Меч и Цепь
Шрифт:
Все это было достойно уважения. Проще простого: Уолтер уважал Карла и хотел, чтобы Карл уважал его. Те, на чье мнение Уолтеру было не наплевать, всегда уважали его – он и представить себе не мог, чтобы было иначе.
Он встряхнулся. Не будешь следить, что творится вокруг, окажешься нашпигованным стрелами. Он потер тонкий шрам от удара ножом: память о Ландейле. Это было совсем не смешно: нож был его собственным, и заменить его в Пандатавэе оказалось вовсе не просто. Кстати…
Хватит.
И сделать его.
Так или иначе.
Вор опустил нож, положив его за стволом, чтобы не видел сторож, и осторожно отполз в тень дерева. Целься в грудь, сказал Карл. Что ж, в грудь так в грудь…
Зажав нож большим, указательным и средним пальцами правой руки, он вскочил и быстро шагнул вправо; нож взлетел к плечу, бросок – и Уолтер упал под защиту трав.
Должно быть, страж засек внезапное движение; зарычав, он откинулся назад и вбок. Нож вскользь прошел по его левой руке и канул в ночь.
– Даттаррти! – выкрикнул страж, хватаясь за арбалет. – Налет!
О, черт! Карл велел ему прятаться в тени, но на это он не рассчитывал. Арбалетчик на крыше – значит, драка кончится, не начавшись.
Стрелок, коренастый коротышка, навел арбалет на Уолтера.
Не обращая внимания на треск веток, Уолтер помчался вперед, на бегу вытащив и швырнув еще один нож. Может, арбалетчик отвлечется на пару секунд…
С глухим всхлипом нож погрузился в бедро стрелка; нога того подломилась; не то застонав, не то взвизгнув, он рухнул на крышу. Арбалет отлетел в сторону: стрелок обеими руками схватился за ногу.
Уолтер добежал до фургона. Не останавливаясь, схватился за край крыши и подтянулся.
Внизу сталь ударилась о сталь. Карл рубился с гигантом-мечником, что спал у костра. Мечи взблескивали в его свете; крики и звон наполнили воздух.
Стрелок со стоном выдернул нож из бедра, встал на колени и кинулся на Уолтера.
Уолтер успел перехватить его руку, обеими руками вцепившись в нее, и остановить бритвенно-острое лезвие в паре дюймов от собственного глаза. Удар по уху заставил мир завертеться волчком, но вор держал крепко, хоть они и катались по крыше.
Свободной рукой страж вцепился Уолтеру в горло, грубые пальцы не давали дышать. Борясь с противником, Уолтер старался набрать в легкие воздуху и задыхался от зловонного, отдающего перегаром дыхания врага.
Нож приближался к глазу, кончик его, будто по собственной воле, нашаривал глазницу.
Уолтер ударил по руке с ножом; лезвие застыло. Кончик замер в четырех дюймах от глаза.
Руки его начали дрожать; кончик вновь пошел вниз. Три дюйма… два…
Поднатужившись, Уолтер оказался наверху и уперся коленом в рану работорговца.
Страж завопил; пальцы на Уолтеровом горле разжались. Правая рука врага на миг ослабела.
Уолтер не стал ждать, пока
Работорговец скулил; слабо лягаясь, он пытался уползти от Уолтера.
Одним мягким движением Уолтер подобрал нож и ударил вниз, в почки. Выдернул нож и ударил снова – и снова, и снова, и кровь ручейками струилась из ран.
С придушенным вскриком работорговец дернулся – и затих.
Желудок Уолтера взбунтовался; вор упал на четвереньки, и мерзкая рвота изверглась из его рта. Отерев рот измазанной в крови рукой, он заставил свое тело слушаться.
Внизу Карл нанес удар вражескому мечнику; тот отбил – и тогда Карл захлестнул его клинок манрики-гузари, дернул – и отправил и то и другое в темноту. А потом ударил в полную силу – и его меч вошел в горло гиганта чуть не по самую рукоять. Воин стряхнул работорговца с клинка – кровь забила фонтаном – тот издал булькающий стон и лицом вниз повалился в огонь.
Он лежал без движения, а костер шипел, выбрасывая струи вонючего дыма. Запах паленой плоти достиг носа Уолтера, вор поперхнулся – но сумел удержаться от рвоты.
– Уолтер! – позвал Карл. – Жив?
Уолтер кивнул.
В неверный свет медленно вошел Чак, с его сабли капала кровь.
– Я о своем позаботился. Но где Ормист?
Уолтер спрыгнул наземь, спружинил коленями и выпрямился.
– Его надо найти. Живей! Если он удерет…
– Знаю, черт побери. Знаю. – Карл озирался и только что не рычал. – Чак – поищи в той стороне, а я…
Он осекся, опустив меч.
Потом улыбнулся, всмотрелся в землю и, отойдя к огню, взялся за бурдючок с водой и лежащую поблизости мягкую тряпку. Не обращая внимания на тлеющее в костре тело, Карл смочил тряпку и принялся оттирать руки.
– Тут есть еще тряпки – оботритесь.
Что за ерунда? Сейчас не время бездействовать.
– Карл…
– Я бы не беспокоился о четвертом. – Карл вытер и убрал в ножны меч. – Не стоит о нем беспокоиться.
С дороги донеслось отдаленное хлопанье кожистых крыльев.
– Хотя, – продолжал Куллинан, – в следующий раз, пожалуйста, будь внимательней. Ормист спал в гамаке, подвешенном среди ветвей вот этого дуба. – Он показал на дерево, под которым прятался Уолтер. – Когда поднялась тревога, он сбежал.
Огромная темная тень возникла на краю лагеря; поднявшийся ветер взвихрил пыль и золу.
Чак вскрикнул и нырнул под защиту деревьев.
«Расслабься, Уолтер, – сказал с высоты Эллегон, – не думаю, что Оркрист уже что-нибудь кому-нибудь расскажет… Не объясните ли своему приятелю, что я безобидный? Пожалуйста!» – Он опустился в траву и нагнул огромную голову, чтобы Карл погладил ее.