Марья-царевна из Детской Областной
Шрифт:
Молодой царь слишком хорошо понимал, что это может означать…
Ниян-Пекленец с Нией, Живьей дочкой, все надеются вернуть свою власть в эти земли, все пытаются вырваться в Навь. А там и до Яви с Правью недалеко.
— Граница между мирами истончается, — прошептал побелевшими губами Кощей.
Пусть сам он никогда подобного не видел, но что это могло означать — прекрасно знал. Достаточно было вспомнить об атаках с другого берега Пучай-реки, из Пекла. Вспомнить о тех страшных мгновениях, когда огненный шквал сносил все границы, и Злодий расправлял
Пусть — в последней прошедшей битве, перед самой смертью отца, Злодия слишком сильно потрепали и сейчас он зализывает раны на рваных крыльях. Пусть — черный плащ Маровита истлел в пламени Змея Горыныча. Пусть — сам Ниян был ранен пламенеющим мечом…
Это сейчас не столь важно.
Важно другое.
В Яви давно забыли о древней магии. Рухнет Навь, сметенная силами Нияна, и второй мир тоже не долго простоит… Пекло пройдет по Яви, дотянется до Прави, коснется светлого Ирия… И исчезнет все. Не будет ни Нави, ни Прави, ни Яви. Не будет Пекла, не будет Ирия.
И кто его знает, найдется ли тогда новое яйцо? Решит ли Род снова создать мир?
— Граница между мирами пробита, мой царь, — громыхнул над головой голос Горыныча. — Пекленец уже протягивает руки к Мировому древу, уничтожает его корни. Пусть Ниян еще не перешел воды Пучай-реки, но незримо он уже посылает в Навь своих прислужников.
Кощей как наяву почувствовал скольжение тонких пальцев по груди, прикосновение ледяных губ…
Зазовка давешняя…
Или не зазовка, а умертвие, натянувшее чужую личину?
И ведь появилась эта девка после того, как сова весточку принесла…
Сова.
Послание.
А ведь Кощей его так и не прочел.
Да и…
— Отец говорил, не верь сове… Или советнику?.. — вторя своим мыслям, обронил молодой царь.
Он и не думал, что его услышат, но над головой вдруг громыхнул хриплый голос:
— Советнику можно верить, мой царь.
Мужчина вскинул глаза: на этот раз заговорила доселе молчавшая правая голова.
— Почему?
Змей Горыныч прищурил глаза-плошки:
— Таков договор. Он был заключен еще до Сотворения мира… Огненный Змей и род его служат верой и правдой царю, а за то ему и его потомкам даруется чин советника.
— Любой договор можно нарушить, — дернул острым плечом Кощей. — Сколько у Нави было сговоров с Нияном? Хоть один из них Пекленец выполнил? Мир дольше месяца не стоит!
— Есть договора, которые не рушимы, мой царь…
— И что ж в них такого?
— Время придет, узнаешь.
Царь зло сжал губы. Все так говорят. И хоть бы кто правду сказал!
Хранитель Мирового древа задумчиво качнул головами:
— Не я эту тайну храню, не мне ее и раскрывать тебе.
Мужчина тихо хмыкнул: он почему-то очень сомневался в том, что советник захочет ему сообщить условия древнего договора.
От Огненного Змея и слова лишнего не вытащишь. Советник все себе на уме. Да и говорит лишь то, что лишь ему
Правитель Навьего царства молчал, пытаясь сложить все услышанное, свести всю картину воедино. Мир рушился на глазах. Основа Яви, Нави и Прави — древо, соединяющее все миры погибало, осыпалось седой трухой… И если этого не остановить — ни одно из созданий Рода не сохранится в живых…
Но как остановить происходящее?! Если действительно рушатся грани между мирами, если на самом деле во всем виноват Ниян, как остановить лавину несчастий, если ты даже не знаешь, что делать, не знаешь, кому можно доверять, а кому нет?!
— Спасибо, хранитель, — горько обронил молодой царь. Он и сам не хотел, но вышло у него слишком уж ядовито… — Я сделаю все, что могу, чтоб спасти Мировое древо.
— Прос-с-сти за недобрую вес-с-сть, мой царь, — левая голова Горыныча чуть пришепетывала. Видно сказывалась последняя, произошедшая более двухсот лет назад схватка с богатырями. — Я б с-с-сообщил и ранее, да Баюн вс-с-се челобитную с-с-сос-с-ставлять отказывалс-с-ся.
— Прислать тебе нового приставника?
— Да я за трис-с-ста пос-с-следних лет с кошачьим родом с-с-свыкс-с-ся, — усмехнулась левая голова.
— А уж сколько он сказок знает, — легко согласилась средняя.
— Да и от бессонницы хорошо помогает, — присоединилась правая. — По весне, правда, нынешний Баюн о семье да котятах своих забывает, на железный столб на гульки бежит, но кто у нас без изъяна?
Кощей усмехнулся: стоило, наверно, советнику поближе с Баюном поговорить. Небось, много общих тем для разговора тогда б нашли.
Улыбка, правда, вышла кривоватой — слишком уж много сегодня возникло вопросов, на которые нет ответов…
И с каждым мигом их становится все больше.
Разговор с советником как-то вообще не клеился, и Маша оглянулась по сторонам, надеясь, что в голову придет что-то умное.
Всадники в белоснежных одеяниях, тихонько переговаривающиеся друг с другом, привлекли внимание женщины. А посмотреть, надо сказать было на что.
Человеком из них был всего один. У двух мужчин были явственные эльфийско-заостренных уши (хотя, в принципе, понятно, что в мире славянского фентези никаких эльфов быть не может, а значит, самоназвание у них, вероятно, было другое), еще парочка выделялась кожей цвета болотной тины, а одного и вовсе была волчья голова.
Выяснять расовую принадлежность каждого из них было явно не с руки, а вот поинтересоваться, кто они такие — телохранители? солдаты? — стоило.
— А вот они — кто?
Советник бросил короткий взгляд:
— Тебя заинтересовали рынды, царевна?
Маша хихкнула:
— Рынды? Разве рында — это не колокол на корабле?
Тонкая улыбка:
— Ты ошиблась, царевна. Рында — оруженосец. Или телохранитель. Как повезет. Или не повезет.
Огненный Змей умудрялся каждый ответ вывернуть так, что в нем можно было услышать сотню значений и толкований…