Марья-царевна из Детской Областной
Шрифт:
Ему нужно было совсем иное…
Искать пришлось долго.
Ну, не мог, не мог царь забрать с собой столь ценную вещь! Наверняка приказал постельничему в казну снести! А то и сам мог озаботиться…
Небольшой ларец, украшенный изображением птиц, обнаружился в самом дальнем углу.
Тугарин откинул крышку, некоторое время любовался своей находкой, а затем, зажав шкатулку под мышкой, направился к выходу.
Теперь оставалась пущая ерунда…
Раненный Злодий кружился на месте, давя огромной тушей и своих, и чужих.
Кощей пришпорил коня. Сорвавшееся с левой руки дымное облако поплыло к Злодию, окутало среднюю голову чудовища, но яшер вдруг замер, поняв, что не достал никого из врагов, рванулся прочь от реки.
Челюсти левой головы щелкнули в опасной близости от вороного коня, но царь был к этому готов, удержался в седле, ударил мечом — пламенеющее лезвие скользнуло по шее, лишь царапнув плотную чешую.
Злодий шумно втянул воздух, а в следующий миг, широко распахнув пасть, выплюнул сгусток синего, ледяного огня, метя в нападающего: мужчина вскинул руку и пламя растеклось по сотканному из тьмы черному щиту, возникшему из воздуха.
— Вреш-ш-шь, не уйдеш-ш-шь, — прошипел мертвый змей.
Кощей даже не соизволил ответить. Резкий выпад — и клинок вошел под нижнюю челюсть зверю. Тот рванулся назад и тяжелое лезвие разрезало толстую кость, как масло. Левая голова обвисла, глаза затянулись мутной пленкой…
Злодий дернулся, сметя огромной тушей целый полк вытянувших длинные веретеновидные тела дрекавцев и, неуклюже волоча порванное крыло, пытаясь толстыми лапами в раненной голове, обвисшей мертвым грузом на длинной шее, бросился в бега, обратно в Пекло — часть костяных мостов еще сохранилась.
Маша места себе не находила. За окном уже стемнело, невидимые в ночи часы отбили уже два часа, а Орлова все мерила шагами комнату.
— Позднехонько уже, — тихонько пропел сбоку Васенька. — Может спать отправишься?
— Какой "спать"! — отмахнулась женщина. — Там война идет, а ты — "спать"!
— Так царь — батюшка бессмертен уже, — хмыкнул коловертыш, — а война на рубежах постоянно идет..
— И люди гибнут…
— Так ты-то им не поможешь, — вздохнул Васенька. — К Пучай- реке не попадешь… Да и коли окажешься там — нешто ты меч али булаву в руках держать умеешь, царевна?
— Я военнообязанная, — зло буркнула Маша.
Правда, что это меняло? Как не крути, а Васенька был прав: к Пучай-реке не попадешь. Все летучие корабли и ковры-самолеты наверняка для фронта и армии забрали, а телепортов в русских сказках не было: волшебный клубочек — это, скорее, навигатор, да и доводит он до нужного места не за пять минут, а у Маши сейчас совершенно не было времени на то, чтоб семь пар железных сапог изнашивать и столько же железных хлебов съесть… Да и зубы о них все попереломаешь, а с нормальными дантистами в Нави наверняка напряженка…
В принципе, помочь в сложившейся ситуации вполне могла Ягица Кощеевна,
Да и опять же. Да, замка на двери после того, как появился Васенька, нет. Только вот, после обессмерчивания Кощея, охрана в коридоре появилась. Два таких мрачных собакоголовых амбала — Маша уже выглядывала из комнаты, видела их, — и на вежливую просьбу выпустить, охранники совершенно не отреагировали, только дверь перед самым носом и захлопнули…
В общем, куда не кинь — всюду клин…
Ну и вот что теперь делать?
Не ложиться же спать, как Васенька советует, в самом деле…
Все равно от нервов не заснешь…
И вот что теперь делать, а?
Хоть через окно на улицу вылезай и иди бабу-Ягу ищи, вдруг что умное посоветует…
Так комната ведь на втором этаже, а Маша спортом никогда особо не занималась. В институте еле зачеты по физкультуре сдавала… Убьешься ведь, и мявкнуть не успеешь. Это царевна — лягушка могла о землю удариться и красной девицей стать, а вот у Маши этот трюк не пройдет… Только мозги последние отобьешь…
Орлова выглянула в окно, проверяя далеко ли до земли, убедилась, что далеко, и падать будет очень больно, и уже хотела отойти, как вдруг внимание женщины привлекла долговязая фигура, виднеющаяся внизу.
Все приличные люди уже спят. Ну, может, кроме тех, кто делами занят — Машу, например, сторожат. И кто тогда внизу шастать может?
Едва заметный в свете звезд силуэт поставил что-то на землю и присел на корточки. Как Орлова не вглядывалась, понять, кто и что там делает, она не могла…
— Васенька, — тихонько позвала она, оглянувшись, — ты не посмотришь, что…
Коловертыш лежал на полу, свернувшись клубком и сладко посапывая во сне…
Единственная алконост, попытавшаяся завести победную песню для поднятия духа, была мгновенно сбита костяной стрелой.
Стрелы мертвого войска шли густо, тяжелые, крепкие, несущие новые смерти. Падали полканы и халы, гибли блазни и виритники… Падали кони, сбитые уздой, которую тянули мертвеющие руки…
Советник взмахнул рукою, вызывая огненную плеть. Хлесткий удар пустил по ветру несколько ератников, протянувших к мужчине истлевшие руки. Новый взмах — и двое игош, изготовившихся к прыжку — в спину оказавшемуся неподалеку ратнику — рассеялись пеплом. Спасенный, почувствовав жар, на миг оглянулся, хрипло обронил:
— Спасибо, — и вновь рванулся вперед, на ходу меняя облик, превращаясь в сокола…
Не успел он самую малость. За миг до того, как Финист полностью перекинулся, высокий тощий мертвяк с длинными, достающими до земли руками, махнул ладонью, сбивая оборотня, цепляя когтями пестрые перья… Птица рухнула на землю, вытянулась, принимая человеческий облик…