Манящая тайна
Шрифт:
Лидия же кивнула и показала ей один из конвертов:
— Да, это и есть самое худшее.
Мара посмотрела на ведерко. Уголь… Опять!
Лондонские зимы долгие, холодные и сырые. Приюту необходим был уголь, чтобы мальчики не болели. Чтобы мальчики выжили.
— Два с лишним фунта, — сказала Лидия.
Мара произнесла то единственное слово, которое в данном случае сказал бы любой:
— Проклятие…
Лидия снова кивнула:
— Вот и я так думаю.
Проклятые счета.
Проклятые
Проклятый отец, вынудивший ее скрываться.
Проклятый братец, проигравший все.
И проклятый Темпл с его игорным адом.
— У нас полный дом мальчишек, рожденных от богатейших мужчин в Англии, — заметила Лидия. — Неужели никто из них не может нам помочь?
— Каждый из них потребует взамен наши списки. — Списки с родословными, которые шокируют Лондон и одновременно погубят мальчиков. И это, не говоря о репутации приюта, безусловно, важнее всего.
— А что сами отцы? — спросила Лидия.
Мужчины, появляющиеся тут только под покровом ночи, чтобы сбыть с рук своих нежеланных отпрысков. Мужчины, пускающие в ход немыслимые угрозы, лишь бы сохранить свою тайну. Мужчины, которых Маре хотелось никогда больше в жизни не видеть. И которые не хотели видеть ее.
— Они умыли руки, отдав мальчиков нам. — Мара сокрушенно покачала головой. — Я не пойду к ним.
Надолго воцарилось молчание.
— А герцог? — спросила наконец Лидия.
Мара не стала делать вид, что не поняла. Герцог Ламонт… Богатый как Крез и еще более могущественный. Кипящий праведным гневом.
— А что герцог? — Мара пожала плечами.
Лидия замялась, и Мара понимала, что подруга подбирала нужные слова. Как будто она сама об этом не думала.
— Ну… если ты скажешь ему правду, если скажешь, что твой брат проиграл не свои деньги…
«Ничто, сказанное тобой, не заставит меня простить».
Эти слова снова прозвучали у нее в ушах, заставив вздрогнуть. Вчера ночью он так на нее разозлился! Но она сама виновата — не договаривала до конца, искушала полуправдой, а потом попросила заплатить за воспоминания.
Мара села.
Нет, герцог не поможет. Придется справляться в одиночку. Мальчики — ее подопечные. Ее ответственность. Именно она должна о них заботиться.
Мара опять встала, подошла к книжному шкафу и вытащила толстый том. Держа книгу в руках, она дышала часто и прерывисто, всеми фибрами души противясь тому, что собиралась сделать. Книга эта была ее обеспечением. Ее будущим. Она поклялась, что больше никогда не обнищает и не будет голодать. Что ей никогда больше не придется полагаться на помощь других.
И здесь, в этой книге, хранилось то, что она собрала за двенадцать лет тяжкого труда. То, что позволит ей снова не оказаться на улице.
Мара положила книгу на стол и открыла. Внутри было вырезанное пустое пространство, где лежал полотняный мешочек. Когда она его вытащила, он зазвенел.
Лидия ахнула:
— Откуда это?
Годы работы. Экономии. Шиллинг здесь, шестипенсовик там… Итого — двенадцать фунтов, четыре шиллинга и четыре пенса. Все, что у нее было.
Вытаскивая из мешочка монеты, Мара говорила:
— Заплати угольщику, молочнику и мяснику. Возьми свое жалованье. Заплати Элис и кухарке. И постарайся отсрочить расчеты с остальными. В общем, сделай все, что можешь.
Лидия посмотрела на деньги и покачала головой.
— Но даже с этими… — Она не договорила. Ведь и так было ясно: этих денег не хватит на то, чтобы продержаться зиму. Хорошо, если они дотянут до Нового года.
«Есть только один способ, — сказала себе Мара. — Следовало проводить больше времени с герцогом Ламонтом».
Она встала и вышла в прихожую, уже заполненную мальчиками. Те, забравшись на подоконники, прилипли к окнам и с любопытством разглядывали человека, стоявшего напротив дома. Лаванда же сидела неподалеку, наблюдая за ними. Мара подняла ее, чтобы свинку не раздавил кто-нибудь из мальчишек.
— Он здесь стоит не меньше часа! — крикнул Генри.
— Ему как будто и не холодно!
— Это же невозможно! Там идет снег, — ответил Генри, словно у остальных не было глаз.
— Он почти такой же большой, как тот, что приходил к миссис Макинтайр! — с восхищением воскликнул Даниел.
Нуда, почти. Правда, Темпл все равно крупнее.
— Ой, да он огромный, как дом!
Но Темпл больше. И наверняка сильнее. К тому же привлекательнее.
Подумав об этом, Мара нахмурилась. Ее не интересует его внешность! Совершенно не интересует. И она не собирается думать о его поцелуях. Этот человек… Он ее бесит. Он совершенно невозможный…
Но все же он гораздо красивее того незнакомца. Впрочем, она этого не замечает.
— Как вы думаете, он пришел за кем-нибудь из нас?
Тревога в голосе Джорджа вернула Мару к реальности.
— Доброе утро, джентльмены! — громко сказала она.
Мальчики вздрогнули и обернулись. Их странная скульптурная группа зашаталась и рухнула; причем некоторые из них повалились на пол. Мара с трудом удерживалась от смеха, глядя, как комично они вскакивали на ноги, поправляли рукава рубашек и откидывали с глаз волосы.
Первый заговорил Даниел:
— Миссис Макинтайр, вы вернулись?
Мара улыбнулась:
— Конечно, вернулась.