Маска Зорро
Шрифт:
На кухне никого не было.
Оглядевшись по сторонам, девушка обнаружила на столе несколько хрустальных графинов. Придвинув поближе один из них и ознакомительно потянув носом, разведчица поняла, что это было вино. Следующие попытки тоже не увенчались успехом – в других графинах оказалось вино разных сортов и еще какие-то крепкие, судя по более резкому запаху, напитки. Огорченно вздохнув, Изабелла вернула их на прежнее место и в нерешительности встала посреди кухни.
– Что изволит Ее Величество? – внезапно раздалось за спиной.
Изабелла вздрогнула, но тут же собралась. Сейчас или никогда.
Она натянула снисходительную улыбку и развернулась.
– Видите ли…
И вдруг из ее губ вырвался истошный визг. Она судорожно закрыла лицо руками и вслепую отступила назад.
В дверном проеме, оперевшись обеими руками на стены и небрежно закинув одну ногу за другую, стоял хозяин дома. Обнаженный по пояс.
Девушка почувствовала, как у нее зашумело в голове, а перед глазами запрыгали разноцветные круги. Она уткнулась спиной в какой-то шкаф и застыла.
Это был удар на поражение. Он принял ее правила, которые она сама же, без объяснений, установила. Он вступил в ее игру. Спокойно, без слов. Она ведь сама этого добивалась – невозмутимого поведения, легкой пренебрежительности к окружающей действительности. И вот, к чему ее это привело. Он вел себя так, словно их совместное присутствие в его доме было самим собой разумеющимся, а, следовательно, с полным правом мог позволить себе обычную жизнь. Ведь он не всегда ходил в своем костюме. И, в конце концов, это был его дом.
– Сок, мате, вино?
– Воды, – одними губами произнесла Изабелла.
Сквозь гул в голове она услышала, как он прошел мимо нее к одному из шкафов и распахнул дверцы. Раздался характерный всплеск, и через мгновение ее руки коснулось холодное стекло. Девушка приняла бокал и уставилась в пол. Она всем телом ощущала, что молодой человек стоит рядом с ней и, опершись рукой на стол, внимательно смотрит на ее опущенную голову и вздрагивающие плечи.
– Может, вино было бы уместнее? – вновь раздался его голос.
Ну, почему он это сейчас сказал? Неужели, он понимает совершенно все, что с ней происходит? А, если понимает, то почему не промолчит? Он ведь совсем не похож на того, кто будет танцевать на останках поверженного врага. Неужели он, понимая, как ей сейчас плохо, так безжалостно усугубляет ее состояние? Неужели он так жесток, что будет указывать ей на ее ошибки? Изабелла тяжело дышала, лихорадочно отгоняя от себя уничтожающие ее мысли.
У нее дико кружилась голова.
Он не потерпит неуважения, не даст ей возможности вести себя, так, как она планировала, не даст ей свободы. Он вновь и вновь будет осаждать ее, укрощать, пока не сломает окончательно…
– У тебя была тяжелая неделя.
Изабелла от неожиданности разжала руки и выронила бокал, однако ничего не услышала. Она с трудом опустила вниз онемевшую голову и увидела свой бокал в его руке.
Да что с ней происходит?! Что за дурацкие мысли сразу лезут ей в голову, стоит ему хоть немного неодобрительно приподнять кончик брови? Она даже не дослушала его до конца, как уже практически успела себя похоронить.
Девушка протянула руку, забрала свой бокал
Холодная вода моментально возымела свое освежающее действие и привела Изабеллу в чувство.
Ничего ненормального в том, что он разделся, нет. Это южная страна, здесь всегда очень тепло и в связи с этим местные порядки не такие пуританские, как в Европе. Это продиктовано соображениями климата и элементарного удобства. Она ведь уже успела заметить и не раз обсудить с Керолайн, что нравы здесь намного свободнее, а население относится ко многим вещам значительно проще и снисходительнее. Это была другая страна, другой мир. И она не имела никакого права требовать от него жизни по ее устоям. Ведь не он находился на ее территории, а она на его. Она была на его земле и, более того, в его доме.
– Спасибо, – девушка громко поставила бокал на стол и твердо посмотрела ему в глаза.
– Точно не будешь вино?
– Точно.
– Почему так категорично?
– Я не пью, – гордо задрала носик Изабелла.
– Это же виноградный сок.
Девушка проигнорировала его довод и судорожно отвернула голову. Он был первым настоящим мужчиной в ее жизни, которого она увидела раздетым по пояс. Все, чем ограничивались до этого ее знания, были статуи и картины. И она лишь догадывалась по смутным очертаниям под легкими рубашками, перенося туда свои вынесенные образы из предметов искусства, как в действительности может выглядеть мужское тело. И хотя она видела его лишь долю секунду, его великолепная фигура впечаталась в ее память лучше, чем Акт об Унии 1800 года. Она могла закрыть глаза и воспроизвести каждый его изгиб, каждую линию, каждый отсвет на его коже…
– Тогда, может, у Ее Величества будут еще какие-нибудь пожелания?
Девушка вздрогнула.
– Да, я хотела бы почитать перед сном, – произнесла она заранее заготовленную фразу.
– Библиотека направо по коридору. Моя помощь понадобится?
– Спасибо, я справлюсь.
– В таком случае – спокойной ночи.
– Спокойной…
Изабелла осеклась на полуслове. Зорро повернулся в сторону выхода и открыл ей с этим жестом невероятное зрелище. Сзади, на его сильной спине, извиваясь при каждом его движении, темнел великолепный рисунок, напоминающий огромный вензель в человеческий рост. Он брал начало едва заметными штрихами от самых кончиков его широких плеч, постепенно разрастаясь и охватывая все большую площадь, соединяясь чуть ниже шеи в восхитительную вязь, изливающуюся вниз причудливым плетением тончайших узоров. Они вились по самой середине его спины, словно стебель диковинного растения, утоньшаясь с каждым сантиметром и маняще исчезая под поясом его черных брюк…
На сегодня это было полное и безоговорочное поражение в неравной войне, которую она сама же развязала.
Изабелла сквозь вновь воцарившийся туман в своей голове услышала, как закрылась дверь его спальни, как, возможно, щелкнула пряжка его ремня и даже, наверное, как он разделся и лег на кровать…
Она бездумно и бездвижно постояла несколько минут на одном месте и на негнущихся ногах покинула кухню. Медленно пройдя по коридору, она отшатнулась, как от огня, от двери в его комнату и, даже не закрыв до конца собственную спальню, бросилась на кровать.