Матабар IV
Шрифт:
Милар улыбнулся. Впервые с начала разговора. Только немного печально. И еще с едва заметной, но все же присутствующей ноткой ностальгии.
— Добро… зло… Если ты будешь мерить все такими понятиями, напарник, то рано или поздно обнаружишь себя в том же положении, что и Темный Лорд. Или как Арор Эгобар.
Ардан дернулся как от пощечины.
— Ты…
— Они оба думали, что могут переделать мир под свое видение и к чему это привело? — не останавливался Милар. — К горам трупов и рекам крови. А насчет чувств… старайся их не слушать. Работай. Делай свое дело.
'- Знаешь, Ард, что отличает взрослого охотника от детеныша?
— Что, Эргар?
— Детеныш делает то, что хочет, а взрослый охотник — то, что должен.'
– Это сложно, — Ардан провел ладонью по груди, словно пытаясь унять заболевшее сердце. Вот только боль была совсем не физическая. — не слушать чувства.
— А никто не говорил, что работа легкая, — ухмыльнулся Милар. — Но, обычно, помогают сигареты, черный юмор и алкоголь. Главное не переусердствовать ни в том, ни в другом.
' — А положительный… — она всплеснула руками. — тоже, конечно, ярлык. Да и вообще — забудь, что я сказала. Все мы, кто делает работу, которая должна быть сделана, всегда выглядим в глазах послушного стада самыми последними мерзавцами.
— Почему?
— А потому, малец, что наше существование как бельмо на глазу этих хороших людей. Мы им, видишь ли, напоминаем, что МИР ДЕРЬМО! — последние слова Катерина выкрикнула, обведя взглядом оставшихся в вагоне посетителей. — Грязное, паршивое место, где сильный жрет и еб*т слабого. Где все друг другу врут, предают и убивают. И хорошие люди, Арди, они не хотят этого видеть. Им это неудобно. А мы напоминаем окружающим обо всем дерьмище одним лишь фактом своего наличия. Потому мы плохие. И нас надо… того этого… убрать подальше.
— Но проблема из-за этого не исчезнет же.
— Во-о-о-от, — протянула стрелок. — Ты это понимаешь. И хорошо, что понимаешь. А остальные… да ладно, Ард. Забудь. Это я спьяну. И, может, из-за того, что похоронки опять разносить. Ненавижу это дело.'
Катерина тогда, в поезде, была права. Не ошиблась ни в одном своем слове. Только Ардан не понимал, где именно и… в чем именно заключается данная правда. Ему лишь казалось, что он что-то понимал.
Тот, кому не придется принимать те же решения, что Ардану и Милару, всегда с чистой совестью смогут назвать их обоих мерзавцами. Тех, кто встал на защиту не обманутых людей, доведенных до крайней степени отчаяния, а Мэн, Ле’мрити и прочих, кто и стал причиной трагедии.
Вот только это все не так.
Все совсем не так.
Но чтобы понять это, надо наблюдать за многомерностью не со стороны, а находиться
Теперь Ардан это знал.
Осталось только выбрать, на какой конкретно грани он находится.
— Нам все еще надо подтвердить эту гипотезу, господин маг.
Ардан дернулся и отмахнулся от своих рассуждений.
Мысли завтрашнего дня.
У них имелись куда более насущные проблемы.
— Есть идеи?
— Если ты прав, и у них кротов побольше и поглубже, чем Ровнева, то это первое, в чем следует убедиться.
— А мы уже не убедились?
— Как? — спросил Милар и, как и в прошлый раз, ответил сам себе. — Архив. Ровнева не могла им ничего передать, а нас опередили.
— Потому что знали и хотели отвлечь внимание.
Милар процедил что-то нечленораздельное.
— Это не сильно поможет нам вытащить её из Черного Дома, но уже больше, чем ничего, — Милару явно тяжело давалась тема Алисы Ровневой. — Хорошо. Налимов?
— Надо ехать к Аркару.
— Тогда поехали.
— Погоди, — Ардан схватился за руль. — У нас осталось совсем немного времени.
Милар вздохнул и снова нахмурился.
— Да, я помню, напарник, что у нас, по твоему мнению, срок до первого дня лета. И еще помню, что ты не можешь рассказать мне почему.
Ардан действительно не мог. Не мог сказать, что в уравнении имелось еще одно неизвестное — сбежавший из темницы Летнего Двора таинственный Сидхе.
Или… не такой уж и таинственный?
— Помнишь я говорил о словах Звездного Оборотня?
— О том, что у него есть кровь матабар?
Ардан кивнул.
— И что с того?
— А что если, они тогда похитили меня вовсе не ради искусства Эан’Хане, а…
— Из-за твоей крови? — перебил Милар.
Ардан снова кивнул.
Капитан молчал. Долго молчал. А затем, тяжело, нахмурившись даже изряднее, чем ранее, произнес:
— Ты ведь понимаешь, что это, в таком случае, означает.
— Те, кто связан с Пауками, точно так же связан и с операцией «Горный Хищник».
Милар отпустил руль и потянулся к третьей сигарете, затем вспомнил, что не докурил вторую и затянулся. Выругался, затушил, выкинул окурок и пригладил ладонью растрепавшиеся волосы. Видимо воск высох.
— Только не говори мне, что собираешься повторить этот финт с фабрикой, напарник. Хочешь стать наживкой?
— А у нас есть другой вариант?
— Для начала — все проверить, — возразил Милар. — Мы все еще предполагаем, что разобрались в сути происходящего. Мы не можем доказать причастность твоего профессора. Не можем доказать махинации Налимова. Не можем даже привязать Мэн и Ле’мрити к Паукам и тем таинственным господам, о которых тут столько сказали. У нас лишь косвенные улики. А патронов в барабане осталось лишь на один выстрел.
— Поэтому я предлагаю разделиться и…
— Нет, дорогой мой напарник, предлагать сейчас буду я, а ты внимательно слушать. И начнем мы с…