Марья-царевна из Детской Областной
Шрифт:
— Какое позорище, мой царь? — невинно поинтересовался советник, коротким жестом убирая огненный хлыст. Кончик плети задел пяту сафьянового сапога, запахло паленой кожей… — Мы с ловчим даже спорить не думали!
— Ой ли? — заломил бровь Кощей.
Одноглазый кашлянул:
— Да разве мы будем врать, мой царь? Ни спора, ни ссоры не было…
— А что было? — не успокаивался мужчина.
— О птицах небесных речь вели, мой царь, — невинно сообщил Змей. — Рассуждали кто взлететь выше может, певчий жаворонок али сокол…
Царь смерил долгим взглядом собеседников
— Смотрите у меня! — вернулся в терем, хлопнув дверью.
Нашли время для ссор! И что эти два дурака между собой не поделили, один Род знает…
Советник проводил его долгим взглядом и, скользнув ладонью по щеке, чтоб надеть магическую личину, скрывающую раны, направился прочь. Благо, Соловей Одихмантьевич тоже не стал продолжать спора.
Петух традиционно начал орать еще до рассвета.
— На суп пущу! — зло пробурчала Маша. Пусть ей и удалось проваляться в постели часов до девяти, но, учитывая, что надоедливая птица кукарекала каждые десять-пятнадцать минут, это стоило царевой невесте чудовищных нервов.
— Чавой злишься, царевна? — выглянул из-под кровати Васенька.
— Хочу — и злюсь, — мрачно пробурчала Маша. Выяснять, куда вчера пропал коловертыш, было, пожалуй, бессмысленно. Во-первых, он мог заснуть, как остальные местные жители при появлении вчерашней любительницы нудистского пляжа, а во-вторых, даже если его не зачаровали — не ответит же! Придумает какую-нибудь "отмазку", да и все.
Если планировать сегодняшний распорядок дня, то, пожалуй, стоило позавтракать, а после этого провести обход всех вчерашних пациентов. Потому что как минимум один — которого так и не обследовала днем — прошлым вечером вел себя очень странно…
В каком порядке будем больных обходить — решим по факту…
До кухни Маша так и не добралась. Идти, просить… Это все долго и утомительно. Проще перекусить пирожком с компотом у себя в комнате — ну и Васеньку за одно покормить. А то — кто его знает. Коловертыш, конечно, не жаловался, но вдруг он, если Маша не проследит — и поесть нигде не сможет.
Приведя себя в порядок — а на этот раз кроме умывания-одевания еще и косу плести пришлось! — и позавтракав, Орлова решительно отправилась прочь из спальни, прихватив с собой сумку с травами и прихваченной из дома энциклопедией — зря что ли к местной Бабе-Яге ходила?
И вот кстати, зря она вчера не догадалась — надо было эту нудистку полумертвую сразу по голове сумкой бить, благо, та тяжелая. Глядишь, и солонка бы тогда не понадобилась.
…По большому счету обход следовало начать с советника: он жил где-то здесь, поблизости, а значит далеко ходить не надо, но с другой стороны, где ж его сейчас искать? Стучаться в каждый терем и интересоваться: "А не тут ли Огненный Змей обитает?". И опять же — неизвестно насколько его обследование затянется. Соловью Одихмантьевичу уже вчера было легче, Вук и вовсе на болезного не был похож: к ним можно заглянуть, убедиться, что все в порядке — и заняться более сложным делом… Потому что все эти рассказы про "перекинусь пару раз и мне полегчает" — это, конечно, хорошо, но
А еще, кстати, надо с женихом встретиться, пообщаться. Может, он, в конце концов снизойдет до объяснений, что за чертовщина здесь творится. Да и вообще — замуж позвал, а приготовлений к свадьбе что-то не видно.
Нет, понятно, что у него там свои дела, заботы, хлопоты: одно гниющее Мировое Древо чего стоит, но надо же хоть как-то обозначить свои намерения! А то может, он и вовсе передумал? Так Маша тогда домой пойдет, что время зря терять? Ее, опять же, Маркиз дома заждался…
Надо было, кстати, ему скомандовать, чтоб, раз он по-человечески разговаривать умеет, родителям сообщения по Скайпу регулярно писал, что с Машей все в порядке. А то волноваться же будут…
До выхода из местного Кремля Маша добралась без происшествий. Остановилась, не доходя нескольких метров до распахнутых ворот — меж створок как раз проезжал всадник на сером коне. Благодушно кивнув стражникам, он спешился, кинул поводья подбежавшему мальчишке — и проходя мимо Маши, задел ее плечом.
Женщина ойкнула, схватилась за руку — толкнули вроде не сильно, но создавалось впечатление, будто ее деревяшкой какой-то со всей дури огрели: то ли доспехи какие-то под одеждой были, то ли сам приезжий был какой-то каменный.
Пока Орлова пыталась сообразить, возмущаться ей, или синяк если и будет — то совсем маленький, приехавший успел взять инициативу в свои руки:
— Прошу простить мою неловкость, — мягко улыбнулся мужчина.
Высокий, астенического сложения, лет сорока на вид, седой. А глаза желтые, как у волка. Или змеи.
— Ничего, все в порядке, — отозвалась Маша, потирая плечо.
— Сильно ушиблась, красна девица?
Вот что значит косу отрастить. Уже "красна девица", а не "девка". Хотя может это просто у Соловья Одихмантьевича такая манера обращаться была?
— Да нет, ничего страшного.
— Может, я все-таки могу помочь? — не отступал собеседник. Голос у него был сладкий, певучий…
Если Огненный Змей был Маше "не в ее вкусе", то этот незнакомец почему-то вызывал странное отвращение. Мужчина просто был какой-то скользкий, непонятный…
— Нет, спасибо!
Подорожник Маша и сама найти сможет, в крайнем случае к Ягице Кощеевне обратится.
— Я действительно могу по… — начал мужчина, запнулся на полуслове и вдруг улыбнулся: — Я не представился. Я царский лекарь. Я действительно могу помочь…
Маша озадаченно хмыкнула: тот самый лекарь, который в командировку в Китеж-град уезжал? Быстро же он вернулся. То ли Китеж здесь неподалеку, то ли мужчина успел сапогами-скороходами обзавестись. А что? Сказка на то и сказка. Может, тут и ковры-самолеты в каждом доме имеются? Есть же скатерть-самобранка!
— Спасибо, не надо, — отмахнулась Маша. — Я как-нибудь сама справлюсь.
— Как скажешь, девица… Если вдруг решишь о помощи попросить, спроси Тугарина Змеевича, — вновь улыбнулся он и, даже не попрощавшись, развернулся и направился прочь, оставив Орлову пораженно глядеть ему вослед.