Мазохистка

Mrs Superbia

– Женщина, я и так себя еле сдерживаю!

– И зачем же? – тихо спросила я, чувствуя, как мурашки расползаются по телу в разных направлениях.

– Хочешь, чтобы я тебя тупо изнасиловал? – несмотря на его пренебрежительный тон, я ощутила, как на последнем слове кто-то очень сильно возбудился.

– Не верю, что ты способен заниматься любовью, – хмыкнула я, выразительно глядя ему в глаза.

– Замолчи, – рыкнул Занзас и сам же и заткнул меня поцелуем, руками сдирая с меня кофту.

Он кусал мою шею и сильно сжимал пальцами грудь, тяжело дыша от вожделения. И что ни говори, он был из того же типажа мужчин, что и Скуало, а значит, в каком-то роде, в моем вкусе. Мне нравилось то, как

он обращался с моим телом – будто это его собственность и полностью ему принадлежит – и потому оно послушно откликалось на его грубые прикосновения, оно дрожало и звенело от предвкушения, оно помнило, чем обычно кончались эти властные собственнические прелюдии.

Занзас снял с меня шорты, и я осталась в одном белье. Казалось, ему, с одной стороны, не терпится поскорее овладеть мной, а с другой… С другой он разглядывал мое тело, будто хотел запечатлеть этот момент в памяти, чем немало меня удивил.

– Я всегда знал, что ты окажешься в моей постели, – он так неожиданно улыбнулся, что моя гневная тирада осталась при мне.

– Ты слишком самонадеян, – фыркнула я, пытаясь подняться. И, конечно же, оказалась пригвожденной за запястья к постели.

– Нет, потому что так все и должно было быть. Но, признаюсь, если бы это произошло тогда, это было бы не так интересно.

Его кривящиеся в ухмылке губы были так близко, что сбивали меня с мысли.

– И почему же?

– Иначе ты не стала бы той, кем должна была стать. А обладать сильной женщиной куда заманчивее.

– Я могу передумать в любой момент, обладатель хренов, – съехидничала я, снова пытаясь вырваться.

– Второй раз я своего не упущу.

Почему? Почему это так чертовски неправильно, но при этом так чертовски приятно? Там, где он касается меня горячими пальцами, все пульсирует. Мое тело переполнено напряжением, которое скапливается где-то внизу и неумолимо тянет. Босс отпускает мои руки и расстегивает застежку на моем лифчике, после чего тот отправляется на пол, я же пытаюсь справиться с молнией на его джинсах. Он такой грубый. Так больно сжимает грудь, бедра, кусает за плечи, но почему мне так хорошо, почему с губ срываются стоны? «Чертов босс!» Он спускает вниз мои влажные трусики, с явным самодовольством глядя мне в лицо.

– Вот не надо это комментировать только! – я отвернулась, не выдержав этот взгляд.

– А что тут комментировать? И так же понятно, что ты хочешь меня.

– Самодовольный идиот! – прошипела я, но снова была заткнута грубым поцелуем.

Занзас схватил мою руку и потянул вниз, к своей ширинке, вынуждая меня обхватить его возбужденное достоинство. Пока он стягивал вниз джинсы, я ласкала его, постанывая сквозь поцелуй от нетерпения. Наконец, он отстранился и, глядя мне в глаза, вошел одним рывком. От боли я прикусила губу – все-таки, слишком давно у меня этого не было. Тело затрепетало от позабытых ощущений, выгибаясь от удовольствия. Босс начал двигаться – сразу быстро, мощно, проникая все глубже, заставляя меня громко стонать. Я обвила ногами его талию, позволяя войти на всю глубину, чувствуя его тяжелое дыхание на своей шее. Да, все было так, как я привыкла – больно и сладко одновременно, грубо, сильно, до зубовного скрипа. Я слышала, как Занзас рычит, как животное, как самец, наконец, добившийся своей самки. И где-то глубоко внутри мне было приятно – глупо теперь это отрицать. Во мне кипело то же самодовольство, что и в нем – босс всея Варии все это время мечтал меня заполучить, несмотря на то, что мог поиметь любую женщину в Италии. Я чувствовала внутри, как сильно он хотел меня все это время – теперь, когда он дал выход своему вожделению и любил меня так сильно, буквально, вдалбливаясь в мое тело, будто всему миру хотел доказать, что я принадлежу только ему одному. Каждым толчком с

этой свирепой злостью он словно кричал: «Моя! Моя! Моя!» И я кричала что-то бессвязное, произносила его имя, выгибалась дугой под его сильным телом, послушно следовала за ним – мне так этого не хватало. Он закидывал мои ноги себе на плечи, заставлял лечь на живот, вставать на колени, и я выполняла все его прихоти, я подчинялась, потому что это было невозможно – не подчиниться ему. Я словно снова почувствовала себя беспомощной девочкой, которую нужно защищать и говорить, что ей нужно делать.

Я снова стояла на коленях, когда ощутила, что все близится к концовке. Он брал меня жадно и глубоко, за волосы оттягивая назад, заставляя меня прогибаться. И я неожиданно вспомнила одну деталь:

– Занзас, я…

– Да, я тоже.

– Нет, я хотела… ах… боже, я… я не пью… таблетки… я… нам нельзя…

– Хм.

Он неожиданно вышел, и я мучительно долго ждала, что будет дальше. Но вот прикосновение в совершенно неожиданном месте чуть выше сбило меня с толку, немало напугав. Я было подумала, что это вышло случайно, но второй раз он надавил чуть сильнее, вызывая у меня совершенно противоречивые эмоции.

– Ч-что ты делаешь? – в ужасе спросила я, оглядываясь назад.

– Да ладно. Вы что, этим не занимались? – кажется, это Занзаса немало порадовало.

Его плоть сильнее вдавилась между моих ягодиц, повергая меня в полнейший ужас.

– Нет! Нет, я не хочу! Пожалуйста, я не собираюсь этим заниматься!

– Тебе понравится. Просто расслабься, и получишь намного больше удовольствия, – в его голосе было столько энтузиазма, что я поняла, что просто так не отделаюсь.

– Нет, Занзас, пожалуйста! Не заставляй меня!

Он начал проникать в меня, и это было намного больнее, чем при обычном сексе.

– Мне больно.

– Разве ты не любишь боль? – неожиданно спросил он у меня на ухо, прижавшись животом к моей спине, так что внутри все перевернулось.

В следующее мгновение он погрузился сильнее, и я вскрикнула. Когда он начал делать внутри плавные толчки, я уже кричала без остановки. Только вот что странно – чем сильнее я кричала «нет», тем сильнее тело мое откликалось «да». Я попыталась расслабиться, как он и говорил, и с каждым движением вместо боли на первый план выходило удовольствие. Это было необычно. Он полностью подавлял мою волю, давил на корню сопротивление, даже не слушал мои мольбы прекратить. И несмотря на все это – а может и благодаря этому – я была возбуждена до предела. И, конечно же, это не скрылось от Занзаса:

– Тебе нравится, – он не спрашивал, он утверждал. – Хоть где-то я буду у тебя первым, эта мысль меня нехило заводит.

– Босс…

– М?

– Я… сейчас… ох…

Он прижался ко мне еще сильнее, сильнее проникая внутрь. Кажется, я еще никогда не кричала, как в тот раз. И да – он был прав, это наслаждение было намного сильнее, всепоглощающее, сводящее с ума. Я без сил рухнула на живот, едва он вышел из меня. «Куда подевались, черт подери, все мои моральные ценности?!» – сокрушалась я, еле дыша. Неожиданно меня бесцеремонно перевернули на спину, и я буквально уткнулась в грудь довольно улыбающегося Занзаса.

– И чему же ты так радуешься? – проворчала я, ощущая себя растленным подростком.

– Мои ожидания окупились сполна. Я доволен, – констатировал босс, прижимая меня к себе.

Никогда не видела его таким – расслабленным и… каким-то… домашним, что ли. Как если бы дикий тигр вдруг превратился в сытого довольного кота.

Я откинула голову назад, чтобы посмотреть на выражение его лица.

– Чего? – все еще улыбаясь, спросил босс.

– Просто… я давно хотела это сделать, – я потянулась рукой к его лицу и дотронулась кончиками пальцев до шрама на его левой щеке.