Матабар IV
Шрифт:
— А что будет, если мы оба захотим поймать одну и ту же добычу?
— Тогда мы сразимся и добычу заберет тот, кто окажется сильнее, — без тени сомнений ответил Эргар. — Таков сон Спящих Духов.
Ардан отвернулся в другую сторону. Он…
— Ты не любишь сражаться, ученик, — Эргар положил голову ему на спину, почти целиком накрывая молодого охотника. — Твой дух мягкий и спокойный, как вода в озере. Он ищет умиротворения, а не битв. И сердце стучит чисто и ясно. Оно лишь следует за разумом, который жаждет тайн и секретов. Оно не зовет тебя следом
— Я знаю, — только и ответил Арди.
Он давно это узнал. Благодаря играм со Скасти, которого, в отличии от Эргара, порой понимал даже без слов. И благодаря беседам с Атта’нха, в словах которой понимал куда больше, чем в уроках Эргара.
— Ты знаешь это о себе и знание делает тебя сильнее. Но не все, ученик, кто рожден охотником, становится самым свирепым и могучим из них. Ты охотник, просто иного толка. И твоя охота неведома мне. Так же, как моя никогда не будет понятна тебе.
Ардан перевернулся на спину и сдвинул с себя тяжелую голову Эргара. Тот, пусть и в шутку, сопротивлялся. И какое-то время они валялись в снегу, толкая друг друга и аккуратно покусывая, пока барс не позволил молодому охотнику забраться на его спину.
Пройдет всего один шаг Духа Дня и два Полета Духа Ночи, и они уже больше не смогут так играть. Потому что они будут два взрослых охотника самца, а не охотник и детеныш.
Их игры станут драками. Их шутки — кровью. А разговоры… даже Спящие Духи не ведают, чтобы не говорил Эргар, сохранятся ли их разговоры.
— Но ты не знаешь самого главного.
— И чего же? — спросил Ардан, обнимая своего пушистого, теплого наставника и друга.
— Пойдем, — Эргар аккуратно поднялся на лапы. — как когда-то, в день, когда ты сделал первые шаги по снегам Алькады, я прокачу тебя.
— И куда мы?
Вместо ответа Эргар повернулся на север, откуда наползали клубящиеся, черные облака, сбивавшиеся в стаи тяжелых, неприветливых туч.
— Но там же буря!
— И там тебя ждет мой последний урок, Ард.
Не дожидаясь ответа, Эргар оттолкнулся задними лапами и мир вокруг слился в единую полосу мерцающего света и темных скал. Все, что оставалось Арду — как можно сильнее держаться за шерсть наставника, потому что бегал тот едва ли не быстрее, чем летал Кайшас.
Ардан медленно, тяжело, будто к векам привязали мешки с песком, открыл глаза. Он попытался потянуться рукой к лицу, чтобы стереть с того усталость и тянущее ощущение тяжести, но не смог.
И вместо движения рук, задвигались его губы, не сдержав стон боли.
Болело все. От кончиков пальцев ног, до ногтей на руках. Болело даже то, что в теории болеть не могло. Последний раз Ардан так себя чувствовал… нет, даже когда он сорвался со скалы в неудачной попытке поймать козерога, все равно болело не так сильно.
Проморгавшись, Ардан дал время глазам привыкнуть ко тьме и огляделся. Привязанный к стулу, он находился в чем-то, что напоминало
Только вместо швабр вокруг высились горняцкие, камнедробильные кирки, молоты, связки со штырями, целые катушки с с цепями, поблескивающими увесистыми звеньями. Те ловили округлыми гранями свет Лей-лампы, полоской пробивавшийся из-под двери.
Воздух сырой и затхлый, липкой смолой прилипал к верхнему небу, скапливаясь на языке слюной с гнилостным привкусом.
Кладовка находилась где-то под землей, что объясняло и низкий потолок и воздух. А еще от сырости морщились подушечки пальцев.
Неужели они находились под Ньювой?
Что же, это много объясняло.
Особенно все нестыковки, касательно подземных трамвайных линий, которые, как раз таки, должны были пройти именно под главной городской рекой…
По ту сторону двери послышались знакомые, тяжелые, шаркающие шаги. Натужно скрипнули петли и внутрь помещения, сгибаясь в три погибели, вошел никто иной, как Индгар.
Выглядел орк даже хуже, чем в прошлый раз. К очевидным травмам прибавилась еще и усталость, граничащая с изнеможением.
Орк, ничего не сказав, обошел стул, к которому привязали Ардана и вставил в платформу, держащую на себе нехитрую конструкцию, штырь рукояти.
Небрежно развернув пленника на сто восемьдесят градусов, Индгар вывез Ардана из каморки. Так, в тишине, они и ехали вдоль линии Лей-ламп, подвешенных на горняцкие заушины, вставленные внутрь узкой, длинной, относительно высокой кишки, прорубленные внутри породы.
Вот и вся задача Лорловой. Вот и вся загадка вокруг Бальеро и того, что произошло в середине зимы. Пауки действительно хотели помешать Императору с открытием трамвайных линий. Но не исходя из сложного политического мотива, а лишь потому, что открытые линии, пассажиры, инженеры и изоляция Лей по всему маршруту подземных трамваев могли помешать планам Пауков.
Может быть, если бы маршрут подземки не проходил под Ньювой, то Пауки бы и не вмешивались и Вселена Лорлова была бы жива…
Индгар катил за собой платформу внутри проруби, а Ардан разглядывал немного влажные стены. Они, судя по всему, двигались по склону и уходили все глубже и глубже вниз.
Спящие Духи…
Аркар действительно, сам того не подозревая, нашел не только Индгара и Звездного Оборотня, но и пауков.
— Мы ведь под старым, заброшенным причалом для прогулочных яхт? — первым нарушил тишину Ардан, с трудом ворочая немеющим языком. — Который вы же сами и сожгли? А под его развалинами замаскировали свои… раскопки?
Индгар молчал. На этот раз орк не грозился пытками, кровавой расправой и не спешил торговаться. Просто молчал. Ардан же, сидя в одних только брюках, пытался напрячь мускулы в попытке выбраться из пут, но каждый раз веревки лишь крепче сжимались. Скорее всего их пропитали каким-то Лей-отваром.