Маршал грозового мира
Шрифт:
Маршал сделал значительную паузу.
— Во всяком случае, она относилась к этому очень серьезно. Как и Мэйл. Удивительно, что за все годы нашей дружбы он не захотел посвятить меня в эту историю. Боялся, что не поверю? Может, справедливо боялся и, наверное, считал, что нет смысла рассказывать, раз уж дневник уничтожен.
— В таком случае, — осторожно заметил Хор, — адмирал должен был полностью увериться, что и таинственный помощник ему ничего не сделает за смерть Гиретте. И он имел эту уверенность, а иначе постоянно чувствовал бы себя в опасности — раз уж решил отнестись со всем вниманием к этому.
— Погоди-ка, — выдохнул Маршал, и в его взгляде блеснуло
— Вы хотите сказать, — ахнул Хор, — что помощник и есть Мэйл?
Байонис резко качнул головой.
— Это было бы слишком. Однако Гиретте — тот, для кого на первом месте ритуал, а значит, он готовил свою смерть. И специально для этого отсылал письма в газету — видимо, по ним Проводника и нашел этот таинственный помощник. Возможно, пожар стал частью ритуала, а Мэйл именно в это время появился в доме. Но однозначно в этом стоит искать зацепку. Так что нам необходимо поднять все материалы по этому делу — вдруг какие-то мелочи подойдут к этой картине. Заметь, что адмирал погиб именно сейчас, когда все стало так серьезно, когда Кей начал ритуальные убийства. До тех пор, насколько я понимаю, он тренировал свое умение…
— На политических противниках Рондера Мистераля, — выпалил Хор, которого до сих пор уязвляло отношение Маршала к его теории о покровителе. — Хотя мог бы заняться кроликами или мышами. Поймите же, те старые убийства произошли не просто так!
— Не просто так, — невозмутимо подтвердил Байонис. — Он желал попробовать атаковать по-настоящему сильных противников, прежде чем начинать свой круг, который зависел от воли судьбы, а значит, мог выкинуть любой фортель, вплоть до Эссентессера Объединенного Мира, что он почти и сделал.
Мальс сделал глубокий вдох и перевел взгляд обратно на записи Алики.
— Давайте все же расшифруем до конца эту историю. «Он попытался уничтожить связь нас троих — и я взбунтовался, пробуждая всю дикость своей истинной натуры. В те дни я сошел с ума. Поддавшись на провокацию, я сам искорежил нашу связь. Единое целое перестало существовать. Она превратилась в обычного человека, он спрятался глубоко внутри меня, а я стал Гиретте Хусту». Здесь, видимо, идет описание лечения, информация о котором сохранилась в архивах о душевнобольных.
— Да, описание лечения, но ограничиваться констатацией факта не стоит, — Маршал нахмурил брови. — Обрати внимание на ход этого лечения. Гиретте признается, что, хоть таинственный «он» и сделал много что, но без резкой реакции со стороны пациента это не вышло бы так эффективно. Провокация. Что значит эта провокация? Как вообще сумели избавить Проводника от его сумасшествия и на время сделать нормальным человеком? Это один из важнейших вопросов, раз уж мы решили не делать четких решений касательно второй сущности Гиретте Хусту.
— А разве в архивах не сохранилось имя человека, который его лечил? — запоздало сообразил Хор.
— Увы, не сохранилось, — развел руками Байонис. — Правда, в одной из бесед Мэйл упоминал… упоминал, что Гиретте лечился по какой-то инновационной методике, которая так и не вошла в употребление, хотя в его случае дала положительные результаты. Я склонен этому верить. Какие выводы можно сделать?
— Гиретте так напугал собой этого врача, что тот прекратил практику? — хмыкнул Мальс.
К его удивлению, Маршал серьезно кивнул.
— Прекратил
— То есть вы утверждаете, что он и есть Хасдент?
— Это кажется мне наиболее логичным. Заметь, он переманил к себе Моул как помощницу для экспериментов — и погибла именно Моул, хотя в тот момент рядом присутствовало около пяти человек. Тебе не кажется, что это уж слишком печальное совпадение для Гиретте?
— Хасдент что, провоцировал его снова?
— Нет, — Байонис снова пробежался глазами по начальным записям. — Я думаю, что он пытался экспериментировать с его сестрой, чтобы найти средство против Проводника. Вспомни, что говорилось в дневнике. Гиретте считал их с сестрой и с второй сущностью единым целым и наверняка не раз высказывал это остальным. Хасдент решил, что у Моул схожая ситуация, но она была слабее, а потому стала прекрасным объектом для экспериментов, направленных на то, чтобы вытащить Проводника из Гиретте. А сначала целью сделалось вытащить Проводника из Моул.
— А вместо этого он вытянул из неё всю энергию и жизнь, — мрачно закончил Хор.
— Именно, — кивнул Маршал. — Смотри, что написано дальше в «Истории». «Она превратилась в обычного человека, он спрятался глубоко внутри меня, а я стал Гиретте Хусту». То есть Моул уже не была восприимчивой к этим материям, она отдалилась от всей этой странности с Проводником. В общем, не существовало разницы, проводить эксперименты на ней или на постороннем человеке. Это и стало причиной её смерти и пробуждения Проводника, который начал запугивать Хасдента. А тот уверился, что его метод не работает, начал бояться и ощущать стыд из-за Моул, и все это в итоге привело к его гибели, в то время как Гиретте считал, что это полностью заслуга «могущественнейшей силы в мире».
— Выглядит логично, — неторопливо произнес Мальс. — Тем не менее, это сплошные предположения, не подкрепленные чем-то определенным.
— А в данном случае даже имеющийся у нас документ не может ничего подтвердить, поскольку написан сумасшедшим, — пожал плечами Байонис. — Все равно выводы основываются лишь на умозаключениях. Двигаемся дальше. «И я даже не убил того, из-за кого все это началось, потому что пребывал в безумии и не осознавал, что происходит. Несколько шагов отделяли меня от бездонной пропасти: я мог бы влиться в триллионы серых душ, бродящих по этому миру, навеки потеряв связь с Проводником. Но этого не случилось. Я очнулся — в тот самый день, когда она погибла от его руки». Смотри, ещё один важный момент, ответ на вопрос, который ты не задал, хотя определенно должен был. Ведь Гиретте встречался с Хасдентом, когда тот принял себе на работу Моул, и ты мог бы спросить, почему бывший пациент не узнал своего врача. А не узнал он потому, что забыл все о своей болезни и своей одержимости Проводником. Это Хасдент все понял. А Гиретте осознал лишь потом, когда уже в нем проснулась вторая сущность.
— То есть, лечение свелось к тому, что он как бы потерял память, а потому стал жить обычной жизнью? — наконец догадался о сути этого предположения Хор.
— Да. А потом смерть Моул разом все в Проводнике пробудила, и Грозовой Мир получил серийного убийцу. «И с того самого момента я и он снова стали единым целым, чтобы действовать вместе и вести тех, кого надо провести», — процитировал Маршал. — «Мы хотели разузнать тот метод, каким он убил её, и мы хотели в первую очередь провести его». Разумеется, речь идет о методе Хасдента и самом Хасденте, которого желали убить. «Мы немного ошиблись, когда пытались заполучить его метод, так что это оттянулось до проведения последнего из круга».