое. Есть готовыя буквы. Тутъ ничего не понимаю.
— Но все таки ты пробовалъ?
— Сколько еще разъ! Сколько бумаги перепортилъ за эти дни. Сегодня? — «среда» — какъ разъ пять буквъ. Вписалъ… ладно. Имя воина? — «Иванъ» — вошло. Рка въ Сибири — «Лена»… Ты знаешь, исписалъ весь квадратъ… И ничего. Ни такъ, ни эдакъ — ничего. Безсмыслица. А между тмъ…
Но уже Мантыкъ перебилъ его. Онъ отгадалъ его мысль.
— Между тмъ, за этой загадкой., тигры!.. тигры!.. Мантыкъ всталъ. Онъ провелъ рукой по волосамъ.
Онъ весь былъ въ возбужденіи.
— Нтъ, милый Мантыкъ… Львы! львы!.. Тигровъ нтъ въ Африк.
— Ахъ!
— Ахъ! Для чего дядя Петя это такъ загадалъ?
— Ахъ!
— Кто его знаетъ. Но, вроятно, были же какія нибудь причины, заставившія его писать не прямо, а крестословицей. Чтобы узнать ихъ необходимо ее разгадать, найти врныя слова. Попробуемъ, Мантыкъ, вмст подбирать слова.
Мантыкъ замахалъ руками.
— Нтъ, уже куда мн, Коля. У меня и словъ то русскихъ на ум нтъ. Начну думать, a мн въ голову лзутъ: кэнзэнъ, піэсы, репо [21] и чортъ знаетъ еще какая французская дребедень. А то пойдутъ сербскія слова или турецкія. Гд ужъ мн. У меня голова дурная. Да вдь ты же говоришь, ты слова подыскалъ, вписалъ, и ничего не выходить.
— Да, ничего.
— Значить, пропало наше дло. И тигры, то бишь, львы, — пропали, — уныло сказалъ Мантыкъ.
21
Французскія слова — «кэнзенъ — пятнадцатидневная плата, піэса — вещь, предметъ, репо — отдыхъ, отпускъ.