Мастер меча тысячелетней выдержки. Том III
Шрифт:
— Зачем ты это сделал, мразь?!
Данте рассмеялся.
— Хочешь доказать свою верность, мальчик? Отлично, отлично, а теперь…
Огромный меч неумолимо приближался к моей голове; из-за этих несчастных секунд я потерял инициативу, и был обречён…
Так, они, кажется, думали. Кислевский и Данте.
Ну не идиоты ли?
…я поймал широкое лезвие рукой; ту слегка царапнуло, но всё-таки причинить мне серьёзного вреда этот клинок теперь не мог. На лице Данте и Антона появилась удивлённая растерянность,
В следующую секунду я вырвал клинок из руки Данте — и, ухватив его за рукоять, врезал по посланнику Богов.
Вот так. Словно это камень. Просто и понятно.
…Анжела Аквила чуть закашлялась; кажется, её тошнило. Ну да, ну да — от моего удара Данте едва не разорвало пополам. Он лежал в углу с развороченной грудиной, с кишками, вывалившимися наружу, и кашлял кровью.
— Кха… как ты…
— Прости, Данте, — улыбнулся я, подходя ближе. — Просто… просто я сильнее. А ещё я о**ительный мечник, знаешь ли.
У Антона дрожала челюсть; он пытался встать, но, кажется, не получалось. Все уставились на меня — даже Хаск, который, казалось бы, должен был знать…
Похоже, никто из них до сих пор не понимал, насколько я теперь силён. Ни Антон, который испытал на себе превосходящую силу Данте и думал, что я обречён. Ни Анжела, пытающаяся понять, что из рассказов обо мне — правда, а что — вымысел. Ни остальные…
— Боги… — выкашлял Данте. — Боги… вернут меня… это ещё не…
— Ох, — вздохнул я. — Прости, приятель. Я ведь несколько раз пытался сказать тебе об этом, но ты вечно меня перебивал. Зевс и остальные… они сдохли. Вчера. Так уж вышло. Из всего основного пантеона олимпийцев остался только Дит… вот к нему-то ты сейчас и отправишься.
— Ч-что?.. — в глазах Данте зажёгся ужас. Он не спорил, не орал, что я лгу — видимо, каким-то неведомым образом понял, что я говорю чистую правду, и это-то его и ужасало. — Нет, н-нет… кха… нет… т-только не Дит…
— Он тебя уже заждался, — заметил я.
Меня, впрочем, тоже… но разница в том, что меня-то он не дождётся.
Без замаха, коротким ударом сверху вниз, я добил Данте.
…вытянув ладонь, я глядел, как бледнеет, исчезает с неё чёрная печать Дита. Вот и всё. Проклятие снято, дамоклов меч не висит у меня над головой; пришла пора заняться и другими делами.
— Т-ты!.. — неожиданно ожила Анжела; она старалась не смотреть в ту сторону, где лежало то, что осталось от Данте, и повернулась к Антону. — Зачем… ты… это сделал?
— Ч-чего?! — выдохнул тот, поднимаясь; Кислевский держался за грудь и опирался о стенку. — Я вообще-то спасти пытался… и себя, и тебя… он бы…
— Лжец! — отрезала Лебедева. — Ты пытался спасти себя и прикончить нас, ненужных свидетелей. Так?
— Именно так, — подтвердил её брат, а Хаск недобро хрустнул кулаками.
—
— И-и-идите-ка все нахер! — выпалил бледный Антон, заикаясь. — В-вот что… всё равно никто не узнает, что здесь произошло! Д-даже если скажете… н-никто не поверит…
Вот как? Ты так уверен в этом, Антон?
Он посмотрел на меня ненавидящий взгляд.
— П-пижон… если бы только у меня была Эгида… но ты украл её…
А, Эгида!.. Так вот из-за чего он остался в особняке! Кажется, я начинал понимать.
Антон вновь пробежался по нам взглядом; наверное, в иной ситуации он и правда попытался бы прикончить тут всех — один, без Данте — но сейчас сила была не на его стороне, и он отчаянно это понимал. Он и заикался-то именно после того, как увидел, на что я на деле способен!
Так что он предпринял единственное, что мог в этой ситуации — быстро выбежал за дверь, чуть хромая и продолжая держаться за грудь.
Его никто не останавливал.
…спустя полминуты гробовой тишины я тихо рассмеялся и присел на краешек стула, чудом уцелевшего в разгроме комнаты.
— Вот ведь идиот. Кажется, он так и не заметил…
— Не заметил что? — уточнил Юлий.
Я кивнул в сторону Анжелы.
— Того, что всё это снималось на телефон. Интересно было бы взглянуть на его реакцию, когда он узнает…
Я повернулся к дочери герцога.
— Уже пустила это в эфир, надо полагать?
— Не-а, — покачала головой та. — Пока — лишь скопировала для страховки. Такие вещи лучше использовать строго в нужный момент.
— Вот как, — кивнул я. — И зачем тебе это, можно поинтересоваться?
Она пожала плечами.
— Мой отец… хороший политик, но как отец — оставляет желать лучшего. Меня давно уже не устраивает то, что он собирается выдать меня за Антона из своих интересов. Думаю, после того как я покажу ему это видео, вопрос со свадьбой будет закрыт раз и навсегда, а если нет — что ж, тогда видео будет обнародовано.
— Часть, где Сизиф выпускает Данте кишки, придётся блюрить… — пробормотала Августа.
Я хмыкнул.
— Забавно…
— Что именно? — не поняла Анжела.
— Антон, насколько помню, тоже не горел желанием заключать этот брак, — пояснил я. — Впрочем, это было до того, как звёздная болезнь окончательно ударила ему в голову…
Я решительно встал — и протянул меч Хаску.
— Думаю, мне тоже пора поговорить с твоим отцом. Займёмся уже наконец-то делом.
Глава 18
— Мой достойный собрат… Скорбно видеть, что ты оказался побеждённым. Такие, как мы, должны царствовать вечно, а не обращаться во прах…