Марья-царевна из Детской Областной
Шрифт:
Другими словами, умной мысли не было ни одной. А потому Орлова ляпнула первое, что пришло ей в голову:
— А у вас в Нави диспансеризация на текущий год запланирована?
— Что?! — ошарашенно уставился на нее царь.
Тут, пожалуй стоило остановиться, перейти на более понятную местному населению тематику, но "Остапа понесло"…
— Диспансеризация, говорю, запланирована?.. — повторила Орлова и, не дожидаясь ответа продолжила: — Сохранение здоровья нации является основной задачей современной медицины. Соответственно,
Благо, от лекций, прослушанных в университете, в голове еще что-то осталось.
Правда, судя по начинающему стекленеть взгляду Кощея, правитель Навьего царства был далек от достижений современной медицины.
Лекцию пора было сворачивать.
Вот только, о чем тогда разговор вести?
Можно, конечно, резко начать выяснять, на когда запланирована обещанная свадьба — не зря же Машу замуж позвали, в конце концов! — но женщина почему-то очень сомневалась, что ей дадут ответ. Особенно после незавершенной лекции по основам диспансеризации.
К счастью, Кощей решил вклиниться в возникшую паузу:
— Я рад, что ты так печешься о здравии навьих людей, царевна.
А уж Маша как была рада, что разговор можно было попытаться перевести на другие рельсы… Знать бы только на какие…
— О своем лишь только не заботишься, — продолжил царь, и женщина вскинула на него удивленные глаза: что за чушь? Одета, обута, холодное молоко, в отличие от всяких там ловчих не пьет. — Из терема своего без охраны выходишь… А вдруг приключится беда какая?
— Да что со мной случится может? — отмахнулась Маша, и, прежде чем Кощей успел хоть слово сказать, продолжила: — И вообще. Мне что, сидеть ждать, пока эта самая охрана решит ко мне заглянуть, проведать? Опять же: сидела б на месте — прошедшей ночью в твоем тереме ту девицу бы не погоняла.
На язык просилось язвительное: "Или может, не надо было? Стоило дать вам спокойно пообщаться? Глядишь, другой даме руку и сердце мог бы предложить…", но Маша подозревала, что ее юмор сейчас никто не оценит.
— Спасибо за помощь, царевна, — хмыкнул Кощей.
Маша так и не поняла, серьезно он сказал или пошутил:
— Всегда пожалуйста, мой царь, — И все-таки не удержалась: — Я ж, как-никак, свои корыстные интересы преследую…
— Это какие? — удивленно заломил бровь мужчина.
От беззаботной болтовни царевны на душе почему-то становилось спокойнее. Уходила тоска, сжимавшая сердце, грядущие события уже не казались столь ужасными, появлялась надежда, что все еще образуется…
— Ну как, какие?! — удивленно округлила глаза Маша. — Во-первых, где ж я такого парикмахера… э… цирюльника, то есть найду…
— А во-вторых?
— Ну…
Все-таки не удержалась, ляпнула.
И тут уже пришла очередь Кощея удивляться. Причем, в отличие от Маши, мужчина был действительно ошеломлен:
— Неужто пойдешь за меня, царевна?!
Он уже даже сам не знал, чего ему больше хочется, чтоб она отказалась или согласилась…
— Пойду, мой царь, — вздохнула Орлова. — Куда ж я денусь с подводной лодки?
Свежий, невесть откуда налетевший ветерок шелестнул ветвями деревьев, дернул подол плаща Кощея.
То ли боги знак подали, то ли просто…
Впрочем, додумать Кощей не успел. В вышине послышался птичий клекот и под ноги царю медленно опустилось соколиное перышко. Коснулось земли — и в тот же миг на его месте возник мужчина в пестром кафтане. Обвел измученным взглядом двор, нашел правителя Навьего царства и выдохнул:
— Беда, мой царь… Ниян всю ночь войско у берега Пучай-реки собирал. Вечером на наш берег переправляться начнут…
Кощей зло сжал зубы.
Огненный Змей отложил книгу на край стола и устало потер руками глаза. Бесполезно. Надеялся, что в "Сказаниях о волотах" найдется хоть что-то полезное — а за одно можно будет прогнать из головы бесконечно крутящуюся в голове, как будто повторяемую гуслями- самогудами, одну и ту же мысль — "Сам предал, сам виноват, сам оступился, поверил солгателю…"
И самое главное, что сам захотел обмануться. Знал ведь, что Ниян способен за нос водить, обманывать… Да даже не способен, а будет за нос водить! Найдет лазейку, преступит договор, не вернет Умилу…
Чуть слышные шаги отвлекли от раздумий. Мужчина вскинул голову: около книжного шкафа стоял, задумчиво перекатываясь с носка на пятку, Тугарин Змеевич. В желтых глазах светилась усмешка.
— Здрав будь, советник.
— И тебе не хворать, лекарь, — согласился с ним мужчина. — Уже вернулся из Китеж-града? Быстро ты обернулся…
— Дурное дело нехитрое, — хмыкнул лекарь. Прошел мимо стола, остановился подле растянутой на стене карты Нави, скользнул по ней ленивым взглядом. — А ты все в трудах, советник, все в трудах, аки пчела… Солнце уже в самую высь взобралось, все книгочеи полдничать удалились…
— Я не голоден, — привычно дернул плечом Огненный Змей и скривился: обыкновенный жест отозвался во всем теле болью. — А ты, наверно, с дороги устал, лекарь? Иди отдохни, в ногах правды нет.
Ему совершенно не хотелось разговаривать с кем бы то ни было.
— На том свете отлежусь, советник, — осклабился Тугарин. — Я ведь, как приехал, как к царю на поклон сходил — так тебя сразу искать начал.
— Зачем? — удивленно заломил бровь Змей. Не уж-то правитель Навьего царства, после такого откровения, обмолвился, что советнику раны лечить надо?