Майор Пронин и господин Хуммер
Шрифт:
– Прохладно здесь, – сказал Хуммер. – В детстве отец водил меня в синагогу. Однажды в субботу туда никто не пришел, кроме нас. Шла забастовка, полицейские гоняли по улицам рабочих – и евреи испугались. Там было так пусто и холодно, в этой огромной синагоге… Мне было тринадцать лет, но я до сих пор помню те ощущения.
– Думаю, там, где нас ждет Чичерин, тепло.
– Не сомневаюсь в этом, – ответил Хуммер, поеживаясь. – Может быть, спросим у швейцара? Или не станем возвращаться?
– Не бойтесь, товарищ Хуммер,
– Есть вещи, от которых не защитит ни оружие, ни доблесть, – тихо и задумчиво произнес Хуммер.
А Пронин бодро скомандовал:
– Следуйте за мной.
И шагнул по ступенькам вниз. Ему показалось, что оттуда идет сильная струйка дымного запаха. «Если там курят – а Чичерин курит – то, наверное, нам именно туда».
По мягкому ковру они прошли два лестничных пролета. Там располагался вовсе не подвал, а вполне солидный подземный этаж с отличной обстановкой и достойным освещением. Но – все та же тишина.
– Здесь сильнее пахнет табаком, вам не кажется? – спросил Хуммер.
– Несомненно, товарищ Хуммер.
– Кажется, я узнаю любимый табак Чичерина. Он же курит и папиросы, и трубку – по настроению.
– Так точно.
Пронин толкнул плечом массивную дубовую дверь. Что там, за дверью? Перед ними открылась комната, залитая слабым «интимным» светом. Пахло табаком, какими-то курениями и сдобой.
– Странное место, – повторил Хуммер, поправляя очки.
– Вы приехали в революционную страну, товарищ Хуммер. У нас многое может показаться странным на ваш буржуазный глаз.
– Не забывайте, что я подкованный социалист. И был готов к любым неожиданностям.
– Считайте, что это первая из них. Следуйте за мной, я вас прикрою.
– Револьвер у вас наготове?
– С вами профессионал, товарищ Хуммер.
– Я попрошу товарища Дзержинского повысить вам довольствие.
– А вот это лишнее. Мы служим за совесть.
Так, переговариваясь, они дошли до противоположной стены этой потаенной комнаты. Там стоял массивный пухлый диван.
– Присядем? – предложил Пронин.
– Да, пожалуй, пора бы отдохнуть.
В комнате имелся камин, Пронин проверил его. Видимо, вчера-позавчера им пользовались. На столике красовалась пустая хрустальная пепельница. Паркет с китайскими рисунками, дорогой китайский ковер… Здесь явно принимали дорогих гостей. Но Чичерина в комнате не было, и запах курений здесь ощущался слабенько.
– Товарищ Хуммер, там, в коридоре, была еще одна дверь. Передохнем – и двинемся туда?
– Так точно. Дайте отдышаться. Я еще портфель этот чертов с собой взял, а он тяжелый. У меня бутылка ямайского рому – Чичерин любит его, с крепким чаем пьет. Литровая бутыль еле влезла в портфель.
Пронин предложил Хуммеру помочь поднести поклажу, но американец отказался резко и жестко: стало ясно, что с этим кожаным
Хуммер неожиданно хихикнул:
– Знал бы товарищ Цюрупа, какие приключения нас ожидают после скучной беседы с этим советским бюрократом.
– Вряд ли бы он удивился. Цюрупа вообще ничему не удивляется.
– Пожалуй, вы правы, – согласился американец и все-таки снова хихикнул.
Пронин бесшабашно открыл незапертую дверь. Да, там явно кто-то обитал! Два дивана, два старинных кресла. Тлеющий камин. Несколько канделябров, курильница, от которой шел сладковатый дымок. Наконец, в огромной медной пепельнице дымилась только что затушенная папироса. Но людей в комнате не было.
– Черт возьми, узнаю нашего Цицерона, его штучки, – бросил Хуммер не без раздражения. Пронин ладонью проверил диваны и кресла. Все понятно, на одном кресле и на одном диване только что сидели. На кожаной обивке сохранилось тепло.
– По крайней мере, здесь не холодно, не так ли?
– Пожалуй.
Хуммер, состроив обиженное лицо, уселся в кресло.
– Хоть бы чаю или закусок нам оставил, сукин сын.
– Вы ничего не слышите, товарищ Хуммер?
– Нет! – встрепенулся американец. – Тишина полная.
– Не совсем.
В дальнем углу комнаты стоял громоздкий шкаф из красного дерева. И Пронин готов был биться об заклад: там кто-то дышал! А, может быть, и наблюдал за нами. Неужели это нарком так резвится? Впрочем, эксцентричный нрав Чичерина хорошо известен не только дипломатам, но и чекистам. Не может этот товарищ без шутливых выходок!
Пронин боком подошел к шкафу. Резко раскрыл дверцы. Там действительно сидел человечек. Хуммер даже вскочил с кресла от неожиданности. Человечек скрючился, закрыв лицо руками. Но даже по телосложению было ясно, что это не Чичерин: нарком явно плотнее.
– Что за игры, товарищ? С вами говорит сотрудник ВЧК Иван Николаевич Пронин. Нас сюда пригласил нарком.
Человечек ловко вскочил, выпрыгнув из шкафа. На вид ему было лет 17, малорослый, худощавый, с длинными прямыми русыми волосами и покатыми плечами, он был одет в клетчатый английский свитер.
– Моя фамилия Панкратов. Я референт товарища наркома, мы сейчас пишем одну статью… И я здесь отдыхаю. Прошу прощения, если чем-то неприятно вас удивил.
– Вы знаете, где сейчас товарищ Чичерин?
– Он задерживается. Просил встретить вас и занять чаем и беседой. А также передавал свои нижайшие извинения товарищу Хуммеру и товарищу Пронину.
– Извинения приняты, а теперь давайте чай, – проскрипел американец.
– Все будет очень скоро и в лучшем виде. Могу предложить также сигары.