Машина снов
Шрифт:
– Так у вас на самом деле нет шерсти? – спросил Марко, скорее чтобы просто начать тяжёлый разговор, но тут же пожалел о легкомысленности своего вопроса. Однако мать-лиса не обратила внимания на детское начало беседы и, склонив голову, вытянула вперёд крохотную руку, окружённую светлым маревом:
– Нет, это не шерсть. Это сполохи звёздного огня. Видишь, они как иголочки. Они вырываются наружу, когда мы чувствуем возбуждение или горе, или, допустим, сильный страх, и тогда у людей возникает такое чувство, будто бы мы покрыты огненной шерстью. Но нет. Анатомически мы – обычные женщины. И снизу, и сверху у нас всё точно так же, мы можем забеременеть
– И сколько тебе лет?
– Я видела весеннее цветение сливы тысячу сорок три раза…
*****Семнадцать.
– Какими бы эпитетами ни награждала нас молва, мы, увы, далеко не всемогущи, – сказала мать-лисица, лениво растягивая катайские слова. – Наша власть имеет пределы, и они довольно глупы. Например, наша магия почти бессильна против женщин. Не против всех женщин и не всегда, но, в целом, овладеть женским умом нам довольно трудно. Иногда, во время особенно удачного расположения луны, нам удаётся на некоторое время их одурачить, но это случается редко. И морок длится недолго. Сильная и опытная лисица может, разумеется, на какое-то время ввести обычную женщину в заблуждение, но это… м-м-м… опасно и неприятно. Когда чары развеиваются, такая женщина понимает, что стала игрушкой в чужих руках, и превращается во врага. А тебе, должно быть, известно, что мстящая женщина непредсказуема и опасна своей решимостью: она не пожалеет ни себя, ни близких, чтобы отомстить. Поэтому в наших делах мы стараемся держаться от них подальше, – вздохнула мать-лисица и хлопнула в ладоши.
Три женщины-лисицы неслышно вошли в комнату, держа в руках подносы с чаем и сладостями. Одетые в роскошные придворные наряды, богато расшитые драгоценными камнями и жемчугом, они остановились на почтительном расстоянии, исподлобья бросая хищные взгляды на пылающий шар в руках Марка. В этих коротких взглядах читалось столько звериной жадности, столько жажды обладания, искажавшей их красивые ухоженные лица, что Марко ощутил укол ужаса. Казалось, что через секунду они обратятся в гарпий и разорвут его в клочья, только бы отобрать свою драгоценность. Он украдкой чуть сжал шар, и они тут же почувствовали его власть, устремив глаза в пол. От них веяло тем же сводящим с ума ароматом мускуса пополам с чем-то сладким, даже слегка приторным, что и от матери-лисы.
Несмотря на внешнюю непохожесть фигур и лиц, их пронизывало какое-то глубокое внутреннее сродство, проявлявшееся в незначительных деталях: манере двигаться, подавать чай, держать голову, смотреть на собеседника не впрямую. Этой внутренней сутью они оказались так похожи на девочку-караитку, соблазнившую Марка, что он моментально почувствовал укол в паху, словно уголёк предательски затанцевал в промежности. Стоявшая к нему лиса мгновенно отозвалась оранжевым сполохом, будто залилась румянцем, но только вместо него на её коже заиграли тысячи сияющих иголочек.
– Неплохо, правда? – гордо засмеялась лиса. – Неправда ли, они прекрасны?
– Почему же я не заметил этих сполохов у той девочки, что вы подослали мне? – спросил Марко, переводя разговор в другое русло.
– Она была совсем щеночек, несмышлёныш, – ответила мать- лиса, движением рукава отсылая служанок.
Лисы, кланяясь, удалились. И лишь та, которую заливало медленное жёлтое сияние, осталась
– Видишь, она что-то чувствует в тебе? – засмеялась мать-лиса и что-то коротко бросила той, будто бы тявкнула. Лисичка встряхнулась, сияние исчезло, и она покорно удалилась из покоев, почтительно пятясь задом. Марко почувствовал, как постепенно остывает, вновь приобретая способность трезво рассуждать.
– Её зовут… – произнесла мать-лиса нечто невообразимое. – У нас есть свои тайные имена, отличные от человеческих. Я не боюсь произносить её имя при тебе, чтобы ты понял, насколькотупы ваши уши. Вы не можете ни понимать нашего языка, ни говорить на нём. В этом наше счастье, иначе, зная наши истинные имена, вы могли бы управлять нами. Она очень опытна. Поэтому-то ты и почувствовал, как теряешь разум на глазах. Если бы она хотела, то покорила бы тебя за полчаса.
– Так почему ты не послала ко мне именно её?
– Это всё равно что попытаться вспахать поле на чистопородном скакуне. Коня загубишь, а поле не вспашешь. Ты молодой, горячий, готовый к любви. С ней ты бы попросту умер через полчаса. Конечно, эта смерть показалась бы тебе очень приятной, – засмеялась мать-лиса так, что Марка снова бросило в дрожь. – Но в наши планы твоя смерть не входила. Мы лишь хотели держать тебя на привязи. Кроме того, мы не знали, какой магией обладаешь лично ты. Поэтому послали юную разведчицу.
– Скажи, а Хоахчин тоже…
– Нет, матушка Хоахчин не из наших, – поспешно ответила мать- лиса, боязливо оглянувшись. Этот поспешный и такой откровенный жест вселил в Марка неуверенность. Неужели Хоахчин так страшна, что Повелительница лис опасается её? Мать-лиса прочла во взгляде собеседника подозрение и пояснила: – Матушка Хоахчин – человек особенной породы. Она одна из матерей Земли. Блюдущих Равновесие. Обычная женская грудь не смогла бы вспоить повелителя Суши. Но хватит об этом.
Мать-лиса поднялась, шурша подолом, и подошла к приготовленному чайному столику. Марко снова удивился, как в её движениях сочетаются плавность и скорость. При желании она могла бы просто забрать шар из его рук, а он даже не успел бы заметить потери.
– Нет, не смогла бы, – ответила на его мысли мать-лисица, наливая чай в полупрозрачную пиалу с зернистыми просветами. – Это не просто шар. Здесь собрана вся энергия всех лис нашей семьи. Всякий раз мы пополняем звёздный шар той энергией, что нам удаётся добыть. Когда мы слабеем, подпитываемся от него, когда мы болеем, он нас лечит, когда мы стареем, он делает нас моложе. Считается, что смертный не может его увидеть, не может найти его, а тем более взять в руки. Как и говорила Хоахчин, ты отмечен какой-то неведомой печатью.
– Глупости, у меня просто светлая кожа, – попытался пошутить Марко. Но мать-лиса вдруг придвинулась вплотную к нему и заглянула сквозь зрачки куда-то в подвалы и тайники самой сердцевины Марка.
– Ты пытаешься опровергнуть очевидные вещи, – очень серьёзно сказала она.
– Ты сказала, что здесь энергия лис твоей семьи, а есть и другие семьи? – быстро сказал Марко, отводя глаза.
– Конечно. Например, недалеко от Удан-пай, к юго-западу от начала каменных столбов, живёт мать-лисица, которой больше шести тысяч лет. Я думаю, она самая старая из нас. Она живёт затворницей, последний раз я видела её ещё в детстве. Есть и другие. Но обычно мы бережём свою охотничью территорию и не заглядываемся на чужой каравай.